Гейл Линк - Неугасимое пламя
— Я должен был вас увидеть, — сказал он.
Рэчел подняла голову и посмотрела на него. Он находился всего в нескольких шагах от нее.
Кремовый сюртук и такие же брюки прекрасно сидели на его стройной фигуре. Бронзового цвета шелковый жилет и такой же галстук дополняли его костюм. Глаза Рэчел остановились на булавке для галстука, украшенной топазом, таким же как тот, что он носил на пальце. Она уставилась на нее, найдя, что это безопаснее, чем глядеть ему в глаза.
Мэтью был, однако, иного мнения.
— Посмотрите на меня, — мягко приказал он своим глубоким, медлительным голосом.
Не будучи в состоянии противиться этому нежному, но требовательному тону, Рэчел подняла глаза.
— Вот так уже лучше, — усмехнулся он. — Я хочу объясниться с вами по поводу сегодняшней встречи, по поводу того, что я как будто не узнал вас.
— В этом нет нужды, — прервала его Рэчел. — Я думаю, что знаю о мадемуазель дю Лак все, что мне требуется знать.
Если он и был удивлен тем, что Рэчел известно имя его любовницы, то виду не подал.
— А я, — сказал он, — думаю, что не знаете.
— Я знаю, что она… что вы… — Голос Рэчел дрогнул, и, осознав, насколько щекотливую тему они затронули, она залилась ярким румянцем.
Мэтью, редко придававший значение тому, что подумают о его поведении, и почти никогда не отдававший другим отчета о своих поступках, вдруг обнаружил, что испытывает потребность объясниться с Рэчел. Сказать, что все увиденное ею не имеет значения для их отношений. Он сам искренне верил в это. Но как объяснить невинной девушке из хорошей семьи, что связывает его с мадемуазель дю Лак?
— Вы отрицаете, что она ваша любовница? — собравшись с духом, напрямик спросила Рэчел.
Мэтью приблизился к девушке и сел в кресло напротив.
— Нет, этого я не могу отрицать, — честно признался он, на мгновение опустив глаза на зеленый с золотом ковер, а затем решительно подняв их на Рэчел. — Отрицать это — значило бы оскорбить и вас, и Доминику.
— Доминика, — повторила Рэчел. — Ее так зовут?
— Да, — подтвердил он. — Она сводная сестра нашей экономки.
Глаза Рэчел изумленно расширились.
— Анжелики?
— Да.
Рэчел откинулась на спинку кресла. Затем, констатируя факт, произнесла:
— Мадемуазель дю Лак очень красива. — И с некоторой горечью добавила: — И очень молода.
— Доминике двадцать три года.
— Я думала, она моложе, — пробормотала удивленная Рэчел.
Доминика выглядела так, словно только что закончила школу. «Интересно, — подумала Рэчел, — сколько же времени эта женщина была подружкой Мэтью?»
— Насколько моложе? — спросил Мэтью, пожирая ее пронизывающим, жадным взглядом. — Вы думали, она ваша ровесница?
Тон Рэчел стал жестким.
— Мне восемнадцать, — сдержанно сообщила она.
— Так это вы, а не она, очень молоды, мисс Галлагер, — заметил Мэтью.
— Но не настолько, чтобы не знать о некоторых здешних обычаях, — подчеркнула Рэчел. — О том, что мужчины здесь покупают цветных женщин для удовлетворения своих потребностей. Я недавно в вашей стране, но кое-что из того, что я успела услышать и увидеть, приехав сюда, заставляет меня негодовать и страдать.
Теперь жестко заговорил Мэтью:
— Я не покупал Доминику, Рэчел. Она стала моей по доброй воле.
— Какая добрая воля может быть у рабыни?
Торговля людьми, процветавшая в Луизиане, — Рэчел уже не раз имела случай наблюдать это — вызывала у девушки отвращение. Ничто не смогло бы заставить ее смириться с таким порядком.
— Они с Анжеликой не рабыни, Рэчел, — спокойно возразил Мэтью. — Они свободные цветные женщины. Так же, как и ваша Лизль, я полагаю? — уточнил он, приподняв черную бровь.
— Да, она свободная, — подтвердила Рэчел.
— Вот и они такие. Свободны в своем выборе.
— Так это был ее выбор — стать вашей любовницей?
— Да, — откровенно признал Мэтью, — это… — В отчаянии он пробормотал невнятное ругательство по-французски. — Ну как вам это объяснить? — воскликнул он, теряя терпение.
Оглушительный удар грома заставил задрожать французские окна, и дождь забарабанил еще сильнее.
Мэтью пристально смотрел на сидевшую перед ним девушку. Традиция находить себе любовниц среди красоток смешанной расы существовала у креольских мужчин с незапамятных времен, но мог ли он поведать о ней этому невинному созданию? Он мог просто сказать, что так здесь поступали и поступают, но понимал, что Рэчел этого будет мало. Ей нужна вся правда.
Девушка казалась спокойной, но ее мысли и чувства были в полном беспорядке.
— Давным-давно, — начал Мэтью, — здесь, в Новом Орлеане, утвердился обычай, согласно которому молодые люди выбирают себе подружек в среде женщин, заранее к этому готовых. Женщин, должен я добавить, которых с самого детства приучают нравиться и угождать мужчинам. Это не значит, разумеется, что такие женщины готовы расточать свои ласки кому угодно. От мужчины, вступающего в подобную связь, требуется приличное происхождение и определенный уровень дохода. Он должен нести ответственность за женщину, дать ей уверенность в том, что готов защитить ее и обеспечить будущее — как ее самой, так и детей, которые могут родиться от их союза.
Раньше, когда мой отец был еще юношей, даже устраивались так называемые «Квартеронские балы», где молодые люди могли найти себе девушку. И как правило, этими р1асйеs[10] становились квартеронки[11], которых их собственные матери воспитали и подготовили именно для такой жизни.
— Их собственные матери участвовали в подобных сделках?
Мэтью натянуто улыбнулся:
— Разумеется. Их самих вполне устраивала такая жизнь, так почему бы им не желать того же своим дочерям?
— А брак? Уважение?
Мэтью пожал плечами:
— Такого рода соглашения не подразумевают брака.
— И исключений не бывает?
— Я знал лишь одного мужчину, женившегося на своей femme de couleur[12], — спокойно сказал Мэтью. — Здесь их не принимали в обществе и в конце концов они уехали, отправились во Францию и обосновались там.
При его словах лицо Рэчел просветлело.
— Он должен был очень любить ее, чтобы покинуть ради нее родину и весь свой мир.
— Так оно и было, — подтвердил Мэтью.
— Вы были знакомы с ним? — что-то в его тоне подстегнуло любопытство Рэчел.
— Это мой дядя Этьен, младший брат отца.
Его откровенность удивила и обрадовала Рэчел.
— А там они приняты в обществе?
— Да, и их дети удачно женились и вышли замуж, так что у дяди Этьена и тети Жанетт теперь множество замечательных внуков. Успокойтесь, Рэчел, — продолжал Мэтью. — В имении Бель-Шансон нет рабов.
