Диана Хэвиланд - Наперекор стихии
К тому времени, как занавес поднялся перед следующим актом, с улицы перестал слышаться шум, но Селена не могла забыть жестокую сцену, которую только что видела. Она не удивилась, откуда Рауль так хорошо знает то, что расположено за сценой оперного театра, так как знала, что его последней любовницей была одна из хорошеньких балерин, танцующих сейчас перед ними.
34
Близился вечер, когда открытый экипаж подкатил к дому на улице Риволи, и Рауль помог Селене выйти. Хотя она выглядела модной и уверенной в шелковом платье в сине-белую полоску, с прической, сделанной с помощью изысканного шиньона, и в маленькой круглой шляпке, украшенной завитыми белыми и синими страусиными перьями, — несмотря на все это ее лицо было бледным, а в глазах блестели слезы, которые она пыталась сдержать с тех пор, как проводила Кейта на станцию в сопровождении одной из горничных.
— В самом деле, Селена, — нетерпеливо сказал Рауль. — Ты довольно смешно себя ведешь, выставляя напоказ свои чувства из-за того, что ребенок уезжает на лето.
— Не только на лето, ведь осенью он поедет в пансион, и тогда я смогу видеть его только на каникулах. Рауль, почему, в конце концов, ты не мог позволить провести лето вместе с ним в Лоррейне? Я уверена, твои родители были бы рады мне.
— Вне всякого сомнения, но твое место рядом со мной. — Его глаза сузились от подавляемого раздражения. — Мы уже все решили.
— Ты решил, — возразила Селена.
Он открыл входную дверь, и она вошла следом за ним.
— Завтра бега гран-при в Лонгшамп, потом визиты в Сен-Клу, Фонтенбло и Биарриц. Многие женщины пошли бы на все ради такого лета, — сказал Рауль.
— Тогда почему бы тебе не взять одну из них на мое место? — сказала Селена, безразличная к тому, что их может услышать Бланш, горничная, спустившаяся в это время в холл. — Например, помощницу модистки. Мне говорили, что она вполне порядочна и ведет себя как леди.
— Селена, достаточно.
— Прости, — устало сказала она. — Я только хотела провести эти несколько месяцев вместе с Кейтом. Рауль, почему мы должны посылать его в школу осенью? Он ведь еще совсем малыш!
— Кейту шесть лет, и хватит ему цепляться за твои юбки, его достаточно изнежили и избаловали. Ему необходимы компания других мальчиков и дисциплина, которой его научат в школе.
— Дисциплина? Как резко звучит это слово.
— Ну разумеется. Солдату нужна дисциплина, и он еще не скоро научится подчиняться порядку.
— И я должна молчать? Я его мать, Рауль, я люблю его…
— В этом никто не сомневается, — холодно ответил Рауль. — Ты его слишком любишь и опекаешь. Он ведь не инвалид, а высокий и крепкий, способный постоять за себя среди других мальчиков.
Селена отдала легкую летнюю шаль и зонтик Бланш, которая уже не в первый раз бесстрастно выслушивала перепалку между хозяином и хозяйкой.
— Я не хочу, чтобы ты испортила мальчика, — твердо сказал Рауль.
— Но он все, что у меня есть и когда-либо будет… — волнуясь, Селена не выбирала слов, что настраивало Рауля все более враждебно.
— Вопрос решен, — сказал он. — А сейчас мне надо приготовиться к ужину.
— Не хочу тебя задерживать, — сказала Селена. — Не сомневаюсь, твой маленький друг жаждет видеть тебя…
Служанка, очевидно, не была уверена, стоит ли ей вступать в беседу, но теперь она выступила вперед со словами:
— К вам посетитель, месье Родман, он в гостиной.
Селена повернулась и побежала в холл, чтобы оказаться лицом к лицу с Дональдом. По его встревоженному взгляду она догадалась, что он услышал многое, если не все из ее ссоры с Раулем. Но через мгновение Дональд шагнул к ней, обнял, слегка коснувшись губами ее щеки, потом взял ее лицо в свои ладони и посмотрел на нее сверху вниз, его глаза были полны невысказанных вопросов, пока она не почувствовала, как краснеет под его испытующим взглядом. Что он услышал и до чего мог догадаться? — беспокойно спрашивала себя Селена.
Хотя Дональд выглядел теперь солиднее и носил маленькую бородку, придававшую ему некоторую величественность, он сохранил свою мальчишескую улыбку, которая запомнилась Селене. Хорошо, что он здесь, Селена не хотела провести в одиночестве вечер в этом богато украшенном доме, который никогда не станет ей родным.
Наконец Дональд отпустил ее, чтобы пожать руку Раулю.
— Нежданная радость, — сказал Рауль. — Почему ты не написал нам, что собираешься в Париж?
— Это получилось неожиданно. У меня были дела в Бордо и в некоторых других местах, и я вдруг решил сесть на поезд и приехать сюда, ведь я не видел вас обоих чуть ли не со времен выставки.
— А твоя очаровательная жена с тобой? — спросил Рауль. Его манеры были, как всегда, изысканны, он прекрасно владел собой, хотя что-то в приезде Дональда, несомненно, пугало его.
— Нет, Дейзи дома, в Ливерпуле, — сказал Дональд. — Я надеялся, что ты и Селена свободны сегодня вечером и могли бы поужинать со мной.
— Это было бы замечательно, но, к сожалению, у меня уже назначена встреча.
Дональд выглядел немного растерянно.
— Похоже, я приехал в неподходящий момент… — начал он.
— Да нет, — сказал Рауль. — Селена нервничает. Мы только что проводили нашего сына на вокзал. Он проведет лето в замке моих родителей в Лоррейне, а осенью пойдет в школу. Послушать, что говорит об этом Селена, так я отправил мальчика в какую-то тюрьму! — Он усмехнулся. — Эти любящие мамаши нянчили бы своих сыновей до возмужания! Может, ты отвезешь Селену пообедать и подбодришь ее?
— Да, конечно, — ответил Дональд.
— А завтра, если хочешь, можешь поехать с нами на скачки, на бега гран-при.
Рауль устроил целое представление, разыгрывая перед кузеном жены дружелюбного хозяина, но Селена знала: его успокоит тот факт, что она не останется одна, пока он будет развлекаться с очередной любовницей.
— Боюсь, что не смогу поехать на бега, — сказал Дональд. — Я должен завтра утром вернуться в Ливерпуль, не хочу сейчас надолго оставлять Дейзи.
— Она же не больна, правда?
Дональд покачал головой, потом улыбнулся, его глаза сияли от гордости.
— Она ждет ребенка. Ребенок должен родиться в ближайшие недели. — Он весь светился довольством и спокойной радостью.
— Наследник семьи Родманов! — сказал Рауль. — Ну, давай пройдем в гостиную и выпьем за твою жену и сына — уверен, это будет мальчик.
— Не думаю, что это имеет для меня значение, — сказал Дональд.
— Если девочка будет такой же прелестной и милой, как Дейзи, я не против.
В гостиной все трое провозгласили тост за мать и ребенка, но несмотря на то, что Рауль был очень любезен, Селена чувствовала, как ему не терпится уйти. И когда вино было выпито, он ушел, оставив Селену и Дональда сидеть на атласном диване возле окна.
