Никита Бутомо - Бизнес с русскими или без?
Но зачем это нам — в нашей книге?
Это нужно, потому что мы исследуем свойства русского характера и теперь коснемся неких новых качеств русских, которые мы до сих пор не рассматривали.
Пока мы сравнивали себя с чересчур для нас основательными финнами, с прямолинейными немцами и с слишком методичными и зацикленными на себе англичанами — все было относительно понятно. Но с французами все не ясно.
Вы думаете, почему мы не послали француза на остров, в нашу «идеальную команду», и тем самым не описали взаимоотношения с ним наших «заложников»? Ответ кроется в нашем сложном отношении к французам. Что-то они в нас задевают, какую-то тайную струну!
Что же это за струна?
Нам кажется, что это — ревность.
Но причем тут ревновать?
Обратимся к русским архетипам. Одним из самых «русских» путей является путь скомороха. Он продиктован целым рядом архетипов (см. Часть 2). Являясь скоморохами, «лицедеями» (в душе), русские считают себя очень артистичными людьми. Такими мы и являемся!
Но французы — тоже артисты «от Бога»! И у них в их «путях» — тоже наверняка есть «бродячие актеры». Почему мы так решили, мы же не изучали французские архетипы?
Французы развивали цирковое и актерское мастерство еще с V века, когда города их соседей пребывали еще в развалинах! Французские мастеровые странствовали по дорогам Европы с XI века, строя соборы. Для француза «бродяжничество» — это нормально, а врожденная склонность к изящным искусствам досталась им от галлов, потомками которых они, в частности, и являются.
Умение красиво выражаться, изящно выглядеть, менять маски (лицедействовать) — все это у французов в крови.
Страсть к игре — вообще одна из самых значительных черт во французском характере. И вот, нашему самолюбию в лице французов нанесен урон! Мы считаем СЕБЯ самыми артистичными, самыми непринужденными, самыми убедительными. Мы создали самую лучшую школу актерского мастерства — школу Станиславского. Мы знаем об игре все!
А тут оказывается, что есть нация, которая в этом деле считает себя ПЕРВОЙ! И этим вызывает нашу ревность, во-первых.
Во-вторых, этот народ считает себя лучшими воинами на свете (быть может, прямо вам об этом не скажут). Но победами Наполеона гордятся до сих пор. Те чудеса героизма, которые явили французы на полях сражений XIX века, могут сравниться лишь с мужеством русских на полях сражений века ХХ-го или с мужеством англичан на морях. Но англичане на были на наших полях, а мы не были на их морях, а французы не были ни там, ни здесь. Но они первыми удивили мир: от нации, прославленной чувством изящного и «искусством жизни» такого никто не ожидал. Какого такого? Ну, например, умения держать строй, которое показывали «изнеженные» и «женолюбивые» французы в наполеоновских войнах. Чему Милорадович кричал «Ура, французы!» на Бородинском поле? Кому? Почитайте независимые источники. Мы были потрясены. Тем горше это сознавать. Как мы можем это пережить? Путь воина — один из наших архетипических путей. Но и французам он подходит! В 1812 году в Россию вторгается армия Наполеона, и что же видят русские? Что мы проигрываем, отступаем! Что французы идут на наши укрепления, не дрогнув, а ведь ни молодая, ни старая гвардия не принимала участия в сражениях, в том числе и под Бородино! Мы можем прочесть, если захотим, как при отступлении из Москвы якобы «деморализованные» французы побеждают нас военным мастерством СТОКРАТНО, как при переправе через Березину они ждут и не бросают своих, и знаем, как героически они сражались в Европе и у себя на Родине, во Франции. В русском местечке Красное французская гвардия отступает походным шагом «40 шагов в минуту», под ураганным огнем русских, чем вызывает восхищение! Русские бросаются в атаку на французские ряды — и отступают, еще раз — то же самое!
При Бородино русские теряют более половины личного состава полков УБИТЫМИ, теряют все позиции, более двух третей офицеров — и все-таки не бегут. И удивление — уже на лицах французов: они не встречали доселе такого врага!
Если вспомнить Бородино, почитать про Лейпциг, про битвы в Германии и Франции в 1813–1814 гг., становится ясно: воистину, стороны равны в доблести!
Но равны ли они в другом?
А знаете ли вы, за что был лишен генеральского мундира Денис Давыдов? Дело было во Франции. Денисов полк взял французский город, и гусары, как один, все напились. Когда приехали французы, они застали русских в совершенно беспомощном состоянии. И что они сделали? Что сделали бы русские гусары с французскими уланами? Так вот, французы приставили часового к русским до тех пор, пока те не проснутся.
Жест великодушия, не правда ли? Но это их великодушие для нас — как кость поперек горла. Лучше бы убили!
Читая и слушая историю обороны Франции, находишь, что только русские могли сравниться с французами в стойкости, немцы, баварцы, австрийцы, бельгийцы — не могли. Ну, еще польские уланы были приняты в старую гвардию Наполеона — с чего бы это?
Все это — рассказы и описания не французов, а русских, которые изучают этот феномен: феномен русской враждебности к столь похожей на них нации. Итак, ревность. Она застилает глаза и не дает отчетливо воспринимать свои плюсы и минусы, минусы и плюсы коллеги (француза) по работе. Но последний, как мы видим, отнюдь не склонен к ответной ревности! В его представлениях французы — самые-самые, и переубеждать его бесполезно. А может, и не нужно?
Как же добиться эффективности, работая с французами?
1. Француз быстро думает, быстро принимает решение и быстро его высказывает. Стратегия — не его стихия. Он — тактик. Он — процессный. Мы — проектны, креативны, и в этом наш козырь.
2. Соображения француза по тактике надо принимать, по стратегии — продавливать свои.
3. Слова француза надо «делить на 10», а может, и на все 100!
4. Больше всего на свете француз любит коллектив! Мы — тоже! Чем не пара?
5. Работать на тупой и тяжелой работе — это не для нас с французом. Мы любим ответственность, интересность, сложность задания. Поэтому задания именно с такими характеристиками нам лучше и поручать!
6. Мы с французами не очень любим начальство и когда нас контролируют! Лучше нам доверять и давать побольше свободы в работе.
7. Французы — индивидуалисты, больше чем мы, к тому же они еще и скряги. Эта черта закрепилась в результате многовековой нищенской истории Франции, раздираемой бесконечными набегами и войнами. Будем иметь в виду и никогда не просить у француза в долг!
