Филиппа Грегори - Колдунья
Теплое вечернее солнышко золотило листья трав и цветов. Садик, со всех сторон окруженный высокими стенами, был защищен от ветра, летом здесь всегда было жарко. Жужжали пчелы, неторопливо перелетая с цветка на цветок. Элис шла по узким дорожкам, подол ее зеленого платья шуршал по траве, отчего запахло цветами еще сильнее. Впереди был цветник с беседкой, в тени которой спрятались от палящего солнца Рут и Марджери. Они увидели Элис, но остались на месте. Слева находилась пекарня, в ней было тихо и прохладно. Из круглой тюремной башни за спиной не доносилось ни звука. Элис уселась на низенькую стенку, окружающую грядки с мятой, подставив непокрытую голову немилосердным лучам солнца. В неподвижном воздухе над грядкой лекарственного белокопытника повисло благоухающее облако. Из фруктового сада долетали мелодичный щебет и свист. Во внешнем дворе раздалось радостное ржание лошади.
Вынув из рукава письмо, Элис расправила его на коленях и стала читать.
«Дорогая дочь во Христе» — так начиналось письмо Хильдебранды, первыми же словами обвиняя Элис. Девушка огляделась вокруг — поблизости никого не было. Она поспешно оторвала верхнюю часть листка, скомкала ее, вонзила свои острые ноготки в мягкую бумагу и разорвала ее на клочки, которые запихала в кошель. Только после этого она стала читать дальше.
Я не желаю обсуждать с тобой причины твоего промедления. Не может быть никаких причин, когда воля Господа для нас ясна и очевидна. Предай леди Кэтрин, пусть с чистым сердцем доверится Матери Божьей, которой известны все ее страдания. Ты можешь навестить ее и позаботиться о ней потом. Жду тебя нынче вечером.
Далее шел пропуск, а за ним продолжение, почерком более округлым, словно теперь не аббатиса обращалась к упрямой монахине, а мать к дочери.
Прошу тебя, Анна, приезжай не откладывая. Не за себя я боюсь, хотя я слаба и не могу добыть огонь и принести воды, а за тебя опасаюсь. Что ты делаешь там, в этом замке, почему не торопишься проявить послушание?
— Так и знала, что она не сумеет разжечь огонь, — раздраженно произнесла Элис.
Она снова разгладила листок на коленях. В этом садике, освещенном лучами солнца, такой далекой была Хильдебранда с ее больными суставами, тщетно пытающаяся с помощью огнива высечь огонь, слишком старая и слабая, чтобы донести до хижины ведро воды с крутого берега речки.
Элис скомкала письмо в плотный комок, сунула в кошель, намереваясь после сжечь, и вытянула ноги, любуясь тем, как красиво их облегает подол зеленого платья. Она подставила лицо солнцу и зажмурилась.
— Вы почернеете от загара, госпожа Элис, — раздался рядом чей-то вкрадчивый голос, — и станете как крестьянка.
Она открыла глаза. Перед ней стоял управляющий Дэвид, а рядом совсем еще юная девушка, лет шестнадцати, не старше. Светленькая, с волосами золотистого оттенка, но красивей, чем волосы Элис, и глаза голубые, но светлей и ярче. Фигурка полненькая, с округлыми формами; Элис обратила внимание, как тесно корсаж сжимает ее крепкую юную грудь, зато платье коротко, словно она еще не вполне взрослая.
— Это Мэри, — представил девушку Дэвид, — по приказу лорда Хью ее назначили к вам в служанки.
Элис кивнула, разглядывая новую знакомую. Та делала то же самое, изучая каждый дюйм платья Элис, ее волосы червонного золота, зеленый чепец.
— Она давно служит? — холодно осведомилась знахарка.
— С детства, — коротко доложил Дэвид. — Она была служанкой в доме одного торговца из Каслтона. Я обратил на нее внимание, потому что она красива и расторопна. Решил, что как раз вам подойдет. Не хотелось брать вам в служанки этих грязнуль с кухни. Тупые, как коровы, и такие же неповоротливые.
— Да ты просто прелесть, — сказала Элис таким тоном, словно хотела оскорбить девушку. — Сколько тебе лет?
— Шестнадцать, миледи, — ответила та.
— Обращайся к ней «госпожа Элис», — резко поправил ее Дэвид. — Госпожа Элис не хозяйка замка, всего лишь одна из дам леди Кэтрин.
Посмотрев на карлика испепеляющим взглядом, Элис заявила:
— Раз уж она моя служанка, пусть обращается ко мне, как пожелает, лишь бы это нравилось мне.
Тот пожал своими сильными плечами.
— Как вам будет угодно, госпожа Элис.
— Ты уже помолвлена или, может, замужем? — обратилась Элис к девушке.
— Нет, миледи, — едва слышно пролепетала Мэри. — Я еще девица.
Элис бросила на Дэвида быстрый подозрительный взгляд. Тот в ответ льстиво улыбнулся.
— Подожди пока в дамской галерее, я пришлю за тобой, — отрывисто распорядилась она.
Сделав реверанс, Мэри направилась в замок. Дэвид остался. Он отщипнул цветок лаванды и понюхал, наслаждаясь запахом и демонстрируя непринужденность и совершенное спокойствие.
— Она очень красива для дочери крестьянина, — заметила Элис.
— Да, очень, — согласился Дэвид.
— И похожа на ту девушку, которой Хьюго на сенокосе подарил цветы.
— В общем-то, она ее сестра. — Дэвид сощурился, глядя в синее небо, и добавил: — Действительно, они здорово похожи, теперь и я это вижу.
— Уж не думаешь ли ты выжить меня этой пухленькой красоткой, а, Дэвид? — прямо спросила Элис. — Надеешься, что Хьюго бросит меня ради внезапной прихоти, когда я жду от него ребенка, когда он почти год как влюблен в меня до безумия?
Карлик изумленно вытаращил глаза.
— Что вы, что вы, госпожа Элис, конечно нет! Такова была воля его светлости, а я просто исполнил ее. Он велел найти вам служанку, вот я и нашел. Если она не нравится вам, я отошлю ее. Передам молодому лорду, что девушка, которую я подобрал, слишком хороша на ваш вкус и придется подыскать какую-нибудь старушку из простых. Вам не о чем беспокоиться.
— Ладно, не важно, — отмахнулась Элис. — Я не боюсь, Дэвид. Можешь привести и поставить перед ним хоть сотню таких, как она. Ни одна из них не понесет от него ребенка. Ни одна не займет моего места. Пусть забавляют его сколько угодно, но ни одна из них не сядет за главным столом. Ты всерьез полагаешь, что старый лорд предпочтет мне деревенскую девку? — Элис громко рассмеялась, с удовольствием глядя на рассерженного коротышку. — Я беру эту Мэри. Будет заниматься шитьем и служить у меня на посылках.
— Например, бегать в пустошь, к хижине у реки? — резко сменил тему Дэвид. — Навещать там новую обитательницу? Еще одну знахарку, явившуюся неизвестно откуда? Кто она, Элис? Дальняя родственница, седьмая вода на киселе? Или это Мора, восставшая из мертвых?
— Привидение, а как же! — мгновенно нашлась Элис. — Просто странствующая знахарка, которая поселилась в хижине Моры. Я послала ей кое-какие вещи и записку, весной придет время рожать, и мне понадобится повитуха. Я еще не решила, кого позову: ее или повитуху из Ричмонда.
