Александра Хоукинз - Жар ночи
— Это из-за шляпки, да? Не спорю, ее поля широковаты.
Лусилла потрогала свою широкополую шляпку из итальянской соломки.
— Мне нравится, — сказала она, поправляя бант из желтых и зеленых лент, пришпиленный к верху. Примерка новых шляпок и платьев (в комплект к ним шли еще и зонтики) казалась ей удивительным приключением.
Джулиана, мужественно храня молчание, провела пальцами по экстравагантному украшению на своей шляпе — оно состояло из листочков, цветов и бантиков. Она уже жаловалась матери, что свежие цветы могут приманить пчел, но та лишь отмахнулась от дочкиных жалоб.
— Шляпка — это еще полбеды. Но как представлю, что надо будет проехать через весь парк в карете!.. — проворчала Джулиана. — Я бы предпочла пешую прогулку с маман и миссис Мэддок.
Если она не наклоняла голову под нужным углом, то гигантские поля шляпы заслоняли ей обозрение и она видела лишь кареты, едущие навстречу и мимо них. Казалось, что они сдают экзамен, что Джулиана и ее сестры специально прибыли сюда, чтобы их можно было оценивать, высмеивать и, в конечном итоге, безоговорочно им отказать.
Лусилла с наигранным кокетством улыбнулась двум наездникам, снявшим шляпы при виде нарядной троицы. Будь она в очках, ей бы, вероятно, не пришло в голову кокетничать с этими джентльменами.
— А по-моему, все складывается весьма удачно!
— По-твоему, все всегда складывается удачно, — парировала Джулиана. — С тех самых пор, как ты узнала, что мистер Степкинс помчался за тобой в Лондон, как верный пес, настроение у тебя до омерзения радужное.
— Мистер Степкинс никоим образом не влияет на мое настроение, — горделиво задрав подбородок, ответила Лусилла. — Я ничем не могу помочь джентльмену, который тем не менее ценит мое общество превыше всего.
Джулиана лишь зевнула. Ей уже давно приелись разговоры об ухажере сестры.
— Возможно, он ценит ту легкость, с какой ты раздаешь поцелуи.
— Немедленно извинись! — взвизгнула возмущенная Лусилла.
— Ну же, дамы! — примиряющим тоном вмешалась Корделия.
Две леди в проплывающей мимо карете уставились на них с нескрываемым любопытством.
Лусилла обиженно поджала губы. Бледно-зеленые глаза ее напоминали холодный, непроницаемый мрамор.
— Ты просто завидуешь, что у меня есть такой преданный друг, как мистер Степкинс, который не в силах вынести разлуку со мною, тогда как тебе самой приходится дружить лишь со старым фортепиано в душной гостиной.
С ее стороны было подло уязвлять Джулиану этим единственным занятием, которым та поистине наслаждалась. Музыка утешала ее, когда семья лишилась отца и мужа, и неизменно скрашивала ее одиночество.
Она вовсе не завидовала сестре.
И все же Джулиана не сдержала мстительного порыва.
— Играть на фортепиано гораздо интересней, чем слушать, как мистер Степкинс бубнит что-то о новой лошади или передает последние сплетни. Рискну предположить: он последовал за тобою в Лондон исключительно по той причине, что ты единственная англичанка, способная бодрствовать во время разговора с ним.
— Ух! — Раздосадованная Лусилла пнула Джулиану в лодыжку.
— А точнее, «олух» — именно это слово больше всего подходит твоему недотепистому ухажеру. — Джулиана ткнула острием закрытого зонтика в носок кожаной туфли сестры. — Слепая гарпия!
— Джулиана, Лусилла! — с укоризной воскликнула Корделия, хотя по блеску ее голубых глаз было ясно, что перебранка сестер изрядно ее позабавила. — Маман пришла бы в ужас, если бы стала свидетельницей вашей ссоры. Она так хочет, чтобы вы произвели хорошее впечатление, а вы обе ведете себя как невоспитанные дети.
Джулиана подалась вперед и приказала:
— Извозчик, разворачивай лошадей и вези нас домой!
— Слушаюсь, мисс.
— Ты не имеешь права приказывать ему! — возмутилась Лусилла и тут же попыталась отдать приказ прямо противоположного содержания: — Эй, ты…
— Пускай приказ остается в силе, — сухо промолвила Корделия. — Если вы будете продолжать в том же духе, эта позорная перепалка, скорее всего, закончится кулачным боем.
Джулиана хихикнула, представив, как заявится к матери с синяком под глазом и разбитой губой. В детстве эта троица позволяла себе выходки, которые были совсем непозволительны юным леди. И хотя в этот раз виновата была Лусилла, мать не стала бы терпеть их ругань и под горячую руку попали бы все три сестры.
— Всегда можно установить палатку на ярмарке и продавать билеты.
Корделия улыбнулась.
— Согласна, это было бы оригинальное и интересное решение наших финансовых проблем, но едва ли его одобрила бы маман.
— Когда мистер Степкинс сделает мне предложение, я настою на том, чтобы маман жила с нами, — заявила Лусилла, прямо намекая на выигрышность своего положения.
Джулиана и Корделия понимающе переглянулись: Лусилла просто вела себя как всегда, ни больше ни меньше. Правда, ее постоянное соперничество с сестрами подчас ужасно их раздражало.
— Это очень великодушный жест, Лусилла, — сказала Джулиана, чтобы успокоить ее. — Но мама слишком любит карты и вряд ли согласится оставить игорный стол навсегда.
— Значит, одной из нас придется найти себе состоятельного жениха, — заключила Корделия.
И Корделия, и Лусилла могли охотиться за состоятельными женихами в любое удобное для себя время. Но Джулиана, знакомясь с мужчиной, выдвигала куда более высокие требования. И один джентльмен, похоже, им соответствовал: он был хорошо воспитан, дружелюбен и не пытался за нею ухаживать. Лорд Кид даже разделял ее страсть к музыке и согласился найти издателя для ее сочинений.
Только эта дружба и делала ее пребывание в Лондоне терпимым.
— Если маман добьется своего, каждая из нас получит по аристократу с завидным капиталом, — задумчиво сказала Лусилла. Она, наверное, размышляла, как тогда поступит со своим преданным мистером Степкинсом.
Джулиана развернулась и уставилась в спину извозчика. Широкие поля чудовищной шляпы скрывали ее лицо от пытливых взглядов высшего света. Рассеянно отмахнувшись от кружащего рядом шмеля, она погрузилась в мысли о лорде Киде. Она надеялась встретить его сегодня вечером и таким образом спастись от материнского сватовства.
— Кто же это привлек твое внимание?
Алексиус перевел взгляд с бальной залы на стоявшего рядом джентльмена. Пятнадцатью минутами ранее он, извинившись, встал из-за карточного стола, оставив своих друзей опустошать карманы гостей лорда и леди Кемп. Его удивило, что Хью Уэллс Мордэр — или попросту Дэр — последовал за ним: этот парень всегда предпочитал азартные игры более опасным, в которые любили играть леди высшего света.
