Нора Робертс - Суженый Меган
– И уничтожил все, что ей принадлежало, – добавила Аманда напряженным дрожащим голосом. – Всю одежду, милые безделушки, фотографии. Все, кроме изумрудов. Потому что Бьянка спрятала украшения. Мы нашли ожерелье и портрет Бьянки работы Кристиана. Это единственное, что нам осталось от прабабушки, – протяжно вздохнула Аманда. – Пожалуй, вполне закономерно, что мы наткнулись на подсчеты доходов и расходов Фергуса.
– Похоже, тут какие-то заметки на полях, – ткнул в открытую страницу Трент. – Наподобие краткого дневника.
Аманда нахмурилась и громко зачитала отрывок, нацарапанный убористым почерком:
«Слишком большие траты на кухне. Уволил повара. Б. чересчур снисходительна к прислуге. Купил новые запонки. Бриллиантовые. Прекрасный выбор для сегодняшнего похода в оперу. Эффектнее, чем у Ж. П. Гетти [2]».
Аманда гневно выдохнула:
– Ясно показывает, каким человеком он был, правда?
– Любимая, ни за что не принес бы эту тетрадь, если бы знал, как ты расстроишься.
Аманда покачала головой:
– Нет, семья должна увидеть записи.
Но опустила находку, почувствовав, что пальцы покрыты пылью и плесенью.
– Я только что показала Меган ее новый кабинет.
– Так… понятно, – прищурился Слоан. – А что насчет отдыха?
– Именно подобным образом и я отдыхаю, – парировала Меган. – А теперь, почему бы вам не удалиться и не позволить мне и дальше наслаждаться?
– Превосходная идея, – поцеловала Слоана жена и отпихнула от себя. – Выметайся.
Пока Аманда выталкивала мужчин, зазвонил телефон.
– Сообщи, если что-нибудь понадобится, – попросила она невестку и умчалась.
Чувствуя себя воодушевленной студенткой, Меган закрыла дверь кабинета и в предвкушении потерла руки, направляясь к своему портфелю. Пора показать Натаниэлю Фери истинное значение слова «лучший».
Три часа спустя работу прервал топот маленьких ног. Очевидно, успела подумать Мег, пока дверь с грохотом не распахнулась, кто-то направил Кевина к ее офису.
– Привет, мам!
Мальчик нырнул в любящие объятья для поцелуя, и все мысли о балансах и счетах улетучились из головы.
– Мы здорово провели время. Сначала играли с Сади и Фредом, потом затеяли войну в новом форте. А еще добрались до цветочного магазина Сюзанны и полили миллионы саженцев.
Меган взглянула на мокрые кроссовки Кевина:
– И себя заодно, как я погляжу.
Сын усмехнулся:
– Был морской бой, и я победил.
– Мой герой.
– На обед заказали пиццу, и Кэролайн – она работает на Сюзанну – сказала, что я настоящий чертенок. А завтра Сюзанна займется ландшафтом, так что нельзя пойти в ее магазин, но, если захочешь, можем прокатиться на катере, чтобы увидеть китов. Ты ведь захочешь, правда? Я уже сказал Алексу и Дженни, что ты поедешь.
Меган посмотрела в темные возбужденные глаза. Никогда раньше она не видела своего ребенка таким счастливым. Если бы в этот момент Кевин спросил, не желает ли она немедленно отправиться в Найроби охотиться на львов, она бы тут же согласилась.
– Даже не сомневайся.
И засмеялась, когда сын обхватил ее за шею и крепко стиснул.
– Когда отплываем?
* * *Следующим утром ровно в десять Меган с тремя подопечными прибыла на пристань. Хотя день обещал быть по-июньски теплым и погожим, вняла совету Сюзанны и захватила с собой теплые куртки и шапочки для путешествия по Атлантике, а также бинокль, фотокамеру и запасные пленки.
Невзирая на то, что уже проглотила пару пилюль от укачивания, непривычный к морской качке желудок тошнотворно сжался при одном только взгляде на катер.
«Судно выглядит достаточно крепким и надежным», – успокаивала себя Меган.
Белая краска мерцала на солнце, поручни сияли. Ступив на борт, она заметила большую каюту с круглыми окнами, выходящими на нижнюю палубу. Для не самых храбрых мореходов, предположила Мег. Имелись также стенды с рекламными листовками, автоматы с безалкогольными напитками и множество шезлонгов и скамеек.
Меган кинула на сиденья последний тоскливый взгляд, дети утянули ее вперед. Им-то совсем не требуется спокойное удобное убежище.
– Поднимемся на мостик.
Алекс, важно шествовавший впереди, помахал одному из помощников.
– Теперь мы владеем «Мореходом». Вместе с Найтом.
– А папа сказал, что «Мореходом» владеет банк.
Дженни карабкалась по железной лестнице, красная ленточка подпрыгивала в волосах.
– Но это шутка. Голландец говорит, что таскать по окрестностям вислобрюхих туристов – чудовищный позор для настоящего моряка. А Найт только смеется над ним.
Меган подняла бровь. Ей еще предстояло знакомство с печально известным своим дурным нравом Голландцем, но Дженни, памятливая, как попугай, очевидно, частенько цитировала его слово в слово. И слишком часто эти слова выходили за рамки приличествующих детям.
– Мы приехали, – влетел на мостик Алекс, затаив дыхание от волнения. – И Кевин тоже.
– Добро пожаловать на борт.
Натаниэль оторвался от изучения морской карты и безошибочно отыскал глазами Меган.
– Я думала, здесь Холт.
– Он на «Королеве».
Найт взял сигару, зажал ее между зубами и усмехнулся:
– Не волнуйтесь, Мег, я не посажу нас на мель.
Уж об этом-то она не волновалась. Совершенно. В черном свитере, джинсах, фуражке греческого рыбака на голове и с блеском во взоре Фери выглядел в высшей степени компетентным. Как пират во время абордажа торгового судна.
– Начала разбирать ваши бумаги.
По крайней мере, в этом деле, подумала Меган, земля под ногами вполне устойчива.
– Уверен, что вы справитесь.
– Невероятная безалаберная путаница.
– Согласен. Кевин, пойдем, осмотришься на месте. Покажу, куда мы направимся.
Кевин заколебался, на мгновение вцепившись в мамину руку. Но красочные морские карты манили невыносимо, и мальчик направился прочь, бомбардируя Найта вопросами:
– Сколько китов мы увидим? Что случится, если они столкнутся с катером? Они станут стрелять водой из того отверстия в спине? Вы будете стоять за штурвалом при отплытии?
Меган собралась остановить сына и ненавязчиво попросить его не надоедать мистеру Фери, но Натаниэль уже отвечал на вопросы, усадив Дженни на бедро и водя пальцем Алекса по контурным линиям.
Пират или нет, хмуро решила Мег, но с детьми ладить умеет.
– Готовы отчалить, капитан.
Натаниэль кивнул помощнику:
– Скорость четверть мили, задний ход.
Все еще держа Дженни, подошел к штурвалу.
– Будешь лоцманом, морячка, и выведешь нас из гавани, – сообщил он девочке и направил ее нетерпеливые руки.
