Ханна Хауэлл - Если он порочен

Уже погружаясь в сон, граф с удивлением подумал: «Но почему же меня постоянно преследует образ этой маленькой дерзкой женщины с темно-синими глазами?»

Глава 3

— Будь они прокляты… — проворчал Джулиан, уронив на колени бумаги, которые принес Леопольд, и снова откинулся на подушки.

После полноценного ночного сна он решил, что достаточно отдохнул и окреп, чтобы воспринять еще более страшную правду, но теперь такой уверенности у него уже не было.

— Вы полагаете, все было именно так задумано с самого начала? Считаете, что я сразу стал всего лишь пешкой в их игре?

— Да, возможно, — ответил Лео, сидевший на стуле рядом с кроватью. — Простите, что задаю столь личный вопрос, но все-таки… Скажите, ваша жена до свадьбы была девственницей?

— Думаю, что нет. — Джулиан почувствовал, что краснеет. — Видите ли, у меня не было большого опыта, когда я женился. То есть я никогда не спал с девственницами. Наверное, и не стал бы, если бы такая мне попалась. Не вижу никакого удовольствия в том, чтобы обесчестить глупую, наивную девушку. Что же касается Беатрис… Все, что я потом узнал о ней, заставляет меня думать, что она притворилась невинной. Одна женщина в борделе как-то раз рассказала мне о том, как хорошо зарабатывала, разыгрывая из себя девственницу, пока не достигла того возраста, когда ей перестали верить. Так вот, история этой женщины заставила меня вспомнить о поведении Беатрис в нашу первую брачную ночь. Она вела себя примерно также, как эта дама из борделя. Мне тогда ужасно хотелось спросить ее, не обучала ли своим трюкам красивую молодую леди, мою жену, но я так и не смог. Не смог, потому что услышать ее ответ боялся, — почти шепотом добавил граф.

— Да, я вас понимаю, — кивнул Леопольд.

— Я просто струсил, — проворчал Джулиан.

— Может быть, и так. Но такую трусость проявили бы большинство мужчин. Предательство жены больно ударило по вашему самолюбию, и вы не хотели услышать еще об одном. На вашем месте я бы тоже не захотел услышать ответ. Что же касается вашего дяди, то я почти уверен: он выбрал Беатрис в союзницы только потому, что она ваша жена.

— Да, вероятно, — согласился граф. — Между прочим, из этих бумаг следует, что они пытались упрятать меня в долговую тюрьму.

— Совершенно верно, — кивнул Лео. — Вы ведь понимаете, зачем им это понадобилось?

Поднявшись на ноги, он потянулся и начал мерить шагами комнату.

— Думаю, что понимаю, — проворчал Джулиан.

— Из того, что я увидел и узнал, — продолжал Лео, — можно сделать вывод, что большая часть ваших земель не тронута и находится под хорошим присмотром. Похоже, парочка, сознает, что должна заботиться о вашем имуществе, если хочет, чтобы у них не переводились деньги. Правда, некоторые из ваших земель не в таком идеальном состоянии, но, очевидно, Беатрис и Артура эти владения не интересуют. Поэтому они совсем их запустили и деньги в них не вкладывают. Поскольку же слухи о вашей смерти уже распространились, в обществе зашептались — мол, кое-какая часть собственности, не включенная в майоратное наследование, вскоре появится на рынке.

Тут Джулиан не выдержал и разразился проклятиями. Дождавшись, когда он умолкнет, Лео продолжал:

— Но распродать вашу собственность сразу не получится, так как нет доказательств вашей смерти.

— Мой наследник — Найджел, а не дядя, — заявил граф. — К тому же я изменил свое завещание, оставив жене весьма скромное содержание. Сначала я хотел лишить ее всего, но потом решил, что возникнет слишком много вопросов, ответы на которые поставят моих близких в неловкое положение.

— А до этого, смею предположить, она имела значительную часть, причитающуюся вдове, не так ли?

— Да, которая включала кое-что из недвижимости. Но эту недвижимость нельзя было бы продать без согласия нового графа.

— Который в Канаде, — с усмешкой заметил Лео. — И если бы ваш дядя смог показать, что вы дали ему право распоряжаться вашим имуществом или сделали его своим душеприказчиком…

— Я ничего подобного не делал! Никогда не наделял его никакими правами и полномочиями. Но это, безусловно, не означает, что он не может заявить, что имеет подобные полномочия. — Джулиан поморщился. — Что для такого человека какой-то мелкий подлог?

— Да, конечно. Он также может оспорить ваше завещание, сославшись на то, что оно было сделано в приступе гнева. Может придумать еще какой-нибудь предлог. Следовательно, нам нужно найти способ помешать ему.

— Но как? Что вы предлагаете? — тотчас же спросил Джулиан.

Он уже понял, каким изобретательным умом обладает Леопольд Уэрлок.

— Наверное, у вас есть долги, скопившиеся за последний год, в течение которого ваше поведение не отличалось благоразумием.

— Пока я пьянствовал и распутничал, хотите сказать? — Граф вздохнул и на мгновение прикрыл глаза. — Нет, не думаю, чтобы у меня скопились сколько-нибудь значительные долги, которые могли бы помешать дяде завладеть моим имуществом.

Лео вдруг поднялся на ноги и прошелся по комнате. Снова усевшись у кровати, проговорил:

— Что ж, если так, то можно сфабриковать наличие долгов. Или вы полагаете, что жена и дядя следили за каждым вашим шагом в течение последнего года?

Джулиан ненадолго задумался, потом покачал головой:

— Нет, сомневаюсь. Они, безусловно, следили за мной и знали, где я находился и чем занимался, однако не думаю, что они могли знать абсолютно все. Иначе они бы давно уже от меня избавились. Что же касается моих трат, то я действительно играл и проигрывал. Но это были незначительные суммы.

— Тогда неплохо бы разумно сфабриковать несколько внушительных долгов, которые можно будет быстро предъявить к оплате, если вдруг какой-то части вашего имущества начнет угрожать неминуемая распродажа. Подумайте, что из вашей собственности вам и впрямь было бы жалко потерять, и напишите расписку, перепоручив собственность или доходы от нее мне, Эдгару или нам обоим.

— У вас поразительно изобретательный ум, Леопольд, — пробормотал граф.

Лео едва заметно улыбнулся:

— Благодарю вас, милорд.

— Да, я хорошо подумаю, — продолжал Джулиан. — А потом позабочусь о том, чтобы снабдить вас и Эдгара соответствующими бумагами. Таким образом, мы действительно сумеем пресечь любые попытки распродажи моей собственности.

— Так что с вашим завещанием, граф?

— Итак, я составил новое, когда узнал, что Беатрис мне неверна. Но не уверен, что оно все еще существует. Месяцев шесть назад, когда был относительно трезв, я встречался со своим нотариусом, и у меня сложилось впечатление, что его подкупили. Правда, я внушил себе, что измена Беатрис сделала меня излишне подозрительным.