Барбара Картленд - Цыганская свадьба

— Что же это за книга? — поинтересовался маркиз.

— Это книга про цыган, написанная неким Джоном Хойландом, — ответил Преподобный, протягивая томик своему любимому ученику и другу. — Я и не подозревал, что она есть у нас в библиотеке, а ведь она была издана всего два года тому назад, в 1816 году. Там рассказывается обо всем, что вам хотелось знать относительно происхождения цыган.

Маркиз взял протянутую ему книгу.

— Видимо, ее купил мой отец.

— Это так. А поскольку он в том же году умер, то книга оказалась забыта, — подтвердил Преподобный. — Поэтому я и не включил ее в каталог.

Маркиз открыл книгу и, перелистывая ее, заметил:

— Я вижу, что здесь имеется сравнительный анализ цыганского языка и хинди. Некоторые слова кажутся почти одинаковыми.

— Это правда, — согласилась Савийя. — Например, по-английски вас можно было бы назвать очень важным человеком или принцем. На хинди это слово звучит как «раджа» — и по-цыгански практически так же.

— Надо будет почитать об этом подробнее, — сказал маркиз, — но сейчас я ужасно проголодался да и пить очень хочется. Не выпьете ли вы со мной за компанию рюмку вина, Преподобный?

— С большим удовольствием, милорд.

— Я надеюсь, Савийя, — добавил маркиз, обращаясь к своей гостье, — что вы разделите со мной ленч.

Секунду поколебавшись, она ответила:

— Охотно.

— Вас приглашать по-прежнему бесполезно, Преподобный? — осведомился маркиз.

Его пожилой друг покачал головой:

— Вы же знаете, что с моим дурным пищеварением я могу есть всего один раз в сутки.

— Я об этом не забыл, — кивнул маркиз.

Савийя посмотрела на начищенные до блеска ботфорты маркиза и сказала:

— Вы ездили верхом. Я уже имела возможность полюбоваться великолепными лошадьми из ваших конюшен.

— Надо полагать, вы тоже ездите верхом?

Она с улыбкой призналась:

— Это я люблю делать больше всего на свете, если не считать танцев.

— Надеюсь, что смогу увидеть, как вы делаете и то, и другое.

Пока они шли в малую столовую, маркиз думал о том, как его необычная гостья будет держаться за столом. Он решил про себя, что цыганка не может знать ни этикета, ни правил относительно того, как едят в домах аристократии. И в то же время он вдруг понял, что Савийя обязательно будет держать себя грациозно и изящно — иного просто представить себе было невозможно!

Когда они уселись за стол, он обратил внимание на то, что она взяла в руки нож и вилку только после того, как посмотрела, как это сделал он сам. Это было проделано настолько незаметно, что если бы он не наблюдал за ней с особым вниманием, то не заметил бы, что она подражает ему не только в выборе столовых приборов, но и в манере ими пользоваться.

Однако очень скоро маркиз забыл о том, что наблюдает за тем, не сделает ли Савийя какой-нибудь ошибки. Он был слишком глубоко заинтересован ее рассказом, чтобы обращать внимание на что-то еще.

Ему не сразу удалось уговорить ее, чтобы она поделилась с ним историей своих путешествий.

Маркиз обладал немалым опытом общения с женщинами и умел добиться их расположения и откровенности. Обычно в его обществе они вскоре начинали чувствовать себя настолько непринужденно и беззаботно, что делились с ним своими самыми сокровенными тайнами. Как правило, он особенно не стремился добиться этого, но подсознательно чувствовал, что это — в его власти.

На этот раз, поскольку он был уверен в том, что Савийя впервые оказалась в такой приятной обстановке и сидит за столом вдвоем с мужчиной, он приложил некоторые усилия к тому, чтобы разговорить ее, и легко этого добился.

Девушка рассказала ему, как цыгане кочуют по Европе, переезжая из страны в страну. Часто им приходится спасаться бегством от жестоких преследований со стороны властей, но простой народ, как правило, встречает их радушно, благодаря их особым умениям, колдовству и торговле лошадьми.

— Мой отец — прекрасный знаток лошадей, — сказала Савийя. — Ему часто поручают купить лошадей в одной стране, чтобы переправить в другую.

— В вашем племени много людей? — спросил маркиз.

— Когда мы выехали из Венгрии в Россию, нас было двести человек, — ответила она. — Но обычно нас бывает человек сорок-пятьдесят, как здесь, в Англии.

— Вы ночуете в шатрах?

— Раньше ночевали, — подтвердила она. — Но теперь у нас появилось нечто новое.

— Что именно?

— Мы купили кибитки. В Англии их пока мало, а вот в Европе они есть уже у многих цыган. Подобными домиками на колесах давно пользуются цирковые артисты. Они так красивы и удобны, что теперь все цыгане, у которых хватает на это средств, хотят завести себе передвижные домики-кибитки.

После ленча маркиз и Савийя отправились на конюшню, и он сразу же заметил, что она обладает особым даром добиваться расположения лошадей — как того и следовало ожидать.

— Какими чарами вы пользуетесь с беспокойной или злобной лошадью? — спросил он, когда цыганка бесстрашно вошла в стойло к жеребцу, которого опасались даже конюхи маркиза.

— Эту тайну знают только цыгане, — ответила Савийя. — С горджио таким не делятся.

— Это вы меня так назвали? — спросил маркиз.

— Всех нецыган мы называем «горджио» или «гаджи», — ответила она.

— А как зоветесь вы сами?

— Мы — романэ, — гордо ответила Савийя.

Закончив осмотр конюшен, маркиз показал Савийе старинную часть дома с тайниками, в которых во времена королевы Елизаветы прятали священников — католиков: иначе их сожгли бы на костре. Эти же тайные убежища оказались полезными и в дальнейшей истории Рэкстонов, когда Кромвель разбил сторонников короля и многих из них повесили в Тайберне.

Показывая Савийе свой дом, маркиз с удовольствием вспоминал семейные предания и легенды, которые слышал в детстве.

Ему было приятно то глубокое внимание, с которым она выслушивала его рассказы: глаза у нее сверкали, а губы улыбались совсем по-другому, без той тени насмешки, которую он все время замечал в ее улыбке накануне.

В конце концов они дошли до конца длинной картинной галереи, где он показал ей портреты своих предков. Там маркиз остановился у большого окна, выходившего в сад.

Прямо под ними находился фонтан, где каменный купидон держал в пухлых ручках огромную рыбу. Изо рта чудовища била мощная струя воды, которая взлетала высоко в небо и рассыпалась на капли, игравшие всеми цветами радуги под яркими лучами солнца.

— Вам повезло в жизни, — негромко сказала Савийя.

— Неужели? — отозвался маркиз.

— Настанет день, когда вы поймете, насколько этот дом и все, что в нем, важны для вашего счастья.