Лора Бекитт - Знак фараона (сборник)
Его настоящим были Нира, сыновья Хафра и Эуте, дочь Мерит. Ко всему остальному, не считая службы великому Амону, Хирам не желал испытывать и не испытывал никакого интереса. И все же в этот вечер он был задумчив и рассеянно отвечал на ласковые расспросы Ниры и веселую болтовню детей.
Впервые за последние восемь лет Хираму захотелось уединиться на берегу Нила, как он это делал в юности: смотреть в небо, угадывая в очертаниях облаков лики бессмертных богов, следить за полетом птиц, гладить горячие камни и перебирать руками золотистый песок. Его совесть была неспокойна, но он не хотел признаваться в этом даже себе.
Прошло две недели. Хирам несколько раз справлялся у наставников школы Дома Жизни, как идут дела у ученика по имени Джамхад, и те неизменно отвечали, что, хотя мальчику предстоит научиться многому из того, что уже знают его сверстники, он очень внимательный и прилежный, а потому со временем нагонит остальных.
Хирам не стремился видеться с мальчиком, но через месяц сказал себе, что все-таки нужно навестить Джамхада и посмотреть, в каких условиях тот живет.
Жрец Амона вошел в длинную комнату с рядами циновок, глиняными плошками и каменными чашами для умывания. Обстановка была простой, даже суровой: считалось, что это воспитывает у будущих жрецов и писцов духовную и телесную закалку, развивает способность быстро преодолевать искушения и стойко переносить трудности.
Хирам издалека услышал голоса мальчиков, которые возвращались с уроков.
– Эй, сириец! – раздался веселый мальчишеский голос. – Что за ерунду ты нес сегодня на уроке! Где находится та дремучая страна, из которой ты приехал?
Послышались смех и звук шлепка или подзатыльника, а после мальчики гурьбой вбежали в помещение. Увидев жреца, дети остановились, притихли и почтительно поклонились. Хирам не сразу узнал среди них Джамхада, который теперь выглядел так, как другие маленькие ученики Дома Жизни, а узнав, вздрогнул. Мальчик похудел, осунулся, во взгляде его серых глаз затаились настороженность и тревога. Кроме того, Хирам заметил, что его циновка лежит в углу комнаты, почти напротив входа, отдельно от остальных.
Он взял ребенка за руку и вывел из помещения. От Хирама не укрылось, какими удивленными взглядами проводили их соученики Джамхада.
– Они смеются над тобой? – с ходу спросил Хирам.
Мальчик съежился, опустил голову и еле слышно промолвил:
– Да.
– Над чем именно?
– Над всем. Над моим именем, над тем, что я плохо знаю египетских богов, неправильно произношу многие слова, – ответил Джамхад и внезапно воскликнул, крепко сжав кулаки: – Если бы здесь были мой отец и старший брат, никто бы не посмел меня обидеть!
По телу Хирама пробежали мурашки. Он представил, что может твориться в душе ребенка, очутившегося в далекой стране, среди незнакомых людей, чужих богов.
Да, этого мальчика родила и воспитала Аруна. Женщина, о которой Хирам пытался забыть, потому что на самом деле никогда ее не любил, потому что она привнесла в его душу слишком много сомнений. Родила без его ведома и воспитала так, как считала нужным. Хирам считал ее виноватой в том, что случилось восемь лет назад. А он сам? Разве он не был обязан отвечать за все, что совершил?! Аруна была ошибкой его юности. А этот мальчик? Неужели и его можно считать ошибкой?
Хирам положил ладонь на хрупкое детское плечо, а потом присел перед Джамхадом на корточки и заглянул в его несчастное и вместе с тем мужественное лицо.
– Послушай меня, сынок! Я позабочусь о том, чтобы больше этого не было. Сегодня я приглашаю тебя к себе в гости. Познакомлю с женой и детьми.
Мальчик смотрел недоверчиво, удивленно, но все же кивнул, и Хирам тотчас подумал о Нире. Только бы она ни о чем не догадалась!
– Я тебя понимаю, – говорил жрец Амона, когда они с Джамхадом шли по вечерним улицам, – откуда твоим родителям было знать про всех египетских богов! Скажи, тебе нравится учиться?
– Да, – сдержанно отвечал мальчик. – Мама всегда говорила, что я должен служить Амону, потому что благодаря ему я появился на свет.
Хирам сжал руку ребенка.
– Ты ничего никому не должен. Если тебе по-настоящему плохо, я отправлю тебя назад и сумею объяснить твоей маме, что тебе лучше жить дома.
Джамхад протяжно вздохнул и ответил:
– Нет. Я останусь. Мой отец всегда говорил, что тот, кто не способен преодолевать трудности, не мужчина. К сожалению, ни отец, ни Рахмир не научили меня драться…
Хирам усмехнулся. Так же, как и Джамхад, он никогда не имел ни желания, ни способностей доказывать правду с помощью кулаков.
Они приблизились к особняку, стоявшему в тени густых пальм. Нира всегда встречала мужа. Женщина вышла из дома и направилась к Хираму по выложенной каменными плитами дорожке. Она по-прежнему была стройна, высоко несла голову, прямо и гордо держала спину. Большие карие глаза Ниры сияли ярче, чем в юности, и все потому, что муж окружил ее невиданным уважением и заботой. Молодая женщина слыла любящей матерью и очень разумной хозяйкой. Каждый месяц Хирам покупал ей новые украшения и наряды. Нира с восторгом принимала подарки, благодарно улыбалась, но всегда говорила, что ничто не способно порадовать ее больше, чем любовь в его устах, в его глазах, в прикосновении его рук и сердце.
Увидев жену, Хирам остановился, не выпуская руки мальчика, и, когда Нира подошла к ним, сказал:
– Этот ребенок приехал из далекой страны, которую завоевал наш фараон. Его отец служит в египетском войске, потому Джамхаду позволили учиться в школе при Доме Жизни. Я и подумал, отчего бы не пригласить его к нам? Пусть поужинает с нами и немного отдохнет.
Женщина сразу заподозрила неладное. Голос мужа предательски дрожал, к тому же прежде Хирам ревностно хранил неприкосновенность домашнего очага и крайне редко приглашал в дом посторонних, тем более чужеземцев. Однако Нира не подала виду и приветливо пригласила супруга и ребенка в дом. Она справилась, как зовут мальчика, и тут же предложила ему умыться.
– Кто твои родители? – спросила Нира, поливая ему на руки из глиняного кувшина.
– Отец служит фараону, а мама… – Взгляд ребенка потеплел, и женщина не удивилась, если бы мальчик ответил: «Она самая лучшая на свете»! Однако Джамхад произнес: – Мама лечит людей.
– Каким образом?
– С помощью трав, заклинаний. Иногда она просто кладет руку на лоб, и им становится легче.
Джамхад прерывисто вздохнул, и Нира, почувствовав, что сердце ребенка разрывается от тоски по родителям и родине, ласково произнесла:
– Уверена, она скоро приедет и ты сможешь с ней увидеться. А пока идем со мной. Я познакомлю тебя со своими детьми.
Вопреки ожиданиям ужин прошел оживленно и легко. Хафра совершенно спокойно воспринял появление маленького чужеземца. Он, как всегда, веселился и хохотал, а Эуте и Мерит восхищенно смотрели ему в рот. К удивлению мальчика, сегодня отец не выговаривал ему и не заставлял сидеть смирно.
