Анна О’Брайен - Невинная вдова
Изабелла закрыла лицо руками.
Какое ужасное обвинение! В ее словах прозвучало такое отчаяние, что я онемела. Когда она это придумала? Неужели все это время моя сестра считала, что смерть ребенка наступила по недосмотру графини? Что наша мать могла каким-то чудесным образом изменить трагический исход событий, развернувшихся на утлом суденышке в штормовом море у берегов Кале? Как такое могло прийти ей в голову?
— Изабелла! Это не так! Я там была и все видела. Графиня делала все, что могла, и еще больше… Марджери ей помогала.
— Мой ребенок умер. Кларенс потерял наследника. Мне полагается компенсация. Кларенс говорит…
Конец фразы утонул в безудержных рыданиях, но я и так знала, что говорит Кларенс. Теперь мне все стало предельно ясно. Прошло уже больше года с тех пор, как Изабелла воссоединилась с супругом, но желанная беременность до сих пор не наступила. И в этой неудаче Кларенс всецело винил жену. От жалости у меня сжалось сердце, и, забыв все обиды, я попыталась удержать сестру, чтобы, несмотря ни на что, помириться с ней. Но она снова шарахнулась от меня, как будто я была ей противна.
— Изабелла, не делай этого.
— Не делать чего? — Она отдернула руку, которой я пыталась робко коснуться. — Кто осудит меня за то, что я отказываюсь подать руку изменнице, своей родной сестре, которая стремится лишить меня законного права на мамино наследство, которая насмехается над моим горем? Не прикасайся ко мне! — Она почти полностью утратила самообладание, а ее расширившиеся глаза горели необъяснимой ненавистью. — Мой ребенок не должен был умереть. У меня больше никогда не будет детей. Я это знаю. У Кларенса не будет наследника, и вся вина лежит на мне. По крайней мере, если он получит земли Бошамов…
Мне не оставалось ничего иного, кроме как стоять и беспомощно наблюдать за тем, как моя сестра бьется в истерике. Теперь я понимала, в чем причина всех ее бед и невзгод. Она боялась Кларенса, его уничтожающей критики и безразличия. И надеялась, что, если ему удастся добраться до наследства графини, он снова ее полюбит. Бедная, обманутая, сбитая с толку Изабелла поддерживала мужа во всем, несмотря на то, что для этого ей пришлось возненавидеть мать и сестру.
Кларенс лишил ее рассудка, уничтожив некогда связывавшие нас узы. Я не сомневалась, что все это дело его рук. Как могла Изабелла забыть ужасные часы, которые она провела на полу жаркой и душной каюты? Неужели она не помнит, как плакала и кричала от боли, а графиня, закатав рукава и подоткнув юбки, сражалась за спасение дочери и ее ребенка? В том, что случилось, не было маминой вины.
О Изабелла! Как же ты все неправильно истолковала! И как глубоко ты несчастна! А я ничем не могу тебя утешить.
Я почувствовала, что мне на глаза наворачиваются слезы, и приняла решение. Я не скажу Изабелле о своей беременности. Во всяком случае не сегодня. Когда-нибудь она все равно узнает, но пусть это случится потом… Я не хотела подвергать ее новым страданиям. И я не знала, как преодолеть разделяющую нас пропасть.
— Изабелла старше, — донесся до нас резкий голос Кларенса, судя по всему, приближавшегося к прихожей покоев королевы, где мы с Изабеллой все еще приходили в себя после мучительной вспышки эмоций. — И кто лучше меня способен справиться с управлением обширными владениями графини? А кроме того, Эдуард, не забывай, что ты мне кое-чем обязан. Куда ни кинь, но то, что моя супруга предана тебе, ни у кого не вызывает ни малейших сомнений…
В отличие от ее сестры!
Только не это! Я даже не пыталась скрыть своей досады. Они вошли, и в маленькой прихожей стало тесно. Кларенс не обратил на Изабеллу ни малейшего внимания. Замыкающий царственную процессию Ричард лишь беспомощно приподнял брови, встретившись со мной взглядом.
Выходит, они так ничего и не решили. Воздух был насыщен враждебностью и злобой. Но к чему эти публичные препирательства, если Эдуард по-прежнему уклоняется от прямого ответа? Я устало вздохнула, когда Кларенс обрушил на нас всю силу своих аргументов. Мне так все это надоело! Я хотела наказать своего зятя за наглость и отнять у него все без остатка, чтобы отдать эти владения Ричарду. Но я понимала, что Эдуард этого не сделает. Да и грабить Изабеллу мне вовсе не хотелось, несмотря на страстное желание отомстить, которое совсем недавно владело всем моим существом. Горе сестры растворило все мои обиды. Кларенс хватал Эдуарда за руку, пытаясь ему что-то доказать и окончательно выводя его из себя. Король отлично понимал, что не может его оттолкнуть, потому что тем самым создаст слишком опасную ситуацию, а он стремился всячески избегать опасностей. Впрочем, на наших глазах раздражение взяло верх над осмотрительностью.
— Да ты и так уже получил все владения Невиллей, которые причитались твоей жене.
— Ей причитаются и владения графини.
— Твоя жена унаследует половину ее имущества. У Невиллей две дочери. И завещание составлено на обеих.
— Это не проблема. Ты можешь объявить это завещание недействительным. Я этого хочу.
— А я хочу, чтобы ты стал более сговорчивым, братец. В данном случае нам не обойтись без компромисса.
— Сговорчивым? Сейчас не время быть сговорчивым…
До сих пор Ричард ни разу не вмешался в их спор.
— Сир, — раздался его негромкий голос, прервав яростный монолог Кларенса, — в пользу моей супруги говорит аргумент, который я не захотел использовать в присутствии советников.
— Еще один аргумент? Клянусь Богом, Глостер, я думал, мы уже выжали из этой ситуации все, что можно. Во всяком случае, я очень на это рассчитывал!
Раздраженный тон Эдуарда не предвещал ничего хорошего. Но я мгновенно насторожилась. А я-то думала, что знаю все уловки супруга!
— Нет, не все. Я не стал об этом говорить, потому что это очень личное дело и говорить о нем публично еще слишком рано.
Ричард обернулся и внимательно посмотрел на меня. Я почувствовала, что он меня о чем-то предостерегает, и мгновенно поняла, что сейчас прозвучит. Но как же мне хотелось его остановить! Он обернулся к Эдуарду и приготовился изложить свой последний довод, а я перевела взгляд на Изабеллу. Сестра к спору мужчин почти не прислушивалась. Все ее внимание было сосредоточено на судорожно стиснутых пальцах.
— Ричард… — прошептала я, — не делай этого!
Разумеется, он меня не послушал. Мне пришлось позволить ему поступить так, как он считал нужным.
— Анна ждет ребенка. У меня будет наследник.
Угрюмый и недовольный Эдуард преобразился на наших глазах. Его жизнерадостный смех полностью заглушил стон Изабеллы.
— Ты не терял времени даром, Дикон!
