Как работает экономика: Что Rolling Stones, Гарри Поттер и большой спорт могут рассказать о свободном рынке - Тамни Джон
«У системы золотого стандарта есть определенная цель: достичь, насколько это возможно в нашем несовершенном мире, классического идеала валюты, которая стабильна по цене, нейтральна, не зависит от манипуляций правительства, точна в определении, и которая может служить универсальным стандартом цены, точно так же, как килограммы или метры служат стандартами для измерения веса и длины».{253}
Льюис, как и Милль, признает, что золото – это не идеал стабильности, оно все же меняется в цене в то время, как метр всегда остается метром. Но после многовековых попыток найти наиболее стабильный определитель стоимости денег «никто еще не придумал ничего лучше», чем золото, чтобы гарантировать стабильную цену денег{254}.
В последние годы золото особенно подвержено колебаниям. Но его непостоянная, чаще всего растущая цена измеряется долларами, которые сами по себе не имеют определения. Подъем цены золота сигнализирует о спаде цены доллара, а спад цены золота говорит о росте доллара. До 1971 г. доллар обеспечивался привязкой цены к ориентиру в виде унции золота за $35. Эта цена тоже колебалась, особенно во времена президентства Л. Джонсона и Р. Никсона, но в целом поддерживалась на уровне 1/35 унции золота. Рыночный товар, в отличие от правительственных бюрократов известный своей стабильностью, управлял обеспечением доллара.
Давайте вернемся к примеру о договоре с подрядчиком, который получит оставшиеся $5000, когда через полгода закончит устанавливать мой душ. Эту сделку трудно назвать невыгодной для него, однако, если цена доллара больше не определяется золотом, возможно, что через шесть месяцев доллар будет стоить меньше, может быть, даже намного меньше. А если так, слабеющий доллар превратит наш взаимовыгодный обмен в хорошую сделку для меня, но плохую для подрядчика. С другой стороны, а что случится, если доллар поднимется в цене за шесть месяцев? Это уже случалось раньше. В самом начале 1980-х гг. за доллар можно было купить всего-навсего 1/875 унции золота{255}. К 1982 г. за намного более сильный доллар – уже 1/300 унции. Если за шесть месяцев, которые занимает процесс установки душа, доллар сделает большой скачок вверх, мне придется заплатить больше, чем я планировал. Теперь вы понимаете, почему золото веками использовали для того, чтобы определять цену денег. Если позволить деньгам отправиться в свободное плавание, это подорвет именно то, что изначально придает им ценность.
Я не хочу сказать, что люди перестали производить и потреблять, когда в 1971 г. курс доллара снова стал плавающим. Но эта ошибка в денежной политике серьезно помешала экономическому развитию. Потерю долларом – и, если уж на то пошло, всеми остальными валютами – «золотой» стабильности можно было бы сравнить с тем, как если бы кто-то ворвался в кухню ресторана Alinea в самый разгар приготовления ужина и сорвал все термометры с духовок, сломал все таймеры, унес с собой все мерные чашки и ложки. Внезапно цена всех контрактов, заключенных в долларах, фунтах или иенах, стала устрашающе нестабильной. Зарплаты, точно измерявшиеся в этих валютах, стали менее определенными, как и инвестиции и доходы по ним. Деньги, которые были «низкоэнтропийной» мерой ценности, утратили свое предназначение. 1970-е гг. не зря называют «больным десятилетием». Глобальной экономике пришлось начать готовить без термометров, таймеров и мерных ложек. Лучшие умы пытались найти решение проблем, вызванных плавающим курсом доллара, но экономические потери тем не менее оказались огромными.
Уолл-стрит в нижней части Манхэттена, где раньше было средоточие инвестиционных банков, – это символ финансового бизнеса, которым теперь занимаются по всей стране. Во многих отношениях Уолл-стрит – положительный символ, поскольку расположенные там компании предоставляют очень важные услуги. Но Уолл-стрит существенно изменилась после 1971 г., и изменения произошли не в лучшую сторону. Когда доллар был привязан к золоту, большинство мировых валют были привязаны к доллару, значит они тоже обеспечивались золотым стандартом. Когда президент Никсон оторвал доллар от золота, курс всех валют в мире превратился в плавающий. Если бы сегодня «минута» означала 51 с, завтра 30 с, а послезавтра 45 с, в кулинарной лаборатории Гранта Ашаца царил бы хаос, потому что там необходимо точное время. Когда стоимость денег начала меняться каждый день, хаос наступил в мировой экономике.
Никто не перестал производить или торговать. Человеческие потребности и желания, а также стремление производить и потреблять слишком велики. Вместо этого на Уолл-стрит нашли новый способ работать с новыми эластичными стандартами измерения, начав торговать валютой.
Журналист The Wall Street Journal Крейг Кармин в своей книге «Биография доллара» писал: «Рынок валюты – это крупнейший рынок в мире, на котором объем торговых операций составляет $3,2 трлн в день»{256}. Еще более важно, что «это один из новейших рынков»{257}. Кармин объясняет: «На протяжении всего XIX в. и первой половины ХХ в. ведущие мировые валюты были привязаны к золоту, а не торговались на открытом рынке»{258}. До 1971 г. «не было потребности в рынке иностранных валют, потому что все основные валюты были привязаны к доллару и могли измениться только при крайне необычных обстоятельствах»{259}.
Допустим, компания Toyota хочет продавать машины в США, но так как продавать их приходится по постоянно плавающему курсу доллара, нужно предусмотреть меры на случай изменения цены «зеленых». Точно так же американские компании Apple, Dell и Microsoft продают свои товары за иены, фунты и австралийские доллары, и все три этих валюты тоже имеют плавающий курс, поэтому компаниям нужно защитить свои доходы в этих валютах от внезапного понижения их стоимости. Люди продолжают обменивать товары на товары, и валюта по-прежнему остается средством, облегчающим этот процесс, однако непрерывно плавающие курсы валют привели к взрывному росту активности валютного рынка.
В 2001 г., когда я работал в отделе обслуживания частных клиентов банка Goldman Sachs, один мой клиент продал свой бизнес японцу. Контракт был заключен в иенах с выплатой суммы в течение пяти лет. Если бы сделку заключили в 1970 г., когда иена была привязана к доллару по курсу 360/1, мой клиент больше ничего бы и не предпринимал. Но так как теперь курс японской валюты колебался, мой клиент должен были защитить себя от изменений курса в следующие пять лет. Мы смогли принять меры, чтобы защитить пятилетний платеж от возможных падений курса, но на заключение этой сделки потребовалось несколько недель. Это была невероятная трата времени и труда, а на самом деле таких процедур вообще не должно быть.
Экономический рост происходит, когда инвестиции находят правильный человеческий капитал. Плавающий курс привел к тому, что огромное количество человеческого капитала отправилось на Уолл-стрит, чтобы заняться там торговлей хаосом. Работы по уменьшению экономической неопределенности, причиняемой плавающим курсом, проводить необходимо: мировая торговля и инвестиции почти невозможны без этого. Но плавающий курс перенаправил многих финансовых гениев на должности, которые очень хорошо оплачиваются, но работа, которую они там выполняют – это работа посредника между финансами. Это трагедия – так тратить человеческие ресурсы. «Видимое» здесь – это умные, блестящие, трудолюбивые финансисты, зарабатывающие большие деньги в банках, в том числе инвестиционных, и хедж-фондах. «Невидимое» – это то, чего могли бы добиться эти люди, если бы их талант не был направлен на компенсацию нестабильности нашей валюты. Сколько достижений в медицине или технологиях мы упустили из-за бессмысленной необходимости торговать валютами?
