Конни Мейсон - Пленница Быстрого Ветра
Ему следует испытывать презрение, ненависть и полнейшее равнодушие к белой пленнице. Однако, эта ничтожная, не стоящая внимания женщина нашла в его душе уголок, о существовании которого он даже не подозревал! Сломанный Нос был недалек от истины, обвиняя его в снисходительном отношении к пленнице, насмешливо подумал Быстрый Ветер. Белые убили его соплеменников, отняли земли и пытаются стереть его народ с лица земли. Как может он чувствовать что-либо кроме ненависти к этому бледнолицему, бесполезному существу? Он должен был убить женщину, как только перестал нуждаться в ее помощи.
Ханна осмелилась взглянуть на Быстрого Ветра, удивившись, почему он так странно смотрит на нее. Что мелькнуло в его глазах — ненависть? Но она не сделала ничего такого, чтобы он ее возненавидел! Взгляд девушки скользнул вниз, и она испуганно вздрогнула, заметив, как напряглась его плоть. Бурный отклик тела индейца потряс ее. Разве мог бы он испытывать столь сильное желание, если бы считал на самом деле свою пленницу уродливой? Ханна понимала, какой худой и некрасивой она кажется мужчинам, и до сих пор гордилась своей способностью оттолкнуть их и остаться нетронутой. Что же недоступное взорам других мужчин увидел этот индеец?
— Мне нечего надеть, — обратилась к нему Ханна, окончательно промыв волосы.
Быстрый Ветер нашел в сумке рубаху из оленьей шкуры, оставленную одним из друзей. Держа рубаху в руках, он ждал, когда Ханна выйдет из воды.
Она нервно сглотнула слюну:
— Я стесняюсь.
Быстрый Ветер одарил ее ледяной улыбкой.
— Можешь путешествовать голой, если хочешь, но солнце прерий сразу же обожжет твою белую кожу.
Он отвернулся.
— Подожди! Я надену рубаху. Положи ее на землю. Только не поворачивайся!
Быстрый Ветер хрипло рассмеялся, вновь обернувшись:
— Я не знал, что белые шлюхи так скромны. Можешь не притворяться передо мной, женщина, потому что мне известно, кто ты. Я испытываю лишь презрение к женщинам, которые продают мужчинам свое тело. Может быть, я отдам тебя соплеменникам в деревне, как предложил Сломанный Нос. Теперь, когда ты вымылась, они могут и не обратить внимания на твое безобразие и белую кожу.
Ханна задохнулась от возмущения. С чего Быстрый Ветер взял, что она шлюха? Разве он не знает, что она сбежала от мистера Харли, потому что тот собирался ради своей выгоды заставить ее одаривать благосклонностью постояльцев? Нет, конечно же, нет, ответила сама себе Ханна. Откуда Быстрый Ветер может знать?
— Я вовсе не такая, как ты думаешь, — возмущенно запротестовала девушка. — Не мог бы ты отвернуться, чтобы я вышла из воды?
Скрестив руки на своей бронзовой груди, Быстрый Ветер отказался отвернуться:
— Твое тело не соблазняет меня, женщина.
Ханна вспыхнула, живо вспомнив, как напряглась его плоть несколько минут тому назад. Не отрывая глаз от его лица и опасаясь глянуть ниже и снова увидеть возбуждение странного индейца, Ханна вызывающе вздернула подбородок и медленно пошла к берегу.
Быстрый Ветер задумался, удивляясь, зачем он подвергает себя такому мучению. Должно быть, он истосковался без женщины, если его возбуждает костлявая белая девушка, лишь несколько минут тому назад казавшаяся ему чрезвычайно отталкивающей. Но теперь в ней на самом деле ничего отталкивающего не было. Вода стекала с грудей и блестела в золотистых волосках, обрамлявших лоно. Зрелище было столь волнующим, что Быстрый Ветер стремительно отвернулся и пошел прочь, проклиная свою белую кровь. Он испытывал желание обладать женщиной, которая достойна была лишь презрения.
Белой женщиной.
ГЛАВА 4
Ханна храбро пыталась сохранить достоинство, что было довольно трудно сделать, сидя верхом на лошади впереди Быстрого Ветра. Ее ноги были открыты взору, потому что кожаная рубаха доходила только до колен. Когда Быстрый Ветер заметил, что ей трудно держаться на лошади позади него, он настоял, чтобы она села спереди. В кольце рук индейца, в опасной близости к нему, Ханна чувствовала, как кружится у нее голова от тепла его тела и замирает сердце от предчувствия опасности, не имеющей ничего общего с той угрозой, которая нависает над всеми, попадающими к индейцам в плен. Нет, все было гораздо сложнее.
Быстрый Ветер неуклонно продвигался на север, ни на минуту не забывая о женщине, уютно устроившейся спереди от него. Захват пленных не был редкостью. После побоища на Сэнд-Крик чейены охватили набегами обширные равнины своих владений, убили множество поселенцев, а женщин и детей захватили в плен. Оставляя за собой следы грабежей, поджогов и убийств, чейены продвигались на север в безопасный край, где протекала река Паудер-Ривер и жили племена сиу. Быстрый Ветер присоединился к ним зимой 1864 года и совершал набеги вместе с воинами сиу, возвращаясь затем в деревню.
Ханна облегченно вздохнула, когда в тот день поздно вечером Быстрый Ветер остановил лошадь у реки. Они ехали без отдыха, подкрепляясь вяленым мясом, когда голод становился невыносимым. Девушка соскользнула с лошади и на минуту уцепилась за седло, испытывая боль в натертых лошадью ногах. Быстрый Ветер соскочил на землю, не обращая уже внимания на раненую ногу. Ханна посмотрела, как он исчезает в лесу и сама пошла в противоположном направлении. Она мыла руки в реке, когда подошел Быстрый Ветер и приказал:
— Собери для костра хворост. И не уходи слишком далеко, потеряешься.
Ханна задохнулась от бессильной ярости. Неужели всю жизнь ей суждено подчиняться приказам мужчин? Сначала мистера Харли, а теперь Быстрого Ветра. Как это унизительно! Когда-нибудь, поклялась себе Ханна, она не будет принадлежать ни одному из мужчин, но пока что выбора у нее не было и приходилось делать то, что указывал Быстрый Ветер. Услышав некоторое время спустя прокатившийся по равнине раскат винтовочного выстрела, она испугалась, но вспомнила, что Быстрый Ветер собирался поохотиться, чтобы добыть им ужин. Когда она вернулась с хворостом, он уже свежевал жирного кролика. Девушка присела на ствол упавшего дерева, наблюдая за индейцем. Быстрый Ветер, покончив с одним кроликом, взялся за другого.
— Ты удивительно хорошо говоришь по-английски, — бездумно сказала Ханна, завороженная движениями его сильных рук и ловких пальцев.
Он сурово глянул на нее:
— Языком белых овладеть нетрудно.
Ханна пристально посмотрела на юношу.
— Твоя мать — белая? Наверное, от нее ты унаследовал серебристые глаза? Это она научила тебя говорить по-английски?
Раздосадованный расспросами, Быстрый Ветер предостерегающе поднял руку:
— Тихо! Неужто все белые женщины так любопытны? Чейенка никогда не станет интересоваться прошлым другого человека. Я чейен, и это все, что тебе нужно знать.
