Владимир Тарасов - Управленческая элита. Как мы ее отбираем и готовим
Ладно, покончим с лирическими отступлениями. Пытаясь изменить описанную ситуацию, человечество изобрело немало полезных призывов. «Поступай с ближним так, как хочешь, чтобы он поступал с тобой». «Не судите, да не судимы будете». Или вот попроще: «Поставь себя на мое место!»
В реальной жизни призыв «Поставь себя на мое место» не срабатывает, по крайней мере, срабатывает не часто. Мы не можем поставить себя на «его место», зачастую невозможно даже представить этого, не говоря уж ощутить и прочувствовать. Ну например, в роли президента, депутата Думы, губернатора или даже владельца крупной фирмы или брокера на бирже, если всю жизнь занимаешься вполне конкретными, далекими от всего этого делами, на которые уходят все энергия и время.
В лагере это становится возможным. Приезжают люди такие же, как ты: ты ничего не знаешь о них, они – о тебе. У каждого совершенно одинаковые стартовые условия (в том числе материальные). Кто-то выберет один путь, кто-то другой. Но именно в этой игровой ситуации (в этом государстве) вероятность оказаться на месте другого очевидна. По определенным причинам и мотивам сейчас ты не занял этой позиции, но в этой реальности ты мог бы ее занять, более того, в определенный момент времени и при определенных усилиях твои шансы вполне реальны. Вероятность слишком высока. 1:45 в позиции президента и в несколько раз выше в других случаях.
И вот что-то происходит, ты попадаешь то в одну, то в другую ситуацию, ты сталкиваешься с этими людьми (такими же, как ты) в бизнесе, в политике, в личной жизни. Ты переходишь им дорогу, они – тебе. Парадокс в том, что в реальной жизни наше общение движется по параллельным плоскостям: бизнес или работа, личная жизнь, общественная жизнь, можно еще добавить: жизнь на обозрение и жизнь за закрытой дверью. За редким исключением, служебный круг не пересекается с личным, общественный с кругом друзей (я имею в виду настоящее пересечение, когда затронута сущность круга, сердцевина). В лагере по-другому. Сталкиваясь в деловой игре (стоит сказать, что игра игрой, но восприятие абсолютно реально), отстаивая свои интересы, стремишься достичь в первую очередь конкретной цели (разумеется, собственной выгоды). Далеко не всегда возможно и получается при этом не запачкать сияющие рыцарские доспехи (если были, естественно). И вот ярлыки в мозгу уже навешены: тот «жадный», этот «глупый», третий «вообще пиявка кровожадная». Но в том-то и интрига: сейчас он «пиявка» в твоих глазах, а через минуту ситуация изменилась, и теперь ты «жаба» по мнению еще кого-то. Игра заканчивается, мнение остается. Это как раз было бы достаточно комфортно, если бы не, но… В следующий раз так случается, что эта самая «жаба» играет с тобой, да так, что просто невозможно этим не восхищаться, а потом неожиданно на вечеринке вот та самая «пиявка» вдруг выдает невыразимой глубины и тонкости замечание, которое ну практически твое по духу и философии.
А на следующий день происходит и вообще нечто невообразимое и страшное, когда совершенно необъяснимым образом остается лишь два или три организма, а отдельные личности – лишь клетки этих организмов. Один организм ненавидит другой, а третий ненавидит второго за то, что он ненавидит первого. Встав на сторону одного, неизбежно становишься противником другого.
И вдруг почему-то «в стане врагов» оказывается глубоко симпатичный тебе человек. Как, каким образом, уж он-то должен понимать? У тебя есть аргументы… Такое же недоумение вызывает у него твоя позиция. Кроме того, у него есть аргументы…
И возникающее желание осудить действия другого как-то меркнет. Вопрос: «Как бы я поступил на его месте?» – лежит слишком близко, вызывает волнение и сострадание в первую очередь к себе на этом месте. И экстраполируется на него – другого. Как бы поступил я? При недостатке информации, при дефиците времени на осмысление ситуации, при полном отсутствии реального опыта в подобных делах?..
…К кому-то испытываешь симпатию при первом знакомстве, а потом разочаровываешься, кто-то не нравится сразу, а через день-два становится симпатичен, кому-то тут же ставишь диагноз (не скажу какой), некоторым даже удается вызвать резкую неприязнь (чтоб не сказать сильнее).
По завершении же этого марафона я осознала, насколько все эти люди дороги мне. Все вместе и каждый в отдельности в течение всего времени они были моими Учителями. Те, кто совершал «плохие» поступки – в не меньшей мере, чем поступавшие «хорошо», те, у кого я вызывала неприязнь – в не меньшей степени, чем люди, которым я нравилась. Я почувствовала, что мой максимализм, наследие трудного детства и беспокойной юности, спотыкается на своем черно-белом поле, сбился с ритма своих бравурных маршей и готов сложить знамена.
Всегда ваша Галина ГРАУЛЕ(Варвара)Отзыв Олеси
«Деловые игры Владимира Тарасова».
Лосево, 2000 г.
Боюсь, что большинство моих впечатлений окажутся не по теме. Но уж что запечатлелось, тем и делюсь.
Мне кажется, самое славное, что в Лосево была создана ситуация, не только позволявшая каждому решить ту проблему, которая перед ним на тот момент стояла (личную, производственную, карьерную и т. п.), но и определить наличие таких проблем.
Об итогах (насчет практической пользы)
В первый же рабочий понедельник я, как обычно, обнаружила болтавшихся вокруг моего стола в ожидании указаний парочку сотрудников. И сразу же их обидела, сказав: «А ко мне вчера вернулась вера в человеков. Я увидела, что люди могут что-то делать сами, без подсказчиков и контролеров. Правда, было это в Лосево».
Буквально через день мой хороший друг стал спрашивать совета, следует ли давать в долг другому общему другу, прежний долг не вернувшему. «Ситуация номер 6 из управленческих поединков, – ответила я. – В целом патовая… но, ты знаешь, недавно в Лосево я обнаружила, что мужчины могут принимать решения сами». Друг тоже обиделся.
О процессе
Выбирая себе новое имя из кучи карточек, вдруг поняла, насколько мне надоело столько лет отзываться на один и тот же набор звуков. И только одно имя считать своим.
То ли дело Нефертити или Олеся. До сих пор размышляю, почему я выбрала последнее, а не первое?
Быть Олесей оказалось необычайно легко и приятно. Уже потому, что эта милая дама в своих словах и поступках была вполне свободна от комплексов, связанных с прошлым, которого у нее просто не было. Больше всего это оказалось похоже, как ни странно, на монастырь. Довелось мне некогда оказаться на Валааме и нырнуть с головой в это суровое и странное бытие, где имя-то у тебя, впрочем, остается. Но во всем остальном ты лишь одна из душ в руке Божией и судят о тебе лишь по тому, что видят: идешь ли ко спасению или в искушение впадаешь. Самое странное, что там эта разница как-то очень заметна.
