Джулия Куинн - Тридцать Шесть Валентинок

Перед глазами стояло лицо графа.

Глава 3

И вновь мисс Сюзанна Бэлистер на устах у всего города. После того, как она испытала сомнительное удовольствие быть и самой популярной и самой непопулярной молодой особой сезона 1813 года (благодаря, в обоих случаях, вечно праздному Клайву Мэнн–Формсби), она пребывала в тени до тех пор, пока другой Мэнн–Формсби – а именно Дэвид, граф Ренминстер – сделал ее предметом своего безраздельного внимания во время субботнего ночного представления «Венецианского купца» в Друри Лейн.

Можно только догадываться о намерениях графа, ведь мисс Бэлистер прошлым летом почти стала Мэнн–Формсби, хотя и с приставкой миссис Клайв, но тогда она была бы графу сестрой.

Ваш автор не боится написать, что никто из видевших, как граф смотрит на мисс Бэлистер во время представления, никогда не спутает его интерес с братским.

Что касается мисс Бэлистер – если намерения графа благородны, то ваш автор снова не побоится написать, и все согласятся с тем, что она выиграла лучшего Мэнн–Формсби.

И вновь Сюзанна не могла спать. И не удивительно – Мой брат не достоин такой женщины как Вы! Что он имел в виду? Почему граф сказал это?

Неужели он ухаживает за ней? Граф?

Она тряхнула головой, чтобы выкинуть из нее такие глупые мысли. Невозможно. Граф Ренминстер никогда не выказывал желания серьезно ухаживать за кем–либо, и Сюзанна сильно сомневалась, что он собирался начать с нее.

И, кроме того, у нее имелась серьезная причина чувствовать к этому человеку крайнее раздражение. Из–за него она потеряла сон. Сюзанна никогда не теряла сон. Даже из–за Клайва.

Словно этого было не достаточно, воскресная ночь была такой же бессонной как и субботняя, а в понедельник стало еще хуже из–за ее упоминания в утренней колонке леди Уислдаун. Так что утром во вторник, Сюзанна была уставшей и сердитой. Они с Летицией завтракали, когда появился дворецкий.

– Мисс Сюзанна, – сказал он, слегка наклонив голову в ее сторону. – Вам письмо.

– Мне? – Усомнилась Сюзанна, принимая из его рук конверт из дорогой бумаги, запечатанный темно–синим воском. Печать она узнала тотчас же. Ренминстер.

– От кого оно? – спросила Летиция, едва закончив жевать кекс, который как раз положила в рот, когда вошел дворецкий.

– Я еще не вскрыла его, – сказала Сюзанна раздраженно. И если у нее есть хоть капля разума, она не откроет его до тех пор, пока с ней не будет Летиции.

Сестра уставилась на нее как на ненормальную.

– Это легко исправить, – заметила Летиция.

Сюзанна положила конверт на стол рядом со своей тарелкой.

– Я разберусь с ним позже. А сейчас я хочу есть.

– А я сейчас умираю от любопытства, – парировала Летиция. – Или ты сию же минуту открываешь этот конверт, или я сделаю это за тебя.

– Я собираюсь доесть яйца, а затем… Летиция! – Имя вырвалось почти воплем. Сюзанна рванулась через стол к сестре, которая только что схватила конверт столь ловко, что Сюзанна не успела перехватить ее, утратив быстроту реакции из–за хронического недосыпания.

– Летиция, – произнесла Сюзанна убийственным тоном, – если ты немедленно не вернешь мне конверт невскрытым, я никогда ни за что не прощу тебя. – И когда это не сработало, она добавила: – Всю оставшуюся часть моей жизни.

Казалось, Летиция обдумывает ее слова.

– Я поймаю тебя, – продолжала Сюзанна. – Не найдется такого места, где ты сможешь укрыться.

– От тебя? – Спросила Летиция с сомнением в голосе.

– Отдай мне конверт.

– Ты вскроешь его?

– Да. Дай мне его.

– Ты вскроешь его сейчас? — Уточнила Летиция.

– Летиция, если ты не вернешь мне этот конверт сейчас же, однажды утром ты проснешься с отрезанными волосами.

Рот Летиции открылся сам собой.

– Ты серьезно?

Сюзанна сузила глаза и впилась в нее взглядом.

– Похоже, что я шучу?

Летиция сглотнула и протянула конверт нетвердой рукой.

– Похоже, что ты серьезно.

Сюзанна выхватила письмо из рук сестры.

– Несколько дюймов я бы точно отрезала, — добавила она.

– Ты его откроешь? – Спросила Летиция, все еще настаивая на своем.

– Ну, хорошо, – сказала Сюзанна со вздохом. В любом случае у нее не получилось бы сохранить это в тайне, она надеялась просто оттянуть время. Она еще не пользовалась своим ножом для масла, поэтому просунула его под клапан и сорвала печать.

– От кого оно? – Спросила Летиция, хотя Сюзанна еще не развернула письмо.

– От Ренминстера, – сказала Сюзанна, устало вздохнув.

– Ты расстроена? – Спросила Летиция, выпучив глаза.

– Я не расстроена.

– А выглядишь расстроенной.

– Нет, я не расстроена, – сказала Сюзанна, вынимая из конверта единственный лист.

Но если она не была расстроена, то что же она чувствовала? Волнение, возможно, по крайней мере, небольшое, даже если она устала настолько, что была не в состоянии показать это. Граф был интересным, загадочным, и, несомненно, более разумным, чем многие другие. Но он был графом, и, конечно, не собирался жениться на ней, в конечном счете, это означало, что она приобретет известность как девушка, брошенная обоими Мэнн–Формсби.

Это больше того, что она может выдержать. Однажды она уже перенесла публичное осуждение, и тем более она не хотела испытать это снова, ни в коей мере.

Именно поэтому, прочитав его записку, содержащую приглашение, она немедленно ответила – нет.

Мисс Бэлистер!

Прошу доставить мне удовольствие и составить мне компанию в четверг на приеме лорда и леди Моленд по случаю открытия сезона катания на коньках, на пирсе Свен Лейн, в полдень.

С Вашего позволения я заеду к вам за тридцать минут до начала.

Ренминстер.

– Чего он хочет? – Спросила Летиция, затаив дыхание.

Сюзанна молча вручила ей записку. Это казалось легче, чем пересказывать ее содержание.

Летиция задохнулась, прикрыв рукой рот.

– О, ради Бога! – Пробормотала Сюзанна, пытаясь снова сосредоточиться на завтраке.

– Сюзанна, он за тобой ухаживает!

– Ничего подобного.

– Да, ухаживает. Зачем же еще он пригласил тебя кататься на коньках? – Летиция сделала паузу и нахмурилась. – Надеюсь, что и я получу приглашение. Катание на коньках – один из немногих видов спорта, где я не выгляжу полной неумехой.

Сюзанна кивнула, приподняв брови, поскольку сестра явно приуменьшила свои достижения. Около их дома в Сассексе был пруд, который замерзал каждую зиму. Обе девочки Бэлистер проводили там час за часом, со свистом проносясь по льду. Они даже научились вращаться. Сюзанна провела больше времени на попе, чем на коньках, когда ей было четырнадцать, но ей–богу, она научилась вращаться.