Личные границы. Установить, поддерживать, защищать - Сульчинская Ольга Владимировна
Решение выздоравливать от зависимости принимает сам зависимый. Никто не может заставить выздоравливать другого. Ультиматумы срабатывают лишь в том случае, если обещанные последствия («Если не бросишь пить, мы разведемся») действительно наступают. Однако члены семьи могут позаботиться о себе и партнере: прекратить попытки игнорировать или преуменьшать существующую проблему и предоставить зависимому информацию о возможностях избавления от зависимости.
Зависимость – проблема такого рода, которую в абсолютном большинстве случаев невозможно решить в одиночку. Самостоятельно – да, но не в одиночку, поскольку для изменения и закрепления нового поведения требуется длительная поддержка. Многим помогает сочетание работы с психиатром-наркологом (в случае, если имеется зависимость от химических веществ) с регулярным участием в группе выздоравливающих.
Созависимость
Созависимость – это устойчивая привычка строить отношения таким образом, что в них всегда кто-то, или все, страдают. Можно описать ее от обратного – как неспособность построить крепкие, честные, взаимно удовлетворяющие отношения.
Поначалу созависимость была обнаружена в семьях с химическими зависимостями от разнообразных веществ, изменяющих сознание. Члены этих семей обладали общими для всех характерными чертами, такими как:
склонность к манипулированию;
потребность заботиться о ком-то и жить с тем, кто нуждается в заботе;
жертвенность;
гиперконтроль;
низкая самооценка;
неутоленная жажда признания;
страх одиночества;
страх отвержения;
страх осуждения;
попытка угадывать чужие потребности;
неумение различать свои потребности;
стремление нести ответственность за других;
неспособность отвечать за свою жизнь;
желание чувствовать себя «праведником» на фоне «грешника»;
желание получать одобрение и сочувствие от окружающих.
Позже выяснилось, что созависимые строят отношения таким образом не только с зависимыми партнерами. Это могут быть отношения с другим созависимым и даже с домашними животными: созависимые могут чувствовать себя жертвами дурного поведения кошек и собак.
Рассказывает Татьяна П., 62 года:
«Кот постоянно писает на мою кровать, я не могу отучить его. Когда меня нет дома, он ходит в лоток. Но когда я прихожу, вижу, что он стремглав выбегает из моей комнаты с виноватой мордой, я сразу понимаю: наделал! Я застилаю постель целлофаном, а сверху кладу тряпки, которые приходится постоянно стирать. Запах, конечно, ужасный. Но что делать?!»
Созависимые в большинстве случаев не отдают себе отчета в том, каков их вклад в актуальные отношения: что они сами делают для того, чтобы поддерживать и продолжать ту ситуацию, в которой они находятся и которая их не устраивает. Им представляется, что это положение дел от них никак не зависит и только другой может его изменить, если изменится сам. От себя они никаких изменений не требуют, будучи уверенными, что с ними-то как раз все в полном порядке.
Созависимость официально не считается болезнью и не включена в список личностных расстройств. Хотя в крайнем случае это состояние может привести к смертельным исходам либо от болезней, ставших следствием отсутствия достаточной заботы о себе, либо по причине самоубийства от невозможности выносить добровольно взятую на себя, но непосильную физическую и психическую нагрузку.
Во многих случаях созависимые росли в семьях родителей с теми или иными аддикциями. Но это не обязательно так. В некоторых случаях родители не имели зависимости, просто были людьми, неспособными позаботиться о себе, так что детям слишком рано приходилось брать на себя роль опекуна и контролера. Метафорически можно сказать, что границы детей из-за этого остались слишком проницаемыми, не способными выполнять роль фильтра, отделяющего полезное от вредного. Созависимым представляется необходимым иметь объект заботы, чтобы чувствовать себя полноценной личностью. Без такого объекта они словно не полноценны. При этом они не обладают навыком заботы о себе.
В этом смысле созависимость парадоксальна: человек, который уверен, что знает нужды других и заботится о них лучше, чем они сами, собственных нужд не распознает и не может позаботиться о себе. Известный анекдот: «Мама, я замерз или я голоден?» – описывает такое нераспознавание собственных потребностей мальчиком. Но и мама из этого анекдота тоже не в порядке: она навязывает свое понимание ребенку вместо того, чтобы интересоваться его собственным состоянием. Если ей однажды станет некем руководить и некому «отдавать свою жизнь», то она будет чувствовать себя несчастной, отвергнутой и недооцененной. Отклоненные жертвы и отказ от ее участия заставят ее испытать ярость. Заниматься своими делами она не умеет, это ей не интересно.
Старшие родственники, которые бесцеремонно вмешиваются в жизнь младших, навязывают советы, подарки и свое присутствие – часто ведут себя так в силу созависимых черт характера. Отказаться от их участия не просто трудно, а даже немного страшно, их реакция бывает непредсказуемой, а обида очень сильной, не соответствующей по масштабу вызвавшим ее словам.
Созависимость – это разнообразные способы поведения, многие из которых имеют манипулятивный характер. Так, созависимые редко высказывают ясные и честные просьбы, в том числе потому, что сами плохо понимают, в чем нуждаются. Они ведут себя так, словно нарочно стараются вызвать отвержение, провоцируют окружающих на негативные реакции.
Рассказывает Елена У., 48 лет:
«Я звоню маме: „Тебе что-нибудь нужно?“
– „Да, я не сплю третью ночь, мне нужно снотворное“.
– „У тебя есть рецепт? Если есть, я заеду, куплю и принесу тебе“.
Рецепт вроде есть, но, когда я приезжаю, она не может его найти, долго ищет и говорит, что все равно он был просроченный и лучше она сходит к врачу за новым. Думаю, маме нужно не лекарство, а чтобы я приехала, ей хочется удостовериться, что я все брошу и приеду. Меня это раздражает, но не ехать боюсь, вдруг ей в самом деле станет плохо. И она знает, что я боюсь за нее, и пользуется этим».
Обе, и мать, и дочь, испытывают страх, вину и гнев, преувеличивают свою необходимость друг для друга и не испытывают удовольствия от этих отношений. Даже мать не радуется приезду дочери, потому что знает, что это недобровольный поступок.
В созависимых отношениях всегда есть проблемы с границами.
Рассказывает Фаина Д., 30 лет:
«Я долгое время не замечала, что с моими границами что-то не так. Только когда я выросла, стала жить отдельно от родителей, я поняла, что мои границы постоянно проламывались самым бесцеремонным образом. Меня обесценивали, ругали за чувства и мысли, а я даже не задумывалась, что что-то не так. Когда я стала об этом думать, мне сначала было очень страшно. Мне казалось, что если скажу, что мне что-то не нравится или я хочу чего-то другого, а не того, что предлагают, то будет ужасно. Мне скажут: „Да кто ты такая, чтобы этого хотеть!“»
Мы не только не умеем обозначать свои границы, но и нередко покушаемся на чужие – либо не замечая их, либо не желая замечать.
Рассказывает Александра Ч., 40 лет:
«Муж ругается, что я глупо трачу деньги. Что значит „глупо“? Он отказывается объяснять. Я считаю, что это нарушение моих границ. Сто раз просила, чтобы он не разговаривал со мной таким высокомерным тоном. А потом вдруг поняла, что делаю то же самое, что и он. Тоже не объясняю, что значит „высокомерным“. Он не понимает, чем я не довольна. Я спросила: что бы он хотел, чтобы я делала по-другому?»
Зависимость от чужого мнения может привести к самонасилию даже там, где нет внешнего принуждения. При этом мы, будучи созависимыми, будем сердиться на того, кто «вынудил» нас вести себя подобным образом.
