Мари Кордоньер - Опасная леди
Заметив, что погрузилась в размышления, Леонора энергично призвала себя к порядку. Был старый рецепт, которому она следовала с тех пор, как научилась думать. Чем больше работы и различных обязанностей взваливала она на свои плечи, тем быстрее пролетал день и тем легче удавалось заснуть вечером. Усталость тела и духа помогала избежать нежелательных сновидений, которые печалили ее и рождали в ней желания, которым никогда не суждено было исполниться.
В маленьком салоне, который вместе со спальней, гардеробной и комнатой для шитья образовывал отведенные ей в замке Уинтэш апартаменты, она села за изящный дамский письменный стол и открыла книгу записи расходов, которую с явной неохотой передала ей миссис Бернс. С присущей ей основательностью Леонора пробежала глазами ряды цифр, складывая и проверяя.
Шорох в соседней комнате внезапно привлек ее внимание, и она поняла, что Джейн зашла в спальню и вместе с одной из служанок начала наводить там порядок. Непринужденный разговор, который доносился через полуоткрытую дверь, свидетельствовал о том, что девушкам и в голову не приходило, что их госпожа может сидеть рядом и слушать их.
– Скажи-ка, правда, что лорд Уинтэш еще ни разу не спал здесь? – поинтересовался прерывающийся от любопытства, писклявый голос.
– Какое тебе дело! Занимайся лучше подушками!
Леонора обрадовалась, что Джейн была так лояльна по отношению к ней, но другая девушка не унималась.
– Я никогда не думала, что он так быстро женится, – захихикала она, и Леонора предположила, что «он» – это, скорее всего, ее супруг, Герве. – В конце концов, леди Аманда – очень красивая дама! А о том, что он ее обожает, известно всем и каждому!
– Не говори глупостей, – возмутилась Джейн. – Она его мачеха!
– Ну и что? Ты же не будешь спорить, что он смотрит на нее, как кошка на блюдце со сметаной? И она мурлычет в ответ! Спорим, они любовники!
Леонора прижала руку ко рту, что помогло ей не вскрикнуть в последний момент. Герве и леди Аманда? Невозможно! Или все же?..
– Тебе бы нужно укоротить твой длинный язык, – взорвалась между тем Джейн. – Как только можно иметь такое грязное воображение?
– Воображение? – Другая возмутилась так сильно, что голос ее сорвался на визг. – Тогда мои фантазии также и то, что она его принимает, лежа в постели, и надетая на ней ночная сорочка настолько неприлична, что гладильщица краснеет, когда начинает ее гладить?
– Каждому в доме известно, что у леди Аманды слабое здоровье. Неужели ей нельзя принимать гостей, когда она больна и не может встать с постели?
Как окаменевшая, слушала Леонора этот спор, который давал ответы на многие бродившие и у нее в голове вопросы.
– Ты наивна, Джейн! – возразила другая девушка язвительно. – Для тебя эти леди вне критики. Но вот что я тебе скажу: они не лучше и не хуже нас. Черт знает, по какому праву именно они появились на свет на шелковых простынях. Наша сестра работает, не разгибая спины, и должна быть счастлива, если выйдет замуж за конюха или слугу, прежде чем помрет родами пятого или шестого сорванца!
– Бетти, грешно тебе так говорить!
– С каких это пор правда стала грехом?
Горечь, звучавшая в этих словах, почти так же задела Леонору, как и злая перепалка, невольной слушательницей которой она была. Она не отваживалась даже перевести дух. Сжав край стола руками, так что проступили косточки, Леонора ожидала ответа Джейн.
– Недовольство и зависть – вот грех! А если миссис Бернс заметит, что ты так небрежно заправляешь простыни под матрац, тогда тебе уже не придется слишком долго гнуть свою прекрасную спину на Уинтэшей!
Молчание. Горничная, видимо, сказала свое последнее слово, потому что несколько позже Леонора услышала стук двери, означавший, что обе удалились.
Леонора выдохнула воздух, который так долго задерживала в себе, и встала так резко, что стул отлетел и ударился о стену. Ее сердце бешено стучало. В это время взгляд девушки невольно упал на сверкающее, в золоченой раме, овальное венецианское зеркало, которое висело над камином.
Леонора видела в нем свое отражение – портрет одетой в мрачные тона полноватой особы с широко раскрытыми светлыми глазами на мертвенно-бледном лице. Перед ее внутренним взором вместо этой картины возник образ леди Аманды – со струящимися по плечам серебристыми локонами, в кружевном неглиже, которое не скрывало совершенства ее фигуры.
Какое значение могла иметь разница в возрасте? Ни один мужчина в своем уме не удостоил бы юную леди Уинтэш и приветливым словом, если бы он мог рассчитывать на расположение леди Аманды или уже обладал им…
Машинально Леонора провела рукой по своим гладко зачесанным назад волосам. Ни одна прядь не выбилась, но замедленное движение пробудило подспудную тоску ее сердца по нежности и симпатии. Никто никогда не утолил эту тоску. Она была одинока. После смерти отца еще более, чем когда-либо раньше.
Пока он был жив, Леонора могла, по крайней мере, поддерживать иллюзию о том, что он ее любил, что он лишь прятал свои чувства за внешней грубостью. Теперь он умер, и ей никогда не узнать, права она была или нет.
Однако… Руки Леоноры опустились. Письмо! Силы небесные, она совсем забыла о письме отца! Где же оно? Она попыталась привести в порядок путаницу своих мыслей, сосредоточиться. После оглашения завещания она убрала письмо в карман юбки, а из-за унизительной ссоры с мужем это совершенно вылетело у нее из головы!
Она побежала в спальню, а оттуда в комнату для одевания. Это была квадратная, маленькая, но очень удобная комната, где у торцовой стены стоял громоздкий шкаф красного дерева, в котором было достаточно места для ее строгого гардероба. Она открыла дверцу и стала отодвигать вешалки с платьями в сторону одну за другой.
Да, там в самом заднем углу висело темное повседневное платье. Она сказала Джейн, что не хочет его больше никогда носить. Во-первых, оно, действительно, слишком теплое, а во-вторых, оно слишком напоминает ей о пренебрежительных словах мужа.
Леонора сунула руку в боковой карман юбки и не ощутила ничего, кроме ткани. Странно… Но там был только один карман… Она вынула платье из шкафа и потрясла его, прощупала складки, лиф, рукава. Ничего не было! Никакого шелеста, ничего твердого. Где же письмо?
Леди Уинтэш заставила себя успокоиться, хотя была близка к тому, чтобы нервно рассмеяться. Ну, конечно же, ведь теперь у нее есть горничная. Сама она больше не следит за порядком в шкафах. Наверное, Джейн нашла письмо во время уборки и куда-нибудь его положила.
Быстрые, поверхностные поиски на всех столах, комодах и выступах камина, тем не менее, оказались безрезультатными.
