Виктория Александер - Мои маленькие тайны

— Моя дорогая леди Уоттерстоун… — Ее тон, как обычно, был немного снисходительным, как будто Эви не принадлежала к ее кругу. Ее взгляд скользнул по платью Эвелин, и в глазах появился интерес. — Очаровательно. Французское?

— Конечно, — ответила Эвелин. Платье действительно было французским, хотя и не новым. Далеко не новым. Проклятие, если бы она с самого начала планировала появиться на этом балу, то приобрела бы что-нибудь новенькое.

Лорд Дануэлл кивнул Эдриену и вежливо улыбнулся.

— Рад, что вы смогли прийти, Уоттерстоун.

— Ни за что на свете не пропустил бы такое грандиозное событие, — заверил хозяина Эдриен.

Если у Эдриена и существовали политические противники, то первым был лорд Дануэлл, хотя граф ни за что бы это не признал. Он считал политическое соперничество и тем более интриги отвратительными. Лишь став членом парламента, он понял, что политика не такое благородное дело, каким должно быть. А в Дануэлле не было и тени благородства. Этот крайне амбициозный человек рвался к власти и был готов шагать к своей цели по трупам. Иногда Эвелин казалось, что Эдриену не хватает амбиций, упорства, быть может, страсти. Но тогда он не был бы собой — ее спокойным, надежным, уравновешенным мужем. А другого ей и не нужно.

— Леди Уоттерстоун. — Дануэлл приветствовал ее улыбкой, выдававшей в нем распутника. Но она не почувствовала себя ни польщенной, ни оскорбленной. Насколько ей было известно, он на всех женщин моложе восьмидесяти лет смотрел именно с таким выражением лица. Следовало только проявить осторожность и не сделать ничего, что он мог счесть поощрением. — Рад вас видеть.

— Спасибо, что пригласили нас, — сказала Эви, вложив в свой голос точно отмеренную дозу вежливого энтузиазма. А Селеста еще считает актрисой себя.

Лорд Дануэлл окинул ее долгим взглядом, потом обернулся и представил их испанскому послу и его супруге. Дипломат, самой примечательной чертой внешности которого были усы воистину выдающейся пышности, поцеловал Эви руку. Его супруга показалась Эвелин более интересной личностью. Очень красивая, она, вероятно, смотрелась бы одинаково органично и на балу, и в седле.

Чета Уоттерстоун отошла в сторону, и Эвелин с любопытством оглядела зал. Музыка уже играла, и было много танцующих. Большинство гостей она знала, и это не могло не радовать. Она чувствовала себя среди своих.

— Хочешь чего-нибудь выпить, или сначала потанцуем? — спросил Эдриен.

Она улыбнулась.

— Ты еще спрашиваешь?

— Глупо, я знаю. — Эдриен усмехнулся и повел жену в центр зала, где пары кружились в вальсе.

Танцуя в его объятиях, Эвелин забывала обо всем, кроме музыки, согревавшей душу, и тепла его тела. Для нее это было высшее наслаждение — танцевать с мужем. Иногда она думала, будут ли танцы и все, что сейчас есть между ними, такими же волшебными всегда. И надеялась, что ничего не изменится. Она всерьез намеревалась состариться, танцуя в его объятиях.

— Знаешь, а ведь ты едва не сбил меня с ног, когда мы впервые танцевали вместе.

— Насколько я помню, — ответил Эдриен, и глаза его загорелись желанием, — с ног я тебя сбил несколько позже. — Эвелин почувствовала дрожь в коленках. Подумать только, Эдриен до сих пор так действует на нее, и это после двух лет брака.

— Да, так и было, но… — Она сделала паузу. — Но влюбилась я в тебя именно тогда, когда мы танцевали наш первый вальс.

— Как? — Эдриен нахмурился. — Ты меня разочаровала.

— Разочаровала? — Эви выгнула брови. — Что значит разочаровала?

— Я всегда считал, что ты влюбилась в меня, как только увидела. — Он покачал головой. — Я был уверен, что это любовь с первого взгляда.

Эви подавила улыбку.

— Дорогой, если бы я призналась в этом, ты бы возгордился еще сильнее. А ты и без того излишне самонадеян.

— Я предпочитаю слово «уверен».

— Да, я знаю, — усмехнулась Эви. — Именно поэтому я выбрала слово «самонадеян».

— Чтобы я не стал слишком уверенным в себе? — Они с удовольствием кружились в вальсе, двигаясь так, словно были созданы друг для друга. Хотя так, наверное, оно и было. Эдриен уверенно вел партнершу в танце, а она с готовностью подчинялась, чувствуя каждое его движение.

— Слишком самонадеянным! — Эвелин засмеялась. — Хотя я однажды слышала, что мужчину делают особенно привлекательным два качества: немного самонадеянности и готовность смеяться.

— Полагаю, я смеюсь исключительно хорошо. — Эдриен вел жену через толпу танцующих. Благодаря его умелым маневрам им удалось избежать казавшегося неизбежным столкновения с другой парой. — Когда мы вернемся домой, я с радостью продемонстрирую, что умею еще.

— Я — счастливая женщина.

— Да. — Его тон был серьезным, но глаза смеялись. — Не сомневаюсь, что тебе завидуют все присутствующие здесь леди.

— Ну конечно. А это действительно очень красивое платье.

Эдриен засмеялся.

— Кстати, пока я не забыла… Не уверена, что хотела бы видеть тебя танцующим с хозяйкой дома.

— Это вполне объяснимо. Я могу тебя понять.

— Да ну?

— Могу, даже не сомневайся. — Эдриен для большей убедительности кивнул. — Между прочим, ее платье тоже довольно симпатичное. Думаю, это последняя модная новинка из Парижа.

Эвелин взглянула на леди Дануэлл поверх плеча мужа.

— Все равно мне не нравится, как она на тебя смотрит. Создается впечатление, что ты десерт и она обдумывает, насколько ты вкусный.

— О, я очень, очень вкусный.

— Не сомневаюсь, но не намерена с ней делиться.

— Да и десерт, пожалуй, не горит желанием, чтобы его поделили, — вздохнул Эдриен. — Но Берил Дануэлл смотрит так на всех мужчин.

— Нет, не на всех, — твердо сказала Эвелин. — Ты один из немногих, сумевших избежать ее коготков. А она не из тех, кто легко сдается.

— Чепуха. Она обратила на меня внимание, лишь когда Ричард продемонстрировал полное отсутствие интереса к ней.

— Твои сестры рассказывали, что она преследовала тебя в течение нескольких лет.

— Но успеха не добилась, — спокойно ответил он. — А потом я встретил тебя и пропал. Это было два года назад. Теперь у нее есть муж, весьма честолюбивый индивид, и его амбиции ее устраивают.

— Но ты — лучшая добыча, чем Дануэлл.

— Да, это очевидно.

— И ты понимаешь, что существует такая вещь, как слишком большая самоуверенность?

Эдриен сдавленно хихикнул.

— Такие женщины не отказываются от своих мечтаний легко. — Эви тряхнула головой. — Не забывай, прошло только два года.

Граф с веселым изумлением посмотрел на жену.