Симонов Сергей - Цвет сверхдержавы - красный 2 Место под Солнцем

— А вот и нет, — усмехнулся Хрущёв. — Во-первых, ты, Георгий Константинович, как любой высший офицер, в том числе, и плановик, и снабженец (термин «логистика» в СССР тогда не был распространён), так что и тебе будет полезно. А главное — мне твоё содействие нужно, потому и хочу, чтобы ты проникся важностью задачи. Распечатки я тебе не посылал, ты просто посиди, послушай.

— Значица, так, товарищи, — продолжил Никита Сергеевич. — Нам с вами предстоит реформировать систему государственного планирования, перевести её в современный автоматизированный режим. Кроме того, необходимо вернуться к исходным ленинским принципам планирования, от которых в конце 30-х мы вынужденно отошли.

(Возврат к ленинским принципам был вообще центральным пунктом, декларированным в реформах Хрущёва. Достаточно вспомнить приснопамятные совнархозы, реставрацию ВСНХ и назначение Устинова председателем ВСНХ. Другое дело, что не всё получалось, как было задумано, да и делалось зачастую непродуманно, кампанейски, вот и получалось многое через задницу.)

Говоря об исходных принципах, Хрущёв имел в виду, прежде всего, теорию планирования Кржижановского — Струмилина (Там же, с.154)

— Какие же это принципы? — продолжал Хрущёв.

— Принцип первый. Планирование, исходя из потребностей населения и производства.

— Принцип второй. Комбинирование. Основной государственный комбинат обрабатывающей промышленности: металл, текстиль и основная химическая промышленность, корреспондирующий ему энергетический комбинат: топливо, водная и электрическая энергия.

— Принцип третий. Район есть не просто объединение административного порядка, а объединение социального и хозяйственного порядка.

— Принцип четвёртый. Существуют два основных грузопотока внутри государства — один из них идёт из центра к периферии государства, а второй представляет собой межрайонный внутренний грузопоток. К этому пункту в скором времени следует прибавить третий грузопоток — транзитный, с запада на восток и с востока на запад, так как наша страна является естественным транспортным коридором между Европой и Азией.

— Принцип пятый: Социалистическое накопление должно стать формой обороны.

— Сейчас у нас используется ведомственный принцип планирования. Его ввёл перед войной Куйбышев, а затем довёл до логического совершенства Сталин. Этот принцип хорошо работал в кризисный период с 1939 по 1952 год, то есть перед войной, в войну и сразу после войны, при восстановлении народного хозяйства.

— Но у ведомственного принципа есть и недостатки, — сказал Никита Сергеевич. — Прежде всего, при использовании ведомственного планирования слишком велика роль личности. Сталин строил систему для себя и под себя. Он вообще был очень хорошим кризисным управляющим. Сталин умер — и система стала неэффективна. Почему? Потому что я — не Сталин? Да. И поэтому тоже. Все люди разные. Я признаю — до Сталина мне далеко. Но если системой может руководить только гений или очень разносторонний человек, то это — недостаток системы. Система планирования должна быть дуракоустойчивой. Чтобы никакой дурак, придя к власти, не мог её поломать.

— Что хихикаете? — усмехнулся Хрущёв, видя, как собравшиеся начали весело переглядываться. — Кто из вас может честно заявить: «Я дурак»? А я вот могу.

— Второй недостаток, — продолжил Никита Сергеевич, — Наши министры, зачастую, ведут себя как средневековые феодалы. Распоряжаются всем подочётным хозяйством единолично, «это хочу и делаю, а это мне не надо и делать не буду». (В мемуарной литературе таких примеров полно. Конфликт морского министра Б.Е. Бутома с Ростиславом Алексеевым из-за экранопланов, нежелание министра авиастроения Дементьева делать воздушно-космическую систему... Кому интересно — тот найдёт.) Это вообще как понимать? — спросил он, глядя на Косыгина. — Они кто, советские министры, или бароны какие-нибудь? За такие выкрутасы буду с работы снимать, Алексей Николаевич, так и передайте им. Министр — это чиновник, слуга народа. Что народ в лице Советского правительства и Президиума ЦК им поручил, то и будут делать.

— Возвращаясь к вопросу о дураках. Всем известно, у нас в России две беды — дураки и дороги, — сказал Хрущёв. — Я бы к эти двум бедам добавил ещё две: чиновные карьеристы-жополизаторы, любители красиво отрапортовать, и горе-рационализаторы на производстве. Этих двух последних к дуракам не отнесёшь, они — люди очень умные, по-своему. Но вреда от них больше, чем от дураков.

— Дорогами мы займёмся обязательно, но чуть позже, а вот с дураками, жополизаторами и рационализаторами придётся разбираться путём создания новой системы планирования.

— Никита Сергеевич, в присланном нам исследовании утверждается, что перекосы в планировании перед войной и сразу после войны инициированы лично Сталиным, — сказал Косыгин. — Как утверждается в присланной нам научной работе, cопоставление итогов двух пятилетних планов показывает, что характер отклонений от плана практически одинаковый, и его можно обобщить: − всемерное подстегивание развития отраслей группы «А» и конкретно машиностроения, − перевыполнение планов капиталовложений в промышленность, и в особенность в отрасли группы «А», − значительное перевыполнение планов по продукции машиностроения, − значительное недовыполнение планов по продукции черной металлургии и топливной промышленности, − значительной недовыполнение планов по продукции отраслей группы «Б».

(Там же, c. 401)

— Я, в общем, могу это подтвердить, сказал Максим Захарович Сабуров. — Мы составляли отправной вариант, в целом обеспеченный ресурсами рабочей силы, топлива, энергии, сырья, именно он тщательно просчитывался балансами и выверялся. Этому уделялось большое внимание: «Система балансов дает возможность установить правильные масштабы развития каждой отрасли, каждого элемента народного хозяйства в положенном соответствии к темпам развития народного хозяйства в целом» (там же.)

— Однако, уже на стадии его выполнения, в него постоянно вносились изменения, которые перенаправляли ресурсы в развитие машиностроение и других отраслей группы «А», но приоритетнее всего в машиностроение. Это делалось за счет других отраслей народного хозяйства: сельского хозяйства, отраслей группы «Б», а также частично за счет металлургии, топливной промышленности и транспорта. Это делалось за счет квартальных, полугодовых и годовых планов, а также за счет особых решений Политбюро ЦК ВКП(б) и СНК СССР, решений хозяйственных наркоматов. Решения принимались в Политбюро и утверждались лично Сталиным.

— Выполнение планов определялось по приросту отраслей группы «А» и по машиностроению, — продолжал Сабуров, — Как только эти отрасли достигали запланированных показателей, то пятилетка считалась выполненной, невзирая на то, что другие отрасли могли не дотянуть до показателей плана. Поскольку машиностроение и вообще группа «А» в первой и второй пятилетке развивалось очень быстро, то и получалось выполнение пятилетнего плана за четыре года и три месяца. (Там же, c. 403)

— Это понятно, — согласился Хрущёв. — Сталин перед войной усиленными темпами модернизировал машиностроение. Фактически, создавал его заново. Для кризисного периода это естественно. Но период кризиса рано или поздно кончается.

— Кроме того, после войны появилось множество новых отраслей промышленности. Некоторые из них при Сталине едва зарождались, других и вовсе не было, — добавил Косыгин. — То есть, задача управления промышленностью усложнилась многократно.

— А поскольку план был засекречен, — добавил Сабуров, — то о перекосе в экономике знали только те, кому положено. (Там же, c. 389)

— Сейчас у нас другая первоочередная проблема. Не забывая ни на минуту о задачах обороны, о враждебном империалистическом окружении, мы должны уделить основное внимание удовлетворению насущных потребностей советского человека, повысить благосостояние народа, — сказал Никита Сергеевич. — Война кончилась. Люди устали. Им хочется нормальной жизни. Надо дать им передохнуть. Сталин, между прочим, тоже это понимал. Потому после Великой Депрессии в США он дал указание несколько снизить запланированные темпы роста, чтобы не загнать страну, как лошадь. (Там же, c. 383)

— Но у нас сейчас другая ситуация, — заметил Николай Константинович Байбаков. — Тогда экономика США, можно сказать, лежала в руинах. А сейчас они разжирели на военных поставках, и их экономика на подъёме. А наша только недавно начала оправляться от послевоенной разрухи.

— Я вам даже больше скажу, — мрачно заметил Устинов. — За годы войны наша промышленность устарела, станки изношены. Нам сейчас, по сути дела, нужна вторая индустриализация. Положение ещё более усложняется из-за американских экспортных ограничений. Если в 30-х мы могли закупать оборудование на Западе, сейчас нам почти ничего не продают.