Анн Голон - Дорога надежды
— Я счастлив видеть вас снова, мадам!
Насколько можно было судить, он ни чуточки не изменился. Он оставался по-прежнему широкоплечим и коренастым, в его тусклых круглых глазках время от времени вспыхивал огонек оживления. Стол был, как всегда, завален бумагами. Ей нисколько не хотелось садиться, а он настолько сосредоточился на предстоящей беседе, что запамятовал предложить ей кресло. Она так и осталась стоять.
— Я знал, что ваше пребывание среди нас будет недолгим, поэтому позволил себе…
— И правильно сделали.
Желая поскорее перейти к не слишком приятному поручению, он скороговоркой пояснил, что требуется поскорее разобраться с «Ликорном» — кораблем, исчезнувшим вблизи Голдсборо. Судно было зафрахтовано французской короной, текущее же плавание оплачивалось благотворительным обществом под названием «Компания Богоматери Святого Лаврентия». Не получая никаких вестей и не располагая данными, которые позволили бы оценить масштаб убытков, кредиторы проявляют понятное нетерпение.
Гарро торопился. Было видно, что он решил покончить с этим делом раз и навсегда.
По его словам, в присланном ему докладе, который как раз сейчас лежит перед ним, упоминаются двадцать семь королевских девушек, которые три года назад поднялись на борт «Ликорна». Насколько он помнит, ему много раз твердили, что все они каким-то чудом спаслись, однако в Квебек попало лишь пятнадцать-шестнадцать из них.
— Где же остальные?
— Некоторые остались в наших владениях на берегу Французского залива.
Гарро несколько раз удовлетворенно кивнул. Как он и надеялся, благодаря Анжелике загадка будет наконец решена.
Запрос весьма срочен, повторил он, сведениями интересуются на самом верху, и он понимает, что на сей раз должен послать во Францию совершенно точный ответ, вместо того чтобы тянуть резину, как он вынужденно поступал на притяжении этих лет, поскольку никак не мог добиться толкового ответа от тех, кто замешан в деле об исчезновении «Ликорна», живущих на территории размером не меньше Европы и с берегами, протянувшимися на тысячи миль.
Удачное появление кораблей господина и мадам Пейрак в Квебеке позволит ему выиграть несколько месяцев, а то и год.
Он порывисто протянул ей пачку листков.
— Вот присланный из Парижа список из двадцати семи девушек: имена, фамилии, возраст, место рождения и прочее. Извольте надписать против каждого имени, что стало с его обладательницей.
Анжелика возмутилась.
— Я — не судебный писарь, и у меня нет ни малейшего желания убивать время, выполняя работу клерка! Неужели вам недостаточно, что мы спасли, выходили их и доставили сюда — во всяком случае, большинство?
— Верно. Вдобавок в Квебеке хватает особ, обязанных вам своим приданым. Вам нужно возместить расходы!
— Это не имеет значения. Граф де Пейрак и я предпочитаем потратиться еще, лишь бы нас больше не впутывали в эту историю.
— Невозможно!
— Почему же?
— Никто не поверит, что вы не хотите возместить свои траты, когда французская администрация сама предлагает вам это. Возникнут подозрения.
— В чем же нас заподозрят?
— Люди станут ломать голову, по каким это причинам вы отказываетесь давать подробные объяснения.
Он напомнил, что неполные сведения о событиях, развернувшихся на берегах Акадийской провинции, считающейся неотъемлемой частью Новой Франции, и трудности, с которыми приходится сталкиваться, добиваясь от свидетелей связного рассказа, уже неоднократно наводили представителей администрации, будь то колониальной или из самой метрополии, на догадку, что от них утаивают непонятно какие лихоимства, махинации и подлоги, которые вполне могут расцветать в тех затерянных краях.
Обитатели провинции Акадия заработали репутацию изворотливых людишек, уклоняющихся от уплаты десятины, приторговывающих с англичанами, стремящихся к независимости. Недаром их иногда шепотом называют «морскими разбойниками».
— «Компания Богоматери Святого Лаврентия» утверждает также, что в том плавании пропал не один корабль, что тоже проделало бы большую прореху в их бюджете, а целых три.
— Три? Вот это новость! Могу заверить вас, что на наших берегах потерпел катастрофу один «Ликорн». Кстати, вы не станете возражать, что напороться на скалы во французском заливе, направляясь в Квебек, — странная участь, тоже вызывающая подозрения?
— Этого никто не отрицает. — Он заглянул в свои бумаги. — Однако компания настаивает, что сразу оплатила еще два судна. Они и были конфискованы вами в Голдсборо, а это — чистый акт пиратства… Уж не один из этих ли кораблей господин Виль д'Аврэ назвал своей «военной добычей»? У меня есть подлинник акта, устанавливающего их судьбу.
У Анжелики вспыхнули уши. Пиратские корабли, на которых плыли сообщники Амбруазины и которыми командовал Залил, «белый дьявол», человек со свинцовой дубиной! Значит, их экипажи признались, что участвовали в экспедиции, организованной герцогиней де Модрибур при поддержке Кольбера и других злоумышленников, которым не терпелось отправиться на тот свет!
— Претензии этой благочестивой компании кажутся мне весьма сомнительными.
Если хотите знать мое мнение, то вы имеете дело с алчными мошенниками, куда больше желающими поживиться останками кораблекрушения, чем те, кому вы бросаете обвинение. Два корабля? Вам ведь отлично известно, что на нем плыли преступники, настоящие морские разбойники, нацеливавшиеся на Французский залив. Интендант Карлон был свидетелем боев, которые нам пришлось вести, чтобы помешать их замыслам.
— Знаю, знаю! Но, к несчастью, господин Карлон сам находится сейчас в уязвимом положении, не позволяющем ему слишком трепыхаться, если он не хочет впасть в немилость.
— Однако это не опровергает всего того, что он говорил в прежние годы, когда он считался одним из самых достойных интендантов в Новой Франции.
Послушайте моего совета и допросите его! Он удовлетворит ваше любопытство куда лучше, чем я.
— Сомневаюсь.
Она покачала головой, изображая разочарование.
— Никак не возьму в толк, господин лейтенант полиции, что вы от меня хотите?
— Чтобы вы пролили свет на множество обстоятельств, которые все еще остаются непроясненными. Кто бы ни обращался ко мне за помощью и ни взывал к справедливости, каждый называет ваше имя, мадам. Вот и в этом письме содержится намек, что герцогиня де Модрибур не погибла во время кораблекрушения, а была спасена и лишь позднее пала жертвой убийства, находясь в Голдсборо. А это делает повинной в ее смерти вас!
— Я бы охотно посмеялась, если бы затронутая вами тема не была столь мрачна, — проговорила Анжелика, немного помолчав. — Не соблаговолите ли ответить, кто распускает столь подлую ложь?
