Эмма Драммонд - Танцовщица
— Почему? На твоем месте он бы поступил именно так.
По лицу брата Вивиан понял, что зашел слишком далеко, хотя с трудом мог поверить, что Чарльз забыл страшные годы детства и его рубцы затянулись.
— Убеди его переехать в город и жить в своем клубе среди таких же старых маразматиков, как и он сам, — предложил Вивиан более дружелюбно.
— Дед никогда не уедет из Шенстоуна.
— Тогда будет чертовски здорово, если он поскорее займет свое место в склепе Бранклиффов. Вся земля будет твоей, если ты не позволишь ему акр за акром ограбить тебя. Чарльз, он опять играет с тобой в кошки-мышки. Для него величайшее удовольствие в жизни — видеть, что нам плохо.
Чарльз твердо посмотрел на него.
— Ты стал очень желчным.
— Я всегда был желчным, — возразил Вивиан. — Главное сейчас — не позволить ему спустить все имущество и распродать землю, даже если для этого придется нанять агента, который бы скупил ее для тебя.
— К несчастью, я не смогу этого сделать. Дело в том, что у меня некоторые финансовые затруднения. Сейчас время покупать золото, и я недавно вложил в это весь свободный капитал, оставив лишь деньги на содержание городского дома и на личные расходы.
Вивиан вздохнул.
— Но что-то нужно делать. Если до этого дойдет, я помогу тебе с наличными. Мой банкир никогда не улыбался мне так радушно, как сейчас.
Явно сожалея, что резко разговаривал с братом, Чарльз слегка улыбнулся.
— Ну и чудеса! Я не ожидал, что ты поможешь мне с деньгами. Вив. Шенстоун на моей совести. Я надеюсь, ты скоро сможешь приехать и помочь мне убедить Бранклиффа не продавать эту землю, вот и все.
— Мой дорогой друг, одно мое слово, и он продаст ее немедленно.
— Тогда приезжай и посоветуй продать. Если ты так уверен, что он все сделает наперекор тебе, то вот решение.
На лице Вивиана появилась смущенная улыбка.
— Когда человек вроде тебя прибегает к хитростям, значит, ситуация совсем вышла из-под контроля.
— Так ты приедешь?
— Холодные комнаты и ни одной лошади, чтобы покататься? Нет, спасибо.
— Он еще не продал лошадей.
— Хотелось бы надеяться. Часть из них мои.
— Джулия проявила интерес к одной или двум из них.
— Они для нее слишком норовистые, — мгновенно ответил Вивиан.
Чарльз с любопытством взглянул на него.
— Нет. За время твоего отсутствия она превратилась в отличного наездника и удивит даже тебя. Увидишь, когда приедешь в Шенстоун.
Вивиан покачал головой.
— Чтобы убедить меня приехать в Корнуолл, нужны более веские причины, чем желание увидеть твою возлюбленную в седле. Ты можешь предложить мне какую-нибудь девушку из Линдлей, чтобы скрасить суровую зиму в старом доме? Я думаю, нет. — Он снова стал серьезным. — Мне кажется, ты поступил не совсем мудро, вложив весь свой капитал в золото. Буры когда-то ловко выставили нас дураками. Я не думаю, что они оставили попытки укрепить свои права в Южной Африке, и люди, с которыми я говорил в Родезии, считают, что война шестнадцать лет назад ничего не решила. Если там вдруг что-нибудь случится, акции сразу упадут, несмотря на все заверения, что Роде контролирует ситуацию.
Чарльз, похоже, расстроился, и Вивиан поддразнил его:
— Неужели мои слова так умны, что ввели тебя в ступор?
Улыбка изогнула нежный рот под усами Чарльза.
— Прости, Вив, я не хочу быть грубым, но эта твоя девушка — мисс Дункан, да? — она даже не слышала о Сесиле Родсе. Во время разговора она изо всех сил старалась выглядеть умной, но было совершенно ясно, что она ничего не понимает. Ты можешь такое представить? Один из величайших людей нашего времени, а она о нем ничего не знает. Черт возьми, ведь его именем назвали страну.
Вивиан нагнулся вперед и взял брата за руку.
— А ты, мой дорогой Чарльз, никогда не слышал о самом возбуждающем шоу нашего времени. По имени девушек из Линдлей назвали походку. Представь только, если сможешь.
— Походку! Это же нельзя сравнить с…
— Откуда ты знаешь, что можно сравнивать, а что нет? Я говорю тебе, что это гораздо более возбуждает, чем все, что сделал Сесил Роде. Тебе следует сходить посмотреть «Девушку из Монтезума» и убедиться самому.
Чарльз отнесся к этому явно отрицательно.
— Ты никогда не затащишь меня в варьете. Я с трудом перевариваю оперу, а походка… в страусиных перьях? О нет, Вив, определенно, нет!
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
В течение следующих двух недель по театру Линдлей носились слухи. В гримуборной девушки только об этом и говорили. Кто-то слышал, что «Прогулку» заменят на номер с балетом и Аделиной Тейт в главной партии, иначе она грозит уйти из театра. Другие слышали, что «Девушку из Монтезума» после Рождества снимут с репертуара*
— Это ерунда, — заявила Лейла, когда они все одевались крестьянками для первого номера. — Ни один человек в здравом уме не снимет шоу, которое собирает аншлаги.
— Лестер Гилберт снимет, — отозвалась ее соседка, подводя веки. Она повернулась к Лейле, карандаш застыл у нее в руке. — Джек Спратт только сегодня сказал мне, что наш достопочтимый босс полагает, что после этого публика будет ждать от следующего шоу еще больше и валом повалит в театр.
— Это ты так думаешь, — сказал кто-то третий, пробираясь к разноцветному костюму, висевшему на крюке. — Все эти слухи только для отвода глаз, чтобы потешить Аделину. Даже она знает, что шоу развалится, если изъять из него «Прогулку».
— Почему бы Аделине Тейт не развалиться? — пробормотала брюнетка, завязывая туфли. — Это бы решило все проблемы.
— Почему, голубушки! — с притворным ужасом воскликнула ее соседка. — Не говорите мне, что не знаете ангельски добродетельной натуры нашей прекрасной первой леди. На прошлом спектакле, когда декорация Попокатепетля зашаталась, ее ругань заставила бы покраснеть портового грузчика.
— Я не удивляюсь, что она зашаталась, — прокомментировала соседка Лейлы, осторожно обмахивая щеки заячьей лапкой. — Что за идиотское название они дали этой горе. Кто его придумал?
— Это настоящее название. Джек Спратт говорил, что он сам видел его на картинке, — сказала рыжеволосая.
— Что-то я о нем раньше никогда не слышала. Этот разговор всколыхнул у Лейлы в памяти другой разговор. Она подняла глаза.
— Кстати, кто-нибудь из вас слышал о человеке по имени Сирил Родс?
Крестьянка за ее спиной замерла с платком в руке, который собиралась повязать на голове.
— Он играет главную роль в театре Дейли? Стук в дверь прервал их, и мальчик-посыльный внес букет цветов — на сегодня пока третий. Лейла удивилась, узнав, что это ей. Она читала прикрепленную записку, когда в комнату необычно поздно проскользнула Рози, на ходу снимая теплое шерстяное платье и расстегивая застежки сапог. Цветы были подобраны со вкусом: белые гардении и листья папоротника, которые, как ей казалось, очень соответствовали отправителю. Она вспомнила его робкие, вежливые манеры, и теплое чувство всколыхнулось в ней. Как он ухитрился собрать достаточно мужества, чтобы сделать этот жест!
