Николь Фосселер - По ту сторону Нила
В комнате царил полумрак, лишь у входа на полу что-то светилось красным. Джереми понадобилось некоторое время, чтобы его глаза привыкли к темноте. У задней стены грудой лежали небольшие полотняные мешки, справа стояла наполненная землей корзина, возле которой валялся разный хлам: обломки кирпичей, вырезанные из дерева ложки, металлические кофейники с длинными носиками, наполненные водой кувшины и надбитые глиняные миски. Под ногами Джереми стоял металлический таз с тлеющими древесными углями. Очевидно, принцип выделения селитры был здесь известен хорошо, оставалось выяснить подробности процесса. Джереми получил пинок в спину и закатал рукава, обнажив похожие на браслеты шрамы вокруг запястий – напоминание о его первом дне в Омдурмане.
«Думай, – мысленно приказал он себе. – Думай хорошенько. А если что-то не удастся вспомнить, попытайся восполнить пробелы логикой».
Джереми высыпал в глиняную миску горсть земли, добавил воды, размешал и тонкой струйкой вылил жижу в кофейник, который поставил на тлеющие угли. После чего, скрестив на груди руки, опустился на пол у стены, чем вызвал недовольные возгласы своих стражей, до сих пор с любопытством наблюдавших за его действиями. Джереми успокоил их жестом и снова сел, не сводя глаз с кофейника. Когда раствор выкипел, он подлил в него воды.
Джереми вспомнил, что через два или три часа такого кипения в кофейнике должна появиться прозрачная жидкость, которую надо будет вылить на кирпичи. Когда обожженная глина заберет всю влагу, на кирпичах останутся кристаллы, которые, если их бросить на раскаленные угли, будут шипеть и рассыпать вокруг разноцветные искры. Именно так и проверяется качество селитры.
Помещение наполнили едкие, вонючие испарения. Стражи Джереми начали переминаться с ноги на ногу, скалиться и отпускать грубые шутки, пока наконец один за другим не покинули комнату, напоследок пригрозив Джереми копьем.
Оставшись один, Джереми подлил в кофейник воды и огляделся. Его внимание привлекли сложенные в углу мешки. Не спуская глаз с охранников, пристроившихся под пальмовым навесом в центре рыночной площади, Джереми взял первый попавшийся мешок, заглянул внутрь и отпрянул, увидев там блестящий порошок цвета графита. Ничего не понимая, Джереми зачерпнул горсть и понюхал. Потом посмотрел на таз с углями и испуганно забегал глазами по комнате, как зверек, за которым захлопнулась ловушка. Он удивлялся беспечности туземцев, которые хранили порох в помещении, где тлел огонь. Или они хотели таким образом сломить его волю? В любом случае они сделали ему хороший подарок, которым он не преминет воспользоваться.
Джереми усмехнулся, высыпал порох обратно в мешок и снова подошел к выходу. Один из его стражей поднялся и направился к краю площади, где сидел высохший, как чернослив, седобородый торговец лепешками. Старик испуганно сжался, когда дервиш запросто взял три лепешки и вернулся к приятелям. Рассудок Джереми вмиг прояснился. Теперь его мозг работал четко, как часы, рассматривая разные возможности, оценивая время, шаг за шагом обдумывая дальнейшие действия.
Он снова вернулся к мешкам, взял самый верхний и рассыпал его содержимое толстой извилистой «змейкой», начиная от входа и кончая стеной, возле которой лежали остальные. Потом вылил из сосудов всю воду, та мгновенно впиталась в земляной пол, и разложил несколько мешков по комнате. После этого Джереми подсел к тазу и принялся дуть на угли, пока над ними, разбрасывая искры, не взметнулись язычки пламени. Джереми взял деревянную ложку, зачерпнул несколько тлеющих комочков и высыпал их у входа, где начинался его импровизированный «фитиль». Дождавшись, пока дерево разгорится и задымит, Джереми встал и вышел на площадь.
Краем глаза он видел, как вытаращились на него дервиши и как схватились за копья, когда он как ни в чем не бывало продолжил идти дальше. Джереми не оглянулся, когда сзади послышалось шипение и плевки и грянули первые робкие взрывы. Грозное рычание его стражей сменилось криками, перешедшими в истошные вопли, и Джереми скривил губы в усмешке.
Вскоре громовой удар потряс воздух, а за ним еще один и еще. Нарастающий гул толпы прорвался визгом и испуганным ревом. В спину Джереми ударила взрывная волна, чуть не сбившая его с ног. Кто-то схватил его за плечо, но он не остановился. Толпу на площади охватила паника. Джереми ударили локтем в бок, он покачнулся, но продолжал идти, ни на кого не обращая внимания. До него как будто тоже никому не было дела.
Свободен, свободен, свободен… Сердце билось легко и сильно. Джереми запрокинул голову и рассмеялся во все горло, как делал когда-то давно, еще в детстве.
Там, за его спиной, Омдурман погружался в хаос.
– Что это было?
Грейс испуганно взглянула на Аббаса. Они уже достигли глиняных хижин на окраине города, когда воздух потряс первый взрыв. Два других грянули, лишь только путники успели остановить верблюдов. Оба смотрели на облако дыма, нависшее над низенькими строениями, между которыми уже сновали люди.
– Ничего хорошего, – пробурчал Аббас. – Мы возвращаемся.
– Нет! – Грейс вздрогнула от собственного голоса. – Нет, пожалуйста!
– Через день-два все утрясется, – успокаивал ее Аббас.
– Прошу тебя, Аббас, – умоляла Грейс. – Я не выдержу ни дня…
Лицо драгомана омрачилось, как будто где-то внутри него поднималась буря. Он вытянул огромную руку в направлении охваченного паникой города и сощурил глаза:
– Отныне я глух.
– Пожалуйста…
Аббас опустил взгляд, бормоча длинную тираду по-арабски. Она звучала угрожающе, но тем не менее, к величайшему облегчению Грейс, драгоман поставил своего верблюда и верблюда с поклажей на колени.
– Как зовут твоего друга? – спросил Аббас, вешая на плечо ружье и сумку.
– Я пойду с тобой.
Драгоман повернулся и обнял ее за плечи.
– Только не сегодня. В городе беспорядки. Или я один, или никто.
Грейс проглотила слезы.
– Джереми, – прошептала она. – Капитан Джереми Данверс. – Она вытащила из сумки замусоленную фотографию и ткнула пальцем: – Вот он.
Аббас что-то пробурчал по-арабски и спрятал снимок в карман.
– У тебя есть деньги?
Грейс протянула кошель, из которого драгоман, не стесняясь, взял немалую сумму.
– Оружие? – продолжал допытываться он. – Оно заряжено?
Грейс кивнула, похлопав себя по бедру. В кармане штанов она носила револьвер.
Аббас положил руки ей на плечи и надавил так, что она опустилась на корточки.
– Вот так и сиди до моего возвращения, – приказал он. – Никуда не уходи и ни с кем не заговаривай. Стереги верблюдов и наше добро. Стреляй только при крайней необходимости. Ясно?
