Виктория Александер - Мои маленькие тайны
— Из всего сказанного мне больше всего не нравится слово «если».
— Дальше хуже. — Эвелин вздохнула и покосилась на подругу. — Лорд и леди Дануэлл устраивают завтра прием для испанского посла, дальнего родственника испанской королевской семьи. Но мы решили не ходить.
— Почему? — удивилась Селеста. — Я же отправила записку, что вы приняли приглашение.
— Да, но потом мы передумали и собирались в последний момент написать письмо с выражением наших глубочайших сожалений. Эдриену не нравится Дануэлл. Он считает его самодовольным и напыщенным индюком. Да и леди Дануэлл никогда не была моей подругой. Она до сих пор не может успокоиться из-за того, что Эдриен женился на мне, а не на ней, хотя он мне не раз говорил, что никогда не проявлял к ней интереса. Но теперь нам придется идти.
— Как ты объяснишь Эдриену, почему передумала?
— Придумаю что-нибудь. — Эвелин снова сосредоточилась на записке сэра Максвелла. — Он здесь еще пишет, что его информация может быть неточной. — Она подняла глаза на подругу. — Подумать только, ну что за козел!
— Леди Уоттерстоун! — с деланным ужасом воскликнула Селеста. — Вы забыли о приличиях!
— Приличия меня сейчас волнуют меньше всего, — сухо заметила Эвелин. — Мне предстоит обыскать чужую библиотеку. Там будут запертые ящики…
— Ну, это, положим, мелочи…
— И этот обыск должен состояться во время большого приема, где будет черт знает сколько именитых гостей, испанский посол — родственник короля, мой муж… — Она шумно выдохнула воздух. — Проклятие.
— Кстати, о твоем муже… — Селеста говорила очень осторожно.
— Да?
— И моем работодателе…
Эвелин прищурилась.
— Это мне известно.
— Я не вполне уверена, но все же…
— Да говори же наконец!
Селеста сделала паузу и наконец заговорила:
— Когда мы подъехали к музею, я заметила кеб, стоящий на другой стороне улицы.
— Ну?
— Мне показалось, что сидящий в нем джентльмен — это лорд У. Хотя я, конечно, могла ошибиться, — поспешно добавила она. — Я наверняка ошиблась.
— Возможно, — протянула Эвелин, и у нее тоскливо заныло сердце. Наблюдательность Селесты была легендарной.
— Но я не успела как следует рассмотреть этого человека, — сказала Селеста. — А одного взгляда мельком недостаточно, чтобы делать выводы. Он ни разу не вышел из экипажа, а через несколько минут после того, как ты вошла в музей, уехал.
— А тебе не показалось странным, что кеб остановился у музея как раз в тот момент, когда мы подъехали, и человек, который мог быть или не быть моим мужем, не вышел, а постоял немного и поехал дальше?
— Вовсе нет, — уверенно проговорила Селеста и после паузы добавила: — Ну, может быть, немного. — Она со всем вниманием взглянула на подругу. — Ты считаешь, лорд У. мог следить за тобой?
— Эдриен? — Эви возмущенно фыркнула. — Никогда. Да и зачем? Я, конечно, не упомянула о визите в музей, но это могло быть результатом невинной забывчивости с моей стороны. Я никогда не давала ему повода не доверять мне. — Хотя накануне вечером он понял, что с ней не все в порядке. Но все равно он не мог дать волю воображению. — Он не принадлежит к той категории мужчин, которые не гнушаются слежкой, тем более за собственной женой. — Она сделала паузу и задумчиво добавила: — Даже саму идею об этом он посчитал бы позорной, отвратительной, недостойной.
— Я тоже так думаю.
— Он не мог следить за мной, — пробормотала Эвелин, всем сердцем надеясь, что не ошибается. — Все это абсурд!
Нелепость! Может быть, мне просто снится дурной сон?
Я — графиня Уоттерстоун, имею замечательного достойного супруга и веду честную, добропорядочную жизнь. Меня не должны были впутывать в эту авантюру. Это безумие.
— Но мы же занимались делами куда более безумными, чем это, — тихо проговорила Селеста.
— Но не в последние два года.
— Какая жалость, — тихо сказала Селеста.
Эвелин предпочла не услышать.
— Мне есть что терять!
— Но и приобретешь ты многое.
— Мне ничего не нужно.
— Послушай, — примирительно сказала Селеста, — разве ты не хочешь спасти Сэра от публичного разоблачения, а может быть, и от более серьезной опасности?
— Да, конечно. Я ведь перед ним в долгу. — Странно, но о Сэре она не подумала. Что ж, она действительно не может ему не помочь. Из-за него она согласилась на эту авантюру. — Все дело в том, что есть еще одна проблема.
— Только одна?
— Да. Мне совершенно нечего надеть.
Глава 5
— Граф и графиня Уоттерстоун, — объявил дворецкий лорда Дануэлла.
— Скажи мне еще раз, зачем мы здесь, — очень тихо проговорил Эдриен, приклеив на лицо широкую улыбку и втайне надеясь, что она еще не превратилась в оскал.
Эвелин подавила желание ткнуть его локтем в бок.
— Этот визит поможет твоей политической карьере. — Они неторопливо спускались вниз по лестнице. — Кроме того, я просто не сумела придумать уважительную причину для отказа от приглашения. А если причина покажется неуважительной, это даст леди Дануэлл пищу для сплетен. Ты же знаешь, какая грандиозная сплетница эта женщина.
— Я думал, что именно поэтому мы не собирались сюда идти.
— Да. Но ей же об этом не скажешь. — Она покосилась на мужа и, увидев, что улыбка намертво закрепилась на его физиономии, тоже заулыбалась. — Мужайся, любимый, может быть, здесь все будет не так плохо, и мы хорошо проведем время. Да и в любом случае вечер довольно быстро закончится.
— Сомневаюсь, — буркнул Эдриен. Благо, он хорошо умел скрывать мысли и по его лицу ничего нельзя было прочитать. Во всяком случае, хозяев он приветствовал чарующей улыбкой, которая даже Эви показалась искренней. — Леди Дануэлл, выглядите потрясающе. Вы всегда обворожительны, но сегодня превзошли себя.
Леди Дануэлл призывно улыбнулась, и Эвелин захотелось скрипнуть зубами. Берил Дануэлл — воплощение истинно английской красоты, белокурая белокожая красавица. А темноволосый синеглазый Эдриен — бесспорно, очень красивый мужчина. Они бы стали потрясающей парой.
— А вы, как всегда, обворожительны, милорд, — воркующим голоском проговорила леди Дануэлл. — Надеюсь, вы пригласите меня на танец.
— Буду счастлив, — расплылся в улыбке Эдриен.
Леди Дануэлл с явной неохотой перевела взгляд с Эдриена на его супругу.
— Моя дорогая леди Уоттерстоун… — Ее тон, как обычно, был немного снисходительным, как будто Эви не принадлежала к ее кругу. Ее взгляд скользнул по платью Эвелин, и в глазах появился интерес. — Очаровательно. Французское?
