Шеннон Дрейк - Неповторимый
А потом пришло страшное известие о смерти брата. Он погиб на пожаре в конюшнях.
Ястреб вместе с отцом отправился в Шотландию. Во время похорон он, не в силах произнести ни слова, тупо смотрел на гроб с останками брата, на то, как его подняли, внесли в семейный склеп и поставили на плиту рядом с гробом деда. Следствие, подробности дела — Ястреб хотел знать все. Откуда брались силы, он не знал. Должно быть, боль, гнев и ярость, рвущиеся наружу, но не находящие выражения в слезах, находили таким образом выход.
А у отца опустились руки, он был совершенно оглушен горем. И тот и другой страдали, но ничего поделать не могли Дэвида не вернуть. Оставаться дальше в Шотландии отец был не в силах. Присматривать за поместьем взялся какой-то дальний родственник лорда Дагласа, а сам он вместе с сыном — теперь единственным — вернулся в Америку, на земли индейцев сиу.
На отца было страшно смотреть, он точно постарел на несколько лет.
Этот человек всегда вызывал у Ястреба уважение, желание стать ему примерным сыном, только тогда Ястреб понял, что любит его.
Глядя на потерянного от горя отца, Ястреб подумал, что наконец смог понять этого человека. Шотландский пэр, он бросил вызов обществу, объявив о том, что намерен взять в законные жены индианку и воспитывать сына, которого она родила ему, вместе со своим старшим сыном, законным наследником, в благородности происхождения которого никто усомниться не мог. Однако сейчас скорбь Дэвида была вызвана вовсе не тем, что он потерял благородного наследника, а тем, что потерял любимого сына, свою плоть и кровь, потерял его любовь, и знал, что никогда больше не услышит его веселый смех. Ни богатство, ни положение в обществе не смогли убить в лорде Дагласе доброго, чуткого человека. Сейчас ему как никогда нужна была любовь сына, любовь, от проявления которой Ястреб до сих пор старался воздерживаться. Свою привязанность он дарил сначала матери, потом брату. Страшась стать слишком белым, Ястреб все советы деда оставил без внимания. Основное требование кодекса чести индейского воина племени сиу — великодушие — было позабыто. Кем бы человек ни был, он должен делиться тем, что имеет, с другими. Ястреб до недавнего времени не желал делиться с отцом чувством, которое тому было так необходимо. Теперь он учился не скупиться на любовь.
И вот пришел день, и впервые в жизни Ястреб влюбился. Эта женщина помогла ему справиться с болью потери. Голубая Звездочка. Ее звали так из-за голубых глаз — удивительных, сияющих, точно звезда. Мать ее — белая женщина — была захвачена в плен совсем юной, а отцом стал храбрый воин по имени Горящая Стрела. Ее брат, Черный Орел, с которым Ястреб был очень дружен, рассказал обо всех событиях, что происходили, пока его не было, всех стычках между белыми индейцами сиу, а также сиу и другими племенами.
Ястреб женился на Голубой Звездочке и теперь делил свое время между отцом и семьей жены. Вскоре у них родился сын, мальчик, наполнивший жизнь Ястреба счастьем. Маленький Ястреб — так индейцы называли его. Будущий лорд Даглас Эндрю — дать ребенку это имя попросил Дэвид.
Ястреб часто размышлял о том, какая судьба ждет его сына, да и его самого тоже. Но размышлять пришлось недолго. Оспа унесла жизни Голубой Звездочки, ее отца и жизнь сына, которому только-только исполнился месяц.
И снова боль, настолько сильная, что Ястреб не замечал ничего вокруг.
Ястреб находился среди родных жены, когда пришло известие о том, что армия белых намерена напасть на индейскую деревню со стороны реки.
В тот день он дрался с белыми солдатами. Боль и ярость, казалось, притупили все чувства. Он хотел лишь одного: защитить жителей деревни, не дать погибнуть никому. О себе он не заботился, дрался, одержимый отчаянной решимостью. Солдаты вынуждены были отступить.
А после Ястреб свалился от слабости. Он потерял много крови и, когда пришел в себя, обнаружил, что находится в доме отца. Дэвид был рядом все время, пока он болел. Не сдержавшись, Дэвид мягко упрекнул его: «Сын мой, ты ведь знаешь, что за горе испытывает отец, когда теряет ребенка. Неужели тех же страданий ты хочешь и мне?»
Дэвид был прав. Теперь, после выздоровления, Ястреб стал мудрее, рассудительнее. Часами он сидел с отцом, пытаясь примириться с болью потери родных. Шло время, стереть из памяти то, что произошло, оно, конечно, не могло, но боль немного поутихла.
В Блэк-Хиллз стали находить золото. Экспедиция Дэвида Дагласа принялась разрабатывать одну из самых богатых золотоносных жил.
Все больше поселенцев — шахтеров, маркитантов, лавочников с женами и детьми, девочек-танцовщиц — тянулись на земли, когда-то принадлежавшие племени сиу.
Ситуация с каждым днем становилась все более и более напряженной, и Ястребу пришлось нелегко. Друзья детства теперь были его худшими врагами. Когда-то они с Бешеной Лошадью гоняли по холмам и лесам, вместе набирались знаний, слушая речи Мудрого Быка — не только храброго воина, но и человека святого, а сейчас… Ястреб понимал их чувства.
Тогда-то отец и решил уехать на восток. И домой ему было вернуться не суждено.
Его тело должно было скоро прибыть сюда для захоронения. Ястреб как раз отправился в придорожный трактир к старине Рили со своими тремя двоюродными братьями выяснить, когда же его привезут.
И вот тут-то Ястреб впервые увидел ее. Дилижанс должен был уехать с первыми лучами солнца, но из-за сломанного колеса пришлось задержаться.
Она провела в гостинице при трактире ночь и теперь спустилась вниз, в обеденный зал, где как раз в это время за одним из дальних столиков сидел Ястреб в компании братьев, обсуждая последние новости, продвижение армии и опасность, которая грозила им. Вошел кучер — Сэм Хагерти — и обратился к этой женщине, назвав ее леди Даглас. Ястреб слышал, как она спросила, долго ли добираться до Мэйфэйра — поместья за Блэк-Хиллз, а затем сладким голоском пропела, что совсем не хочет, чтобы на шахте прекращались работы, ведь надо же чем-нибудь поддерживать поместье, нужны деньги и для дома, ведь наверняка его придется заново обустраивать. Индейцы? Нет, она совсем их не боится, да и лорд Даглас убеждал, что опасаться нечего.
Тут встал старина Рили и брякнул, что ей надо бы для начала поискать самого лорда Дагласа, но Ястреб мигом одернул его и заставил сесть.
Ястреб понял, что просто обязан выяснить, кто она такая, что задумала и почему называет себя леди Даглас. Если связана как-то с отцом, хотелось бы узнать, как и во что втянула старика. Господи, такая юная, раза в три, наверное, моложе отца! Хоть Ястреб и пытался убедить себя, что отец был человеком умным и вряд ли дал бы одурачить себя, мысль о том, что эта красивая молодая женщина обвела его вокруг пальца и женила на себе, не давала ему покоя.
