Вирджиния Хенли - Пират и язычница
– Доброй ночи, Лил. Поверьте, я крайне благодарна за помощь и советы. Должна сознаться в своем прискорбном невежестве.
– Начнем с того, дорогая, что с завтрашнего дня ты забудешь об этой дурацкой кличке Кэт. Саммер – прекрасное имя, именно то, которое привлечет внимание любого мужчины!
Саммер легла в постель, открыла маленькую книгу, оставленную отцом, и принялась перелистывать страницы, не совсем понимая, что означают все эти знакомые названия. И тут ее неожиданно осенило. Стоило лишь дойти до слов «Лизед-пойнт» и даты, как к горлу подкатила омерзительная тошнота. Один из тех кошмаров, которые она так старалась стереть из памяти… но вот они, ужасающие доказательства, строчка за строчкой!
Помнится, несколько лет назад она следила за отцом. Тот уехал из дому среди ночи, и девушке очень хотелось узнать, что выгнало его на улицу в такой час, да еще во время шторма. Вскоре они оказались в Лизед-пойнт, где огни прибрежного маяка предупреждали моряков о предательских рифах. Но сильный юго-восточный ветер обычно выбрасывал суда на берег, и Саммер с отвращением увидела, что отец присоединился к мародерам, грабившим потерпевших кораблекрушение. Они потушили горевший на вершине холма фонарь, чтобы завлечь ничего не подозревавших бедняг в ловушку.
Девушка отбросила книгу в сторону и зажмурилась. В ушах все еще звучали вопли утопающих. Огромное судно переломило пополам, как щепку, и бросило на острые камни. Когда рассвело и буря утихла, Саммер долго глядела с высокого обрыва на утопленников, застывших в неестественных позах. Отец перед смертью сказал не «шалаш», а «шантаж». Хотел, чтобы эта книга послужила орудием вымогательства! Видимо, немало известных и уважаемых семейств готовы платить денежки за то, чтобы правда не выплыла на свет Божий! Неужели среди тех негодяев были и так называемые порядочные джентльмены? Словно она собирается наживаться на чужом несчастье!
Воистину, все мужчины – воплощение зла и порока!
В девушке внезапно вспыхнуло неукротимое желание сквитаться с этими гнусными тварями! Она примет предложение Лил и вытянет деньги из жирного богатого олуха! Ей до смерти надоело быть жертвой! Саммер сделает все, чтобы на этот раз на ее месте очутился какой-нибудь мужчина!
Глава 4
– Довериться женщине? Да я скорее добровольно отдам душу дьяволу! На свет еще не родилась такая, на которую можно было бы положиться! – пренебрежительно заметил Рурк Хелфорд, разворачивая веером сданные ему карты.
– Ты прав, подобные создания встречаются реже, чем золотые слитки на лондонских мостовых, – цинично усмехнулся Карл Стюарт.
Не далее чем пять минут назад Бакингем не преминул сообщить Рурку, что своими глазами видел, как его любовница заигрывает с герцогом Йорком. Бакингем говорил громко, не заботясь о том, что его могут услышать остальные приглашенные. Сегодня здесь присутствовал цвет столичного бомонда. В гостиной королевы шла азартная карточная игра, и на столиках громоздились груды золотых монет. Покои Екатерины Португальской с некоторых пор стали весьма оживленным местом собраний, поскольку Карл II предпочитал проводить здесь вечера. Он делал все возможное, чтобы выглядеть в глазах света примерным супругом, и, вероятно, преуспел бы в этом, если бы не пресловутое яблоко раздора, а именно – его давнишняя пассия и официальная фаворитка Барбара Палмер.
Карл слегка повернул голову и посмотрел на Барбару, сидевшую в другом конце комнаты. Та вопросительно подняла брови, но король лишь многозначительно подмигнул и, вновь обернувшись к партнерам, пожал плечами. Барбара, бесспорно, прелестна, и ее пышная красота до сих пор неотразимо влечет его. Как можно устоять перед видом этих волос цвета красного дерева, рассыпавшихся по подушкам! А изумительные спелые груди, едва умещавшиеся в огромные мужские ладони! Если бы только ко всем своим внешним достоинствам она обладала и душевными… было бы воистину прекрасно, когда бы ее вспыльчивость уравновешивалась большей покорностью, властность – уступчивостью, эксцентричность – благоразумием, а требовательность – верностью.
Лорд Хелфорд изо всех сил старался сохранять спокойствие. И хотя лицо его при этом оставалось невозмутимо-равнодушным, в душе кипел гнев на Бакингема. Он всегда терпеть не мог этого выскочку, но ничего не поделаешь, приходилось приветливо улыбаться – такие враги опасны. Что же до Энн Эшли, очередной любовницы Рурка… Бакингем, вероятно, не солгал, и эта потаскуха действительно вешалась на шею брату короля, Джеймсу. Разумеется, Хелфорд известил ее, что скоро отправляется в Корнуолл, но, черт возьми, негодница могла хотя бы дождаться, пока постель остынет, прежде чем искать ему замену! Правда, Энн просила Рурка взять ее с собой и даже лепетала что-то о женитьбе. Его твердый и решительный отказ, по всей видимости, и стал причиной столь откровенного флирта с герцогом. Но Хелфорд ни о чем не жалел. Уж у него хватит здравого смысла, чтобы не жениться на собственной любовнице! Ах, у всех женщин на уме одно: продаться тому, кто больше даст.
Рурк неожиданно вспомнил свою первую содержанку. Трудно поверить, каким он был тогда наивным простаком, но она ловко забросила приманку, и Рурк попался, словно форель на крючок. Больше года эта тварь тянула из него деньги, утверждая, что именно он – отец рожденного ею ребенка, пока приятель Хелфорда Сандвич, не напившись до беспамятства, признался, что обрюхатил девчонку, прежде чем передать ее Рурку. Что же, он прекрасно усвоил урок. В первый и последний раз позволил женщине одурачить себя!
Бакингем, мгновенно сообразив, что король и Хелфорд погружены в невеселые раздумья, тотчас воспользовался столь необычайной рассеянностью партнеров, и не прошло и получаса, как горка золотых монет перекочевала к нему. И хотя сами по себе деньги мало что значили для герцога, ему доставляло тайное и злорадное удовлетворение наблюдать за недовольными лицами участников игры.
Раздосадованный, Карл поднялся и встал за спиной ее величества. Последнее время Екатерина не на шутку увлеклась картами, хотя и считала подобные привычки порочными и искренне каялась на исповеди в совершенных грехах. Муж, наклонившись, что-то прошептал ей на ухо. Королева последовала его совету и тотчас выиграла.
Ближе к полуночи Карл снова нагнулся к жене, на этот раз с куда более игривым предложением. Согласно этикету, гости не могли покинуть гостиную раньше королевы, и когда та неохотно поднялась и позвала своих фрейлин, многие из собравшихся облегченно вздохнули. К счастью, сегодня оркестр не был приглашен, а следовательно, танцев не будет, иначе веселье могло бы затянуться до рассвета. Но все равно прошло более часа, прежде чем ушел последний из камер-юнкеров короля. Карл, уже облаченный в парчовый халат, проследовал в покои ее величества. Следом трусили его любимые спаниели.
