Эллен Марш - Укрощение строптивых
Но Хью дал ясно понять, что не простит ей того, что она сделала. Иден в отчаянии подумала, что вообще нет смысла возвращаться в Роксбери, если Хью собирается до конца своих дней винить ее в том, что он покалечил руку.
– Вас, должно быть, ошеломил мой рассказ? – произнес Ларримор, глядя в ее изможденное, застывшее лицо.
– Да, – подтвердила Иден, поднимаясь со скамьи. Подавая руку офицеру, она вымученно улыбнулась. – He знаю, как вас отблагодарить за то, что вы разыскали меня. Вы удивительно добры. Теперь я понимаю, почему отец доверил вам судьбу фамильных драгоценностей.
Обрадованный Ларримор улыбнулся в ответ:
– Сожалею лишь об одном, что не вернул их вам. Но, может быть, еще не поздно?
– Нет, – тихо ответила Иден, – боюсь, их уже нет. – Она грустно улыбнулась. – Думаю, это даже к лучшему. Прощайте, мистер Ларримор, благодарю вас.
– Мисс Гамильтон, ваше сиятельство! – крикнул он ей вслед, едва не попав под колеса экипажа, когда бросился за ней. – Чуть не забыл. Вот это – вам. – Он достал из кармана мятый, потертый конверт с причудливой печатью из красного воска. – Это от дивана Маяра. Он попросил передать вам это письмо. Я вожу его с собой уже несколько месяцев, извините, что оно так помялось.
– От Пратапа Рао? – Щеки у Иден заалели. – Господи, какими путями вас занесло в Маяр?
Ларримор застенчиво улыбнулся:
– Должен признаться, разыскать вас оказалось непросто. Месяца два, не меньше, я потратил на поиски. В Мируте меня сначала послали в Маяр, но там никто не знал, что с вами сталось. Тогда я опять вернулся в Мирут, теперь мне посоветовали искать в Дели. А в Дели сказали, что вы отправились в Эдинбург. Поскольку я и сам собирался в Англию, я решил написать вам, как только приеду. К счастью, по приезде в Лондон я узнал, что вы прибыли туда в сопровождении графа Роксбери. Вот я и написал на его адрес в надежде, что письмо попадет в ваши руки.
– Я должна поблагодарить вас за такое упорство, – с чувством сказала Иден. – Вряд ли нашелся бы другой, кто потратил бы отпуск на чужие дела.
– Я выполнил свой долг, – торжественно ответил офицер. – Я не мог поступить иначе.
Иден смотрела, как он удаляется от нее по набережной, потом обратилась к письму. Она сломала ярко-красную печать и развернула мелко исписанные страницы. Она узнала витиеватый почерк Пратап Рао Сингха, дивана Маяра и старшего дяди Джаджи. Иден начала читать письмо и забыла обо всем на свете: о спешащих экипажах, о сером неприветливом небе, о мрачных громадах зданий, покрытых черной сажей. Красота древнего языка тронула давно забытые струны в ее душе, они зазвучали, и воспоминания внезапно нахлынули на нее, такие ясные, что, казалось, протяни руку – и дотронешься до отсвечивающих в знойном мареве песков пустыни, вдохни – и почувствуешь аромат диковинных цветов, запах пыли и едкий дым костров, всего, что воплощало в себе Индию...
– Он хочет, чтобы я вернулась в Маяр, – сказала она полчаса спустя миссис Уолтерс.
– А вы? – с любопытством поинтересовалась та.
– Не знаю. – Вид у Иден был расстроенный. Они сидели в гостиной небольшого, но уютного дома, принадлежавшего сестре миссис Уолтерс, Маири, которая с неодобрением хлопотала вокруг продрогшей Иден, а потом поспешила на кухню приготовить чай.
– А я думала, что у вас были неприятности перед отъездом, – сказала миссис Уолтерс, она немного знала о прошлом Иден, о ее непростом бегстве из Маяра.
– Малрадж умер, – отозвалась Иден. – Пратап Рао пишет, что его нашли во дворе разбившимся у Башни Ветров. Как он упал, неизвестно, но, судя по исчезновению его старшего конюшего Гар Рама, не исключено, что именно он столкнул Малраджа.
Миссис Уолтерс широко раскрыла глаза.
– Боже мой! – воскликнула она в изумлении. – Вы хотите сказать, его убили? Но это невозможно! Кто осмелится поднять руку на своего короля?! – В отличие от Иден она не знала об интригах и жестокости, непрерывно сопровождавших жизнь индийских правителей, и об амбициозных подданных и потому искренне недоумевала, как Иден могла высказать такое невероятное предположение. – Неужели его столкнул собственный конюх?
– Да, хотя позднее его самого нашли мертвым в саду у старосты небольшой деревушки. Похоже, его отравили, но многие склонны считать это самоубийством. У меня же такое чувство, будто он просто получил свое.
Британский представитель сэр Эдгар Ламбертон сразу же расследовал оба убийства и по ходу расследования, сам того не ожидая, раскрыл очаг беспокойства в штате. Он действовал быстро, предприняв решительные меры к подавлению бунта в зародыше. Теперь в Маяре воцарился мир, принц Джаджи стал новым раджой, и Пратап Рао не видит причин, мешающих Иден вернуться к ним, если она, разумеется, этого хочет.
– А вы хотите вернуться? – переспросила миссис Уолтерс.
Иден повернула голову, посмотрела вокруг, но видела она не уютную обстановку гостиной Маири, а прохладные, открытые покои зенаны, где она провела много счастливых часов своего девичества.
– Я и в самом деле не знаю, – беспомощно ответила она.
– А вы подумали о его сиятельстве, вашем муже? – спросила миссис Уолтерс и тут же залилась краской от дерзости своего вопроса.
Иден перевела взгляд на лежащие на коленях сомкнутые ладони.
– Не уверена, что он обрадуется моему возвращению.
В гостиной воцарилось неловкое молчание, обе они облегченно вздохнули, когда невысокая полная женщина шумно вошла в гостиную с подносом.
– Ну вот, – бодро заговорила Маири, ставя тарелку с булочками и сливки перед Иден. – Выпейте чай, пока он не остыл. Вы продрогли до костей. Не удивлюсь, если вы простудитесь. Надо же провести все утро у реки!
Она с неодобрением покачала головой, вглядываясь в измученное лицо Иден. Да, в дни ее молодости подобное было немыслимо, ни одна порядочная молодая дама просто не позволила бы себе отправиться к реке без сопровождения, чтобы встретиться с незнакомым человеком из-за какого-то письма. Маири понятия не имела, чем вызвано такое странное поведение, но она твердо знала одно: ее молодая гостья – замужняя дама, и ей следует вести себя более осмотрительно. Ко всему прочему, Маири показалось очень странным, что ее сестра, взявшая на себя ответственность за Иден на время путешествия, допустила эту возмутительную вольность.
Но в этот день Иден потрясла Маири Синклер еще раз, отправившись в одиночестве побродить по аллеям и переулкам Ист-Энда, не в силах совладать с мучившим ее беспокойством. На ступенях церкви в Чипсайде она купила у мальчика газету.
Никто не обращал на нее ни малейшего внимания. Нищие и сироты, ждущие подачек, больше интересовались богачами, от которых можно было получить грош-другой. Они предпочитали модный Вест-Энд, оставляя грязные узкие улочки торговцам, матросам, фабричным рабочим, которые населяли Ист-Энд.
