Сабрина Джеффрис - В постели с принцем
— Никаких поцелуев! — упрямо повторила она.
Если граф начнет настаивать, она может просто-напросто отказать ему. Кроме того, она может возражать против поцелуев в ярко освещенном бальном зале, но когда они окажутся наедине в темноте…
Алек сдержал улыбку. Он сможет обойти ее правила. К тому же существует много других способов обольщения женщины. Мисс Меривейл слегка приподняла планку, но он способен выполнить прыжок.
— Ладно, — согласился Алек. Кэтрин улыбнулась, и он добавил: — Но у меня есть свои правила.
Улыбка сошла с лица мисс Меривейл.
— Никаких «своих» правил.
— Ведь я оказываю вам услугу, вы это помните? И я согласился лишиться половины удовольствия, отказавшись от поцелуев.
Кэтрин сделала гримасу:
— Каковы же ваши правила, милорд? Официальный тон не понравился Алеку.
— Прежде всего вы не должны говорить «милорд», когда мы наедине.
— Ведь вы не принимаете правила приличия слишком серьезно, не так ли?
— Да, если их можно нарушить. — В доказательство Алек скользнул рукой под золотистый пояс на талии Кэтрин и погладил гладкий шелк под ним. Кэтрин смущенно покраснела. Алек любил женщин, которые краснеют. Кажется, их так мало осталось. — Я предпочитаю, чтобы наедине вы называли меня Алек.
— Хорошо… Алек.
Когда граф услышал, как мисс Меривейл произнесла его имя, ему захотелось окончательно вогнать ее в краску и повести себя именно так, как тот «сорт» мужчин, о котором она говорила.
Очень плохо, что он джентльмен.
— Второе правило заключается в том, что вы должны информировать меня обо всех ваших планах. Если вы получаете приглашение на бал, я должен знать об этом, чтобы тоже там появиться и ухаживать за вами.
Алек провел большим пальцем по обтянутому шелком ребру.
— Э-это вполне справедливо, — произнесла Кэтрин прерывистым шепотом, от которого у Алека закипела кровь.
Он принялся развивать свой успех:
— Я ожидаю абсолютной честности от вас. Вы не должны видеться с Ловеласом за моей спиной. — Видя, что Кэтрин нахмурилась, Алек добавил: — Вы не должны возвращаться к старой привычке. Если меня нет рядом, вы снова станете играть роль терпеливого друга, и это вернет ему чувство самоуспокоения. Вы снова окажетесь на том самом месте, с которого начинали.
— Я думаю, что мне не следовало пускаться в этот путь, — пробормотала Кэтрин.
— И остаться стоять на галерее нецелованной и необрученной?
Кэтрин сердито сверкнула на Алека взглядом.
— И еще одна вещь. Когда вы со мной, то не должны распространяться о Ловеласе. Я не хочу слышать рассказы о вашей первой встрече с ним или ваше хныканье о том, что он не ценит вашу верную любовь. И, конечно же, мы оба должны понимать, что не будет разглагольствований о вашем первом поцелуе.
Щеки Кэтрин покрылись румянцем.
— Прежде всего, я не хнычу и не разглагольствую. Во-вторых, почему вас так беспокоит, если я вдруг заговорю о Сидни?
— Потому что я должен получать какое-то удовольствие от игры, вы это помните? А я его не получу, если буду слышать, как женщина болтает о другом мужчине.
Похоже, Кэтрин оскорбилась.
— Я не болтаю!
— Отлично! В таком случае мы вполне сработаемся. Если вы соглашаетесь на мои условия.
— Я все-таки не понимаю, почему я должна воздерживаться от разговоров о.Сидни…
— Никаких разговоров о Сидни! Или сделка не состоится. — Алек посмотрел в ту сторону, где мать Кэтрин развлекала Ловеласа разговорами. Судя по его виду, он мечтал только об одном: поскорее сбежать. — Ага, вон поглядите на вашего претендента и вашу матушку. Они вполне находят общий язык друг с другом, как вы думаете? Возможно, вам вообще не понадобится моя помощь.
Когда до Кэтрин через весь зал донесся громкий смех матери, она страдальчески застонала.
— Тот, кто требует, чтобы при молодых леди постоянно находились дуэньи, просто не знал мою маму. Она способна отпугнуть даже самых решительных соискателей руки.
Что ж, миссис Меривейл играла на руку Алеку.
— Итак? — настойчиво повторил он. — Вы согласны на мои условия?
Кэтрин грустно улыбнулась, а затем вполне решительно произнесла:
— Когда мы начнем, милорд?
Спустя час Кэтрин стала снова размышлять о плане Алека. В особенности после того, как Сидни отреагировал на внимание Алека к ней тем, что ушел в игровой зал. Он даже не видел, что она приняла приглашение Алека на второй танец. И даже после того, как танец закончился и Алек вел ее с танцевальной площадки, она нигде не обнаружила присутствия Сидни.
— Сейчас мы окончательно заставили его сбежать, — пробормотала Кэтрин, когда вместе с графом протискивалась сквозь группу щебечущих девиц и их дуэний.
Алек загадочно взглянул на нее:
— Надеюсь, вы не отступите? Ни одна гонка не была выиграна всадником, который признал свое поражение на самом старте. Придерживайтесь курса и дайте ему время. Он появится.
— А если нет?
— В таком случае он идиот и вам лучше оставаться без него.
— Вы не понимаете — Сидни не такой, как другие мужчины. — Кэтрин оглядела зал и с огорчением убедилась, что нигде не видно ни Сидни, ни ее матери. — Он склонен видеть в моем флирте с вами либо предательство, либо доказательство моей вульгарности.
— Вы нисколько не вульгарны, — твердо заявил Алек. — Даже не позволяйте ему говорить подобное.
Раздраженный тон графа удивил Кэтрин. Она заметила, что его суровый взгляд устремлен куда-то вперед, а скулы напряжены.
— Почему вас это так взволновало? — тихо спросила Кэтрин.
Их глаза встретились.
— Мой отец часто говорил подобное матери. «Ты маленькая вульгарная Сит», — повторял он, а она склоняла голову и покорно смирялась с оскорблением. Как будто согласилась с его словами, потому что однажды… — Алек осекся. — Она не заслуживала этого. Как и вы.
— Я полагала, что вы не ладили с вашей мамой. Ходили слухи, что вы даже не приехали в Англию, когда она заболела. Насколько я понимаю, эта болезнь была затяжной.
Лицо графа сделалось непроницаемым.
— Шла война, и поэтому я узнал о смерти матери далеко не сразу. А когда узнал — уже не было смысла приезжать.
— Понимаю, — проговорила Кэтрин, хотя на самом деле ничего не понимала.
Если отец Алека и был таким неприятным человеком, как он о нем отзывается… Ой, да почему ее это беспокоит? Алек был лишь средством достижения цели.
— Коли разговор зашел о матерях, — продолжил граф, — вероятно, ваша мама находится сейчас в буфете. Давайте поищем ее там.
Кэтрин согласно кивнула и, взяв графа под руки, последовала вместе с ним в другую комнату. Когда они проходили под украшенной цветущей черешней аркой и белый цветок упал на ее затянутую в перчатку руку, граф стряхнул его, а затем накрыл кисть Кэтрин своей ладонью.
