Лаура Кинсейл - Цветы из бури
— Мы просим вернуть их.
Кристиан зло усмехнулся.
— Ублюдок.
Маннинг перевел дыхание. Он наклонился вперед и сказал:
— Мы хотим сделать как лучше.
Кристиан проигнорировал его замечание.
— Черт возьми, мы пытаемся спасти все, что можно спасти. Но вы с тетушкой все время этому мешаете! А твой акт… Неужели ты думаешь, что хоть один суд его поддержит?
Кристиан наклонил голову.
— Вы так считаете?
— Надо смотреть правде в глаза, Жерво. Все, что ты делаешь с тех пор, как… помутился твой ум, под вопросом, включая так называемую женитьбу. Понимаешь ли ты это? Я думаю, что нет. Твоя тетушка говорит о просветлениях. Но одних просветлений недостаточно, чтобы вести дела как следует. На освидетельствовании встанет вопрос о всех твоих действиях за последнее время.
— Если, — улыбнулся Кристиан, — если.
Маннинг повысил голос.
— Никаких если! Делу дан ход.
— Маннинг! — Стонхэм махнул рукой.
— Может быть, если позволено заметить, — сказал юрист примирительным тоном, — я сообщу, что мистер Персивал и лорд Стонхэм предлагают частное соглашение, ваша милость. Я сочту за честь рассмотреть его вместе с вами.
Кристиан протянул руку. Юрист вскочил со стула, протягивая ему бумаги.
— Первая страница представляет собой любезности и предварительные замечания, — сказал мистер Бэкон, — так что…
Кристиан выхватил у него первую страницу и бросил в огонь.
— Так что… — юрист выглядел озадаченным, — если вы обратите внимание на вторую, то увидите…
Кристиан бросил в огонь вторую страницу и взял следующую, улыбаясь юристу.
— О, господи, он сумасшедший! — Маннинг вскочил. — От него ничего разумного не добьешься. — Он, видимо, хотел забрать остальные бумаги.
Но Кристиан и их бросил в камин. Они съежились, почернели и вспыхнули ярким пламенем.
— Никаких… договоров, — сказал он.
— Все бесполезно, — заявил Маннинг. Он потянулся к Кристиану. — Стонхэм, хватай его!
Это было то, чего Кристиан и боялся, и ждал. Но все-таки, когда это началось, все показалось ему нереальным. Маннинг сделал резкий бросок, Кристиан отскочил и выхватил пистолет. Стонхэм застыл на месте. Более агрессивный Торбин остановился всего в футе, а за его спиной спрятался юрист.
Кристиан хотел их выгнать, но кровь стучала в его висках. Он не мог произнести эти слова. Они пришли за ним и заберут его, если смогут. Он чувствовал реальность происходящего. Самое страшное проснуться в смирительной рубашке и ошейнике, посреди безумия.
— Осторожнее, мистер Маннинг, — сказал Торбин. Маннинг медленно опустил руку.
— Он сошел с ума, — прошептал Стонхэм. Кристиан зло смеялся.
— Запутались… любители.
Тень безумия снова витала над ним. Он почувствовал ярость и тошноту.
— Брось оружие, — сказал Маннинг, слегка покрутив головой. — Положи его на камин, Жерво, иначе все испортишь.
— Вон! — сказал Кристиан.
— Мы здесь, чтобы помочь, — начал было Маннинг примирительным тоном, чем только увеличил угрожавшую ему опасность.
— Убирайтесь! — прорычал Кристиан.
— Брось оружие! — требовал Маннинг.
Кристиан видел, что его зять собирается действовать силой. Маннинг то ли не понимал, на что может быть способен настоящий сумасшедший, то ли надеялся, что Кристиан сдержится. Ведь нельзя же совершить убийство и уйти от ответственности.
— Положи пистолет, — сказал он. — Ты ведь не собираешься никого застрелить.
Кристиан знал, что лучше бы дождаться Дарэма. Его не должны загнать в ловушку. У его зятя были свои основания блефовать. Ведь попав в сумасшедший дом, Кристиан терял свои деньги и Мэдди. Лучше повеситься.
Он прицелился. Губы Маннинга задрожали, он, кажется, все понял и побелел.
— Не надо!
— Не надо!
Но это сказал не Маннинг. Ясный высокий голос Мэдди, оглушительно прозвучал среди гробового молчания. Полная сурового достоинства, она стояла в дверях в своем сером наряде.
Кристиан глубоко с облегчением вздохнул и медленно улыбнулся.
Мэдди подняла руку.
— Вы, господа, уходите. Немедленно. Герцог желает, чтобы вы покинули помещение.
Глава 29
Жерво сидел на стуле и разряжал пистоле, делая это тщательно и осторожно, напряженно склонив голову.
— Ты же должна быть… у… папы?
— Чем больше проходит времени — тем, по-моему, ты сильнее нуждаешься во мне. Я не должна оставлять тебя одного.
Жерво не возражал. Пусть думает так. Он не сказал, что в иной день предпочитает ее заботам пистолет, Кальвина и услуги троих лакеев. Кристиан хотел, чтобы в тот, не поддающийся прогнозированию момент, она даже не появлялась. Должно быть так: сила против силы.
— Они хотели напасть на тебя?
Жерво сухо улыбнулся.
— Я рад, что пришла.
— Да. Я не должна покидать тебя. — Казалось, она озабочена последствиями. — Они тебе этого не простят. Ты поступил глупо.
Жерво пожал плечами:
— Защита.
— Миролюбивое поведение — лучший способ защиты. — Ее голос напряженно завибрировал.
— Легко… говорить! — Он встал и поднял ее руки до пояса. — Такому неуклюжему животному… Посмотри! Испуганный… все псу под хвост. Тебе легко быть миролюбивой!
Она нервно сглотнула. Его насмешки обидели ее.
— Ты выглядел смешно!
Кристиан обрадовался, увидев ее.
— Я… смешон. — Он целовал ее пальцы. — Отдохнем… в рабочем порядке.
Ее ладони сжались, но он не выпускал их.
Губы Мэдди едва заметно, застенчиво улыбнулись, длинные полуопущенные ресницы закрыли глаза.
Кристиан чуточку притянул ее к себе, испытывая напряжение неожиданной близости. Чувствуя себя свободным, он целовал ее, втягивал в себя ее губы, словно желая впитать ее дыхание. Не говоря ни слова, Кристиан поднял ее. Дверь в холл… Ее тело в его руках… Его кровать…
Жерво не тратил времени на предварительные ласки. Он грубо овладел ею, словно беря свою собственность, в то время как она, обвив его руками, жадно притянула его к себе.
Утром Мэдди занялась делом еще до завтрака, четко выписывая вежливое предложение партнеру Жерво о незамедлительной встрече в гостиной герцога. — До сих пор они жили на двести восемьдесят семь фунтов, полученных за пряжки Жерво. Эта сумма не долго казалась ей огромной, но была чрезвычайно неадекватной расходам герцога.
Как только она закончила эту работу, чтобы удовлетворить Жерво, ей пришлось делать заметки для публикации в газетах. Герцог поднялся к себе побриться и переодеться, а Мэдди в это время получила передышку.
В дальней гостиной, уютной комнате, окрашенной в насыщенные желтые тона, Мэдди позволила себе вторую чашку чая. Она начала писать письмо отцу, зная, что после возвращения Жерво у нее, скорее всего, не будет для этого времени. Мэдди заканчивала вторую страницу, когда Кальвин скользнул в гостиную с серебряным подносом, балансировавшим на руке, и закрыл за собой дверь. Мэдди подняла глаза.
