«Пегас» - Лоран Ришар
Израильские киберспециалисты были гордостью нации; крошечная страна на Ближнем Востоке, как часто хвастался тогдашний премьер-министр Биньямин Нетаньяху, стала равной России, Китаю, Великобритании и Соединенным Штатам в области высоких технологий. "Израиль получает примерно одну пятую часть глобальных частных инвестиций в кибербезопасность", — заявил Нетаньяху в 2017 году. "А если учесть, что мы составляем одну десятую процента населения планеты, это означает, что мы бьем в двести раз выше своего веса. Не в два, не в десять и даже не в сто раз. В двести раз выше нашего веса. А это значит, что здесь есть что-то, что не поддается исчислению".
КАК крошечное государство, высеченное из пустыни, за семьдесят лет после своего основания стало одной из пяти кибертехнологических сверхдержав мира? Задайте этот вопрос любому, кто прошел киберподготовку в израильской армии, от пехотинца до высшего командира, и вам ответят, что все сводится к двум вещам — уязвимости и необходимости. Государство Израиль было основано, чтобы обеспечить еврейскому народу то, в чем ему было отказано в современной истории: свое собственное место, где он мог бы жить по своим собственным законам и процветать, не подвергаясь угрозе следующего погрома или следующего Холокоста. Это была адская борьба, безумно долгая и часто кровавая, потому что Израиль — это остров, окруженный странами, которые на самом деле не хотят его видеть. Правительства соседних стран варьируются от холодных и недружелюбных до враждебных и иррациональных и полных ненависти. Некоторые из них пытались уничтожить еврейское убежище силой оружия.
Дальнейшее существование Израиля зависело от постоянной бдительности, от выявления и укрепления слабых мест в любой момент, от способности предвидеть, где может произойти следующий удар. Это могут быть бронированные батареи, вкатывающиеся на израильскую территорию, или одинокие террористы-смертники, намеревающиеся убить несколько десятков частных граждан в барах, ресторанах или на автобусных остановках. "Если [израильтяне] плохо себя ведут, — говорит бывший технический директор французских спецслужб, — они страдают".
Израильтяне понимали это с самого начала, еще когда премьер-министр Давид Бен-Гурион разрабатывал оборонную доктрину новой страны в конце 1940-х годов. Военная разведка — способность "предсказывать новые угрозы и обеспечивать раннее предупреждение" — была важнейшим элементом доктрины Бен-Гуриона. "Именно поэтому нам необходимо раннее предупреждение", — говорит Эхуд Шнеорсон, бывший командир элитного разведывательного подразделения ЦАХАЛа. Если бы мы [попытались финансировать] такую же большую армию, как у наших соседей, мы бы потерпели экономический крах в первые два-три года, и я не знаю, как бы мы смогли выжить".
"Если вы посмотрите на американцев, разведка не так важна — как вы можете убедиться на примере периода от Перл-Харбора до Хиросимы. Американцы достаточно велики, чтобы принять на себя огромный удар в начале [Второй мировой войны], и они могут, знаете ли, надрать вам задницу через три или четыре года. У нас нет трех или четырех лет. У нас есть сорок восемь часов. Вот так мы и живем. Разведка очень важна".
Этот императив был закален и очищен до состояния стали после войны Йом-Кипур 1973 года, когда Египет и Сирия начали синхронный наступательный удар с двух сторон, которого ЦАХАЛ не ожидал. К тому времени, когда не имеющая достаточных ресурсов Седьмая бронетанковая бригада Израиля остановила продвижение сирийских танков на Голанские высоты, а подкрепление помогло оттеснить их к окраинам Дамаска (и "спасло государство Израиль", по словам министра обороны Моше Даяна), ЦАХАЛ решил, что больше никогда не потерпит такого провала разведки.
В течение следующих пяти десятилетий Израиль направлял лучшие мозговые силы в свою элитную службу военной разведки, известную как "Отряд 8200", чтобы гарантировать, что катастрофа не повторится. Сверхсекретное подразделение — его членам не разрешалось произносить его название или рассказывать о своем задании ближайшим родственникам — развивалось вместе с технологиями, от аналоговых до цифровых, от стационарных до мобильных телефонов, и всегда на шаг впереди.
В подразделении 8200 инновации имели первостепенное значение, и они могли прийти из любого места в строю. Рош гадоль, попавшие в 8200, были выбраны не только благодаря феноменальным результатам тестов по математике и физике. Эти баллы были лишь первым фильтром. Потенциальных разведчиков также проверяли на определенную гибкость ума, недоверие к общепринятой мудрости и готовность бросить вызов начальству. В 8200 поощрялись дебаты. Идеи превалировали над званиями. "Вас объединяют в небольшие команды, где вы изучаете, проводите мозговые штурмы, тренируетесь, анализируете, решаете проблемы с раннего утра до поздней ночи", — рассказывал ветеран 8200 журналисту Forbes в 2016 году. "Это не пассивный подход к информации".
Специалисты по киберразведке в отделе 8200 работали долго и упорно — иногда по двадцать четыре — сорок восемь часов в сутки во время специальных операций. Молодые техники могли проводить дни и ночи, прослушивая предполагаемые террористические ячейки, выводя из строя вражескую систему раннего предупреждения перед израильским авиаударом, помогая разрабатывать вредоносную программу Stuxnet, которая нарушила ядерную программу Ирана, или обеспечивая глаза и уши (дистанционно) для секретной боевой миссии. Молодой киберсолдат может оказаться на связи с любопытным министром кабинета министров, израильским генералом или командующим, чьи войска в этот самый момент находятся в перестрелке на грани жизни и смерти.
"Это сверхнапряженная, сверхрабочая техническая среда, в которой вам приходится делать реальный выбор", — говорит один из ветеранов 8200. "Всегда под прицелом, чтобы успеть принять решение, которое будет иметь для кого-то значение. Никто не говорит вам, что именно нужно делать. Тебе говорят: "Вот проблема, иди и решай ее". С сумасшедшими сроками. Так что вы изобретаете, проявляете предприимчивость и понимаете, что делали, только постфактум. Но у вас есть, чтобы сделать это, потому что у вас нет другого выбора, чтобы выполнить возложенную на вас миссию".
"Мне было девятнадцать лет, — сказал репортеру Forbes другой бывший солдат 8200. "В то время как мои друзья в Штатах выполняли свою работу в бакалавриате, вы занимались этим. Безусловно, это был период моей жизни, когда я нес наибольшую ответственность и оказывал наибольшее влияние на других людей".
"Ты также являешься частью этой тайны", — говорит другой бывший член "Отряда 8200". "Иногда ты знаешь о специальных операциях или особых способностях, о которых никто не знает снаружи, и ты чувствуешь, что ты особенный и часть этого особого кольца…. Может быть, премьер-министр Израиля и министр
