Dark Souls: за гранью смерти. Книга 2. История создания Bloodborne, Dark Souls III - Дамьен Мешери
Таким образом, игра вбирает в себя все противоречия, связанные с кровью, ее символизмом и значением. Переносчик болезни и смерти, жидкость, обладающая жизненной энергией, – кровь представляет собой материальную часть человеческой жизни, ее земное и биологическое измерение: признак смертности человека, но одновременно символ его способности давать жизнь. Деторождение
Во вселенной Bloodborne Великие не могут иметь детей, и причины этого не раскрываются, так что их интерпретируют по-разному. Акт дарования жизни считается одним из самых священных и прекрасных, и значений и последствий у этого действия тоже много. Оставление своего внутреннего эго, проекция будущего, продолжение рода, праздник священного дара деторождения, зеркальное отражение самих себя или же просто надежда – ребенок символизирует стремление родителей, является символом жизни, наследием, свидетельством прошлого. Что, если истинный смысл игры Bloodborne связан именно с деторождением, а точнее, с муками от потери ребенка? Менструация и роды
В середине игры, после схватки с Ром, Bloodborne несколько меняется. Вместо атмосферы традиционного готического ужаса появляется мистика и множество метафор. Сцена, следующая после битвы с Праздным пауком, очень выразительна. На небе появляется кроваво-красная луна в светлой оправе, словно отражение белого платья королевы Ярнам с красным пятном на животе, слышится плач Мерго. Для Миядзаки понятие «Бледная кровь» связано в том числе и с цветом неба после восхода красной луны – он говорил, что небо «бледное, будто обескровленное».
Поначалу суть событий, происходящих в тот момент, ускользает от понимания, но позже игрок сумеет во всем разобраться. Ярнам оплакивает Мерго, а Великий только что оплодотворил человека. Беременность обречена закончиться неудачно, ведь все дети Великих погибают. Эта непреложная истина напрямую затрагивает мотивы, связанные с родами: бесплодие, выкидыш, аборт, мертворождение, смерть матери во время родов… В этих темах Bloodborne заходит так далеко, что ставит игрока лицом к лицу перед одним из детей Великих – чудовищным, но очень слабым младенцем Арианны, которого можно убить и забрать треть пуповины: страшное зрелище, отсылающее нас к боли и мукам, испытываемым при родах.
Важно отметить, что все Великие существа, встречаемые в игре (кроме Идона, не имеющего физической оболочки), являются представителями женского рода, самками. Ну, если, конечно, к Великим вообще можно применить понятие пола. Ибраитас (Дочь Космоса), Присутствие Луны, Кос (Матерь Кос), Кормилица Мерго и Амигдалы. Это снова возвращает нас к теме материнства, особенно такой персонаж как «Кормилица», ведь обычно роль кормилицы заключается в том, что она присматривает за ребенком и вскармливает его грудным молоком, если мать не может этого. Забавный факт: когда-то давно грудное молоко называли «белая кровь». Можно ли тут найти отсылки к Бледной крови из Bloodborne и пролить еще немного света на этот загадочный термин?
Тематика игры вращается вокруг двух элементов, связанных с менструацией: кровь и луна. Слово «менструация» происходит от латинского menstrua, чей корень mensis означает «месяц»[188], и раньше этот термин использовался для определения лунного цикла, который длился от 29 до 30 дней. Лунный цикл и женский цикл (который длится в среднем около 28 дней) были соотнесены друг с другом из-за их продолжительности и сходства по четырем фазам: период до овуляции – растущая луна, овуляция – полнолуние, предменструальная фаза – убывающая луна, менструация – новолуние.
Естественно, мы не можем обойти стороной то, что одна из главных организаций в Bloodborne называется Менсис. В мифологии луна часто ассоциируется с менструацией. Например, у древних инков богиня Мама Килья отвечает за луну и за женский цикл. Кроваво-красная луна в Bloodborne тоже связана с менструацией. Часто луна символизирует женское начало и плодородие, и она персонифицирована во многих культурах: греческой, шумерской, японской…
Таким образом, «присутствие луны» отсылает нас к мистическому плану этого спутника Земли, который играет важную роль в геологии нашей планеты, приливах и отливах, сейсмической активности и сельскохозяйственной культуре. Что касается имени Ром, то оно, вполне вероятно, могло появиться от английской фразы «rupture of membranes», которая обозначает процесс отхождения вод перед родами.
Таким образом, историю Bloodborne можно рассматривать как метафору женских мучений и боли, что сопровождают их во время менструации[189] и родов. Эта боль находит отражение и в королеве Ярнам, чья окровавленная призрачная фигура преследует нас в ключевых моментах игры, и в матери Кос, чье тело рождает ребенка в бесконечно повторяющемся кошмаре. Осиротевшее дитя, брошенное родителем, не сводит глаз с луны и космоса.
Создатели и создания
«Охотники рассказывали мне о церкви. О богах и их любви. Однако любят ли боги свои творения? Я – кукла, созданная вами, людьми. Могли бы вы полюбить меня? Конечно… Я действительно люблю тебя. Разве вы не создали меня такой?»
Мы дарим кому-то жизнь, чтобы любить его или чтобы быть любимым? Может ли акт дарения жизни быть бескорыстным? Эти слова, произнесенные куклой во Сне охотника, ставят перед игроком вопрос, ответ на который люди пытаются найти еще с начала времен, еще с момента появления первых религий: действительно ли боги заботятся о своих созданиях?
В древнегреческой мифологии рассказывается о титане Кроносе, который, встревоженный пророчеством о том, что его дитя свергнет отца[190] с престола, поедает своих детей, богов с именами Гестия, Гера, Деметра, Аид и Посейдон. Пророчество исполняет шестой ребенок Кроноса – бог Зевс, который заставляет отца вернуть своих братьев и сестер. В монотеистических религиях Бог наблюдает за всем происходящим, но в тяжелые моменты его существование и наблюдение вызывают сомнения (во время катастроф, личных трагедий и так далее). Мы опасаемся, что нас бросили, оставили в безысходности.
Если бы удалось доказать существование высших сил, творцов человечества, то это могло бы придать некий смысл жизни людей, объяснить хаос, оправдать его. Тогда в этой огромной Вселенной мы бы жили, успокоенные знаниями о том, что все происходящее вокруг не случайно, что все подчиняется каким-то замыслам, неведомым нам, но благожелательным. И никто бы и не подумал о презрении и равнодушии Великих к людям. Для сторонников Церкви исцеления «боги»[191] – прекрасные создания, полные любви, если верить словам куклы. И люди прикрываются этим слабым утешением, этой надеждой, которая не дает им осознать страшную правду о ничтожности человечества по сравнению с космосом.
Но человек – не просто создание, он еще и создатель. В отличие от Великих люди могут дарить жизнь
