Лесли Линн - Обман герцога
– Моя любимая Мери, – выдохнул он, касаясь ее губ. Потом еще. Чувствуя, как ее губы отвечают, он замер. Она закрыла глаза под его пристальным взглядом и вздохнула.
Он поймал ртом ее дыхание, прижав ее губы к своим открытым поцелуем. Он чувствовал, как вода плещется вокруг них, и это, вместе с ее мягкой нежностью, кружило его голову от удовольствия.
Освободившись, наконец, из его объятий, она дрожала, когда он держал ее руку.
– Я промочила тебя насквозь, – прошептала она, предательский румянец появился на ее щеках и шее, исчезая под почти прозрачной рубашкой.
Резко засмеявшись, он притянул ее и поднял над водой.
– Мне нужно было освежиться, – сказал он, подчеркивая слова, и был награжден привлекательной улыбкой. Несмотря ни на что, сегодня был день открытий.
«Сегодня был опасный день, – подумала Мери, когда Ричард осторожно опустил ее на одеяло. – Я совсем потеряла стыд! Я немедленно должна сказать ему всю правду».
Но она не могла не вспомнить предупреждений доктора Макалистера. И ссылка Ричарда на боль доказывала, что момент еще не настал. Прежде всего, она должна думать о его здоровье.
Собрав складки юбки, она начала выжимать ее, стараясь не замечать Ричарда, стоявшего перед ней на коленях. Отряхнув подол намокшей юбки, она подняла глаза.
– Ричард, мы действительно должны… – Ее голос споткнулся, она сразу же поняла свою ошибку. Она должна была не замечать его и дальше, но его глаза сияли таким удовольствием и его улыбка была так очаровательна, что она едва дышала.
– Вернулось еще одно воспоминание. Мне очень нравится, как ты поднимаешь подбородок, желая казаться строгой.
Его руки двигались вдоль ее дрожащего тела, нежно держали ее плечи. Неожиданно он обнял ее. Их губы нашли друг друга и прижались с такой силой, что обессилев она упала на его мускулистую грудь.
«Я должна остановиться. Немедленно прекратить. Остановить эти чувства, лишающие меня дыхания. Остановить необходимость этого желания, пронзающего все мои клетки. Ему нет места в моей жизни. Особенно с мужчиной, которого я обманула».
Эта горькая правда, наконец, позволила ей вырваться из его рук.
– Мы должны остановиться, – сказала она, с трудом узнавая свой голос.
– Да… – согласился он, но его руки продолжали медленно гладить ее волосы, заставляя ее сердце биться так громко, что она была уверена, что слышит его.
– Мы должны остановиться. Уже поздно, и нужно помочь Лотти с ужином. Не это ли ты хотела мне сказать, моя любимая? – спросил он, нежно целуя ее в губы и улыбаясь.
Не в силах произнести ни слова, она кивнула.
Он стоял, притянув ее к себе. Когда он отвернулся, чтобы собрать корзину, был момент, когда она смогла справиться со своими чувствами. Но она поняла, что уже слишком поздно.
Герцогиня Эвэлонская смотрела, как лорд Фредерик Чарльзворт длинными шагами мерил библиотеку.
– Есть о чем волноваться, ваша светлость. Он обещал вернуться ко вчерашнему карточному вечеру у Элвэнли. Не берите в голову, но у Уайта заключили пари на то, что он бежал из страны. – Он с состраданием смотрел на нее.
Она улыбнулась в ответ.
– Мой дорогой Фредерик, – мягко сказала она, коснувшись его руки. – Ты лучше всех знаешь, что за сардонической внешностью Ричарда скрыта доброта. Неужели ты искренне веришь, что он может так трусливо бежать от леди Арабеллы? Или от нас?
– Конечно нет, – ухмыльнулся он, поражаясь ее проницательности.
– В таком случае, куда же он исчез?
Это был вопрос, который постоянно преследовал ее и на который у нее не было ответа. Ее спасла Арабелла, которая ворвалась в комнату.
Чарльзворт подскочил.
– И вы здесь, милорд? Это интересно! Ваша светлость, я здесь, чтобы отдать себя на ваш суд.
– Боже мой, дитя, в чем дело? – едва сдерживая улыбку, спросила герцогиня.
– В Ричмонде ярмарка, и у леди Софии Лаутон званый вечер. Но отец говорит, что мне нельзя там быть, потому что у меня нет сопровождающего. Я подумала, возможно, лорд Чарльзворт сможет еще раз заменить Эвэлона.
Боясь разочаровать герцогиню и стараясь не замечать ее любимой гримасы, Арабелла с робкой надеждой взглянула на нее.
– Я абсолютно уверена, моя дорогая, что Ричард никогда бы не поехал с тобой на ярмарку в Ричмонд. Эти ярмарки не для него. И я так же уверена, что он не стал бы перекладывать это на кого-либо из своих друзей. Конечно, если бы друг не предложил сам. – Она перевела глаза на удивленное лицо Фредерика. – Хотя я не могу говорить за лорда Чарльзворта.
– Должен признать, что питаю тайную страсть к ярмаркам. Особенно если есть жонглеры и акробаты. – Его готовность доставить удовольствие красавице была очевидной.
– Значит ли это, что вы отвезете меня? – выдохнула Арабелла.
Он посмотрел на герцогиню и, заметив ее легкий кивок, ответил:
– С большим удовольствием, леди Арабелла, – и отвесил почтительный поклон.
– Замечательно! Едем сейчас же!
Спешно поклонившись герцогине, Арабелла вышла, сопровождаемая Чарльзвортом. В дверях он обернулся и заговорщически подмигнул герцогине.
Она была очень тронута его добротой к ребенку. Герцогиня была из тех женщин, которые хватаются за любую возможность обеими руками.
Погрузившись в свои счастливые мечты, она не заметила, как отворилась дверь.
– Мистер Бертранд Пибоди и мистер Ян Мастертон, – с особым значением объявил Вилкенс.
Ее взгляд быстро пробежал по высокому длиннолицему джентльмену в простом черном пальто и слегка задержался на рыжеволосом мужчине, дергающем галстук.
Ричард уехал в Эдинбург. Этот человек был шотландец, как и их любимый Джеффри.
Каким-то своим особенным чутьем она поняла, что получит ответы на все свои вопросы о Ричарде.
5
– Вот, ваша светлость, как только мистер Мастертон появился на пороге, я немедленно связался с моим клиентом, сознавая всю важность того, что у мистера Мастертона печатка герцога Эвэлонского. После подтверждения барона я немедленно приехал, чтобы передать эту новость вашей светлости. Мистер Мастертон настоял на своем присутствии, – мистер Пибоди закончил свой монотонный пересказ событий.
Герцогиня с трудом верила рассказанному, но золотое кольцо в ее плотно сжатом кулаке служило надежным доказательством.
– Мой сын хоть и потерял временно память, но он жив и о нем хорошо заботятся. Для меня это самое главное. – С улыбкой она повернулась к мистеру Яну Мастертону, стоящему у белого мраморного камина. – Примите мою глубокую признательность за все, что вы сделали для Ричарда.
Гордость засветилась в его глазах.
– Это я и моя Мери очень признательны вам, ваша светлость; Ричард, простите, их светлость – настоящий милорд.
