-11 как личный рекорд (СИ) - Бельская Луиза
- Делай, бери, - с придыханием ответил Филипп, прикрывая глаза от удовольствия и, чуть помедлив, добавил: - Хозяин.
И Олег начал брать. Поцелуи покрыли каждый грациозный изгиб беззащитной шеи. Его губы могли оставить на ней любые следы вплоть до болезненных кровоподтеков, но Олег был трепетно нежен. Он чувствовал дрожь напряженной артерии - ах, как же громко колотилось сердце такого желанного человека! Олег даже зашипел, ощущая дикое желание между собственных ног. Он чуть привстал, склонившись над Филиппом поудобнее и, оставляя на острых плечах самые страстные поцелуи, на которые только был способен, прикоснулся подрагивающим от нетерпения членом к налитому органу Филиппа. Филипп сдавленно застонал: поток новых ощущений захлестнул его с головой - это было так горячо, так пошло и бесстыдно, что краска с новой силой прилила к его щекам.
Олег сделал движение бедрами, пройдясь засочившейся желанием головкой по пульсирующему стволу распластанного под ним тела.
- Еще, - умоляюще простонал Филипп.
И Олег сделал еще, оставляя на его члене влажную блестящую полосу от горячей смазки. Туман похоти полностью застлал глаза Олега полупрозрачной вуалью - он обхватил рукою оба члена и несколько раз прошелся ладонью по общей длине, сливая пылающие органы в единое целое.
Пальцы Филиппа судорожно сгребли незабудки и смяли их. С его раскрасневшихся полных губ раненой птичкой слетело тяжелое дыхание. Коленки предательски дрогнули - Олег понял, что пора остановиться.
К неудовольствию Филиппа, он разжал умелую ладонь и, приняв позу поудобнее, шепотом пропел почти невесомое: «Не торопись».
А потом губы его прильнули к соскам, с удовольствием пробуя вкус нежнейшей розовой кожи. Густые ресницы Филиппа сомкнулись плотно-плотно. Его узловатые пальцы зарылись в светлые волосы Олега. Он так хотел, чтобы хозяин не останавливался, чтобы действовал сильнее, напористей и даже грубее!
Олег понимал его желание, легонько прикусывая затвердевший левый сосок и увлеченно массируя другой, не оставляя Филиппу ни единого момента, лишенного сладкой неги. Губы его припали ко второму соску. Словно колибри, Олег смаковал этот диковинный цветок, а пальцы уверенно сжимали первый, влажный от слюны и раскаленный распутной горячностью.
- Ааах! - простонал Филипп. Страстный напор Олега совсем лишил его силы, ему оставалось только дрожать в его руках и наслаждаться подаренными мгновениями.
Олег приподнялся и сжал соски обеими руками. Филипп зашипел, приподняв подбородок, во всей красе демонстрируя длинную шею.
- Вот так тебе хорошо? - голос Олега прозвучал хрипло, словно издалека.
- Да, хорошо, хозяин, - с готовностью и полной самоотдачей ответил Филипп.
- Я сделаю еще лучше. - Олег потянулся к тумбочке, вызывая у Филиппа живейший интерес.
Олег поднес к близоруким глазам двух пластмассовых бабочек - заколки-прищепки из бесчисленной коллекции матери.
- Олег, - только и прошептали пухлые губы.
- Тихо, тебе понравится. - Острые зубцы вонзились в воспаленную страстными прикосновениями кожу - роскошная бабочка присела на холеную райскую орхидею.
- Ах, - тихо проронил Филипп.
Олег слегка оттянул второй сосок, позволяя занять его еще одному мотыльку.
Непривычное тянущее чувство, слегка жгучее, но на удивление еще больше усиливавшее желание, охватило все существо Филиппа. Он даже не ожидал, что подобное могло бы понравиться.
Олег с удовольствием провел обеими руками по крыльям бабочек, заставляя Филиппа томно изогнуть спину и тихо всхлипнуть от новых ощущений.
- Ты прекрасен. - Олег мечтательно улыбнулся и, зачерпнув незабудки в две пригоршни, начал осыпать ими восхитительное тело, оставляя на груди и животе голубую дорожку, такую яркую, словно безоблачное небо оставило на горной равнине свой отпечаток.
Олег снова потянулся к тумбочке, взяв оттуда красную ленту. Филипп молчал, ведь хозяин не велел говорить. Острая интрига заставила напрячься и приподнять голову - размытый силуэт Олега начал хозяйничать между его ног.
Олег широко развел колени Филиппа, уверенно сжал его крепкий член, убедившись в хорошей эрекции, и накинул на его корень красную ленту.
- Олег, зачем? - запаниковал Филипп, начиная сучить ногами.
- Мой хороший, - в ответ Олег небольно хлопнул его по мошонке. - Не дергайся, все будет хорошо.
Филиппу стало немного страшно, но загадка манила. Ничего подобного с ним еще никто не делал. Будет ли действительно хорошо? Да или нет? Филипп постарался расслабиться, но как-то не получалось, и, нащупав под головою подушку, он с силой вцепился в ее спасительные углы.
Олег завязал ленту на бант, крепко зафиксировав ее у самого основания члена Филиппа. Член слегка дрожал. Щель едва заметно приоткрылась, позволяя смазке проступить на глянцевой коже головки.
Олег облизнулся, глядя на это, и взял в руки заветную коробочку.
- Ты ведь очень хотел ее? - обратился он к Филиппу, откидывая крышку прямо перед его лицом.
Филипп прищурился - на темной бархатной ткани лежала отвертка, крестовая, с черно-желтой прорезиненной ручкой, именно такая, которая была просто необходима для неподдававшегося замка.
- Да, - с нарастающим волнением произнес Филипп, и нехорошее предчувствие поселилось в его душе.
- Возьми ее. - Олег смачно сплюнул в ладонь и смочил слюною металлический штырь.
- Олег, я боюсь! - Филипп даже привстал на локтях, цветы начали осыпаться с его разомлевшего тела. Глаза широко распахнулись, сверкая неподдельной мольбой.
