Барбара Картленд - Магия любви

— Вы с собой привозить много вещей, — заметила Эжени.

— Я приехала издалека, — объяснила Мелита, — и не могла не взять все, что было моим.

— Мы заботиться о вас, мадемуазель, сделать вас счастливой на Мартинике, — пообещала Эжени.

Слова ее прозвучали так искренне, что Мелита улыбнулась.

— Надеюсь, вы поможете мне, Эжени, — сказала она. — Мне доставит удовольствие присматривать за Роз-Мари, но вы должны будете рассказать мне, когда она встает, когда завтракает. У меня есть на этот счет и свои представления, но не хочу сердить мадам Буассе лишний раз.

— Мадам!

Интонация, с которой Эжени произнесла это слово, сопроводив к тому же весьма выразительным жестом, должна была означать, что мадам никогда не бывает чем-либо довольна.

«Почему она так упряма, — подумала Мелита, — и почему они так ссорятся с графом, тем более при ребенке и на глазах у слуг?!» Ее мать не одобрила бы такого поведения, да и сама она уже убедилась, что подобные сцены плохо влияют на Роз-Мари. Мелита понимала, что ей будет нелегко, и в душе сомневалась, сможет ли она справиться с обязанностями гувернантки. В то же время ее несколько успокаивала мысль о поддержке, которую обещал граф.

Мелита сняла шляпку и накидку и с радостью обнаружила, что нарядное кисейное платье, сшитое ее собственными руками, не измялось за время долгого путешествия. Поправив прическу, она обратилась к Эжени:

— Как вы думаете, что мне сейчас следует делать?

— Думаю, мадемуазель, вы должны пойти в сад, к месье графу и маленькой мадемуазель. Когда граф устанет с ней играть, он захочет, чтобы вы ее забрали. Тогда мы с вами уложим ее спать.

— Спасибо, Эжени, — кивнула Мелита.

Она спустилась в холл и вышла в сад. Звонкий смех Роз-Мари и глубокий голос графа донеслись до нее гораздо раньше, чем она их увидела. Мелита пересекла зеленый газон, раздвинула ветки огромного цветущего кустарника, и глазам ее открылся столь прекрасный вид, что даже перехватило дыхание. На расстоянии около полутора миль от того места, где она стояла, зелень плантаций переходила в сверкающую синеву моря, еще дальше, в неясной дымке, угадывался горизонт.

Секунду Мелита стояла неподвижно, не в силах сделать ни шагу; эту красоту она вобрала в свое сердце. Ее оцепенение нарушила Роз-Мари, выбежавшая из зарослей цветущего кустарника.

— Мадемуазель, — закричала она, — идите скорее, посмотрите, что мы с папой нашли!

Она взяла Мелиту за руку и потащила за кустарник, где на берегу небольшого ручейка сидела огромная зеленая лягушка.

Граф поднял голову и посмотрел на Мелиту. Взгляд его остановился на ее непокрытых волосах. Она была рада, что успела поправить прическу, и теперь золотистые пряди непокорными локонами ниспадали по обе стороны ее лица. Волосы были длинные и очень густые, поэтому часть их пришлось собрать в тугой узел на затылке, отчего шея казалась еще более длинной и гибкой, а голова — еще более изящной. Граф пристально смотрел на Мелиту, и в его взгляде читалось откровенное восхищение.

— Это лягушка, мадемуазель! — воскликнула Роз-Мари. — Такая большая! Папа говорит, что она может превратиться в принцессу!

— Мне кажется, — заметила Мелита, — ей больше нравится быть лягушкой и у нее наверняка есть много маленьких лягушат, которые прячутся где-то поблизости.

— Ой, давайте их поищем! — Роз-Мари раскраснелась от волнения и побежала вдоль ручья, заглядывая под камни.

— Что вы думаете о моей дочери? — спросил граф.

— Она очаровательна!

— И я так думаю и потому не хочу, чтобы ей внушали неверные представления или заставляли неестественно вести себя.

Мелита взглянула на него.

— Что вы имеете в виду? Граф помедлил мгновение.

— Моя жена была мягкой и тихой женщиной. Ее любили все в доме и в поместье, готовы были выполнить любое ее желание, никого не приходилось заставлять. Мне бы хотелось, чтобы Роз-Мари была похожа на мать.

— Я сделаю все возможное, — ответила Мелита, но не могла удержаться от того, чтобы добавить: — Однако это может быть нелегко…

— Я это знаю, — согласился граф, — но полагаюсь на вас. Стоит ли мне выражаться яснее? Я полностью доверяю вам и сделаю все, что смогу, чтобы поддержать вас.

— Спасибо, но мне не хотелось бы… быть причиной каких-либо неприятностей.

— В Весонн-де-Арбр всегда будут неприятности, пока существуют определенные обстоятельства, — сказал граф. — Но я хочу, чтобы вы постарались не думать о них и делать то, что считаете нужным для Роз-Мари.

— Я постараюсь, — ответила Мелита.

Сказав эти простые слова, Мелита почувствовала себя так, словно дала клятву. Она вновь взглянула на графа, на его темные волосы, четко выделявшиеся на фоне голубого неба, и снова он перехватил ее взгляд.

Невидимые токи опять пробежали между ними, и что-то заставило сердце девушки учащенно забиться. Ей пришлось превозмочь себя, чтобы вырваться из-под власти этих чар. Она направилась к Роз-Мари, все еще бегавшей у ручья.

— Здесь нет маленьких лягушат — ни одного! — сказала та обиженно.

— Мы придем сюда завтра и опять поищем, — пообещала Мелита. — А теперь, я думаю, нам пора возвращаться в дом. Эжени нас уже заждалась.

— Папа тоже с нами пойдет? — спросила девочка. Мелита оглянулась. Граф стоял на том же месте, где они расстались. Его взгляд был устремлен на нее, но Мелита не решилась признаться себе, что она в нем прочитала.

Глава 3

Солнечный свет падал сквозь окно классной комнаты на стол, где Мелита кормила Роз-Мари завтраком. На большой тарелке лежали фрукты. Многие из них Мелита еще никогда не пробовала.

Открыв утром глаза, девушка с радостью обнаружила, что из окна ее спальни открывается тот самый вид, что так потряс ее накануне в саду. Небо и море сияли лазурью, зелень плантаций отливала столь ярким изумрудным блеском, что казалась нереальной.

Роз-Мари закончила завтракать и с тревогой сказала:

— Кузина Жозефина говорила, что у нас сегодня утром будут серьезные уроки. Это значит, они будут трудные?

Мелита подумала, что мадам Буассе намеренно настраивает девочку против нее. Она уже поняла: идея пригласить Роз-Мари английскую гувернантку принадлежала графу, против чего мадам Буассе с самого начала категорически возражала.

Настроение мадам отнюдь не улучшилось оттого, что Мелита приехала в дом в его экипаже — молодая и привлекательная, совсем не похожая на надзирательницу, которой пугали девочку.

Мелита заговорщически улыбнулась Роз-Мари.

— У меня есть идея. Поскольку это мое первое утро на плантации, урок мне будешь давать ты.

— Как же я смогу это сделать?