Александр Донской - Продай себя
Глава 14
Цена власти. Что делать, если вдруг кажется, что есть желание сделать политическую карьеру…
О том, кому, когда и под каким предлогом имеет смысл делать политическую карьеру, а также почему я больше никогда не пойду в политику
Что дает человеку ограничение свободы? Начинаешь ее ценить. Когда выходишь из камеры, рождается ощущение, что жизнь прекрасна. Прекрасно просто наслаждаться свободой. Ты можешь быть без денег, без хорошей одежды, без друзей, без чего угодно! Но ты можешь видеть небо, и ничто другое не сравнится с этой возможностью.
В своем последнем слове я сказал, что морально устал и в будущем не намерен больше заниматься политикой. Это была правда.
Были такие, кто говорил, что с самого начала я повел себя неправильно. Надо было, дескать, отсидеться годика четыре в депутатах, осмотреться, обзавестись связями, и только потом, используя собственную харизму, молодость и напор, выдвигаться в мэры, затем в Думу – и все, жизнь удалась!
Были такие, кто ждал, что я перебешусь и стану таким, как все прочие «государственники»: толстым, жирным самодовольным политиком, который, добившись власти, старается всеми правдами и неправдами ее удержать.
Некоторые эксперты провели аналогию между губернаторской предвыборной кампанией, после которой я победил в выборах мэра, и президентской кампанией, после которой я якобы собирался занять кресло губернатора Архангельской области. Все они были одинаково далеки от истины.
Здесь я хочу привести самую лучшую статью, написанную обо мне в тот период. Лучшую не с точки зрения хороших слов, а с точки зрения глубины понимания всего происшедшего.
Дмитрий Зиновьев: «Донской, которого я знаю».
Такие люди выигрывали войны, грабили корабли, захватывали острова и открывали континенты. И всегда ориентировались только на один ориентир – свое наитие.
Чтобы понять, нужно учесть все. Детство, опыт выживания в торговых войнах, реализация формулы «умри или обогатись» в своей жизни, несистемное образование, амбиции государственного деятеля, не подкрепленные навыками жизни в вековом опыте российских чиновников, апелляции к импортным схемам управления, напрочь ломающимся в постсоветских буднях… Нужно вспомнить о книгах и людях, которые были поводырями, – причудливая смесь из бизнес-школ и политических мудрецов. Нужно, обязательно нужно учесть «девиз» над входом в кабинет.
И совершенно нельзя игнорировать носорога. Который фиксирует цель небольшими глазами, наливается боевой яростью и бежит, сопит, фыркает, отмахивается от наседающих противников, прядает ушами, в которые сложно что-то нашептать, но если уж это произойдет, то выбить невозможно. Остановить его может только стена или полная аннигиляция – физическое, подчеркиваю, физическое уничтожение. Ошибочно думать, что носорог – глупое животное. Он прекрасно ориентируется на местности, обладает хорошим слухом, смышлен и обладает прекрасной памятью. Но упрямство, защищенное природной броней, огромной мышечной силой, – поводырь носорога. И поэтому, когда охотник с вертолета всаживает ему пулю за пулей под лопатку – носорог останавливается только потому, что упал.
Наверное, в организованном благополучном быте европейского города, где депутатов выбирают граждане, а не избиратели, где СМИ пишет о проблемах, а не о достижениях руководства, где нет падающих бараков, которые являются точной копией гулаговских жилищ… Где налоги определяет и собирает город и дороги не похожи на трассу для гонок по бездорожью, потому что асфальт на них украли еще на этапе проектирования… Где волеизъявление является правом, а не декларацией, где дворовые территории рассчитывались не на условия с отсутствующим личным транспортом, а для другой жизни…
Там мэр, который в один день почувствовал пробежавшие исторические мурашки, и вдруг инсайд судьбы пронзил его сознание, он вдруг поверил, что нет непреодолимых препятствий для воли человека, а есть недостаток воли и ресурсов, что возможно все, – там этот европейский градоначальник, претендующий на высший пост в государстве, даже стал бы украшением города, визитной карточкой или был бы втянут в круговорот игры настоящих политиков, где на кону реально стоит власть.
В нашей перекошенной диспропорцией ресурсов, логик, ценностей и интересов стране такой мэр обречен на непонимание.
Ему говорят: чего ты хочешь? Он отвечает – стать президентом. Его спрашивают: сколько ты хочешь? Он говорит – все и честно. Ему говорят – сядешь. Он говорит про политических узников. Ему звонят и называют даты финала. Он собирает конференцию в Москве и публикует статьи.
Останавливал он акции или призывы не потому, что испугался или плюнул. Только по одной причине – понимал, что не работает. Или не хватает возможности. Все, что может сделать один решительный до отваги, авантюрный до смерти человек для такой цели – он сделал. Подчеркиваю – все, до чего смог дотянуться или осознать.
Конечно, он был обречен на непонимание и одиночество. Когда он на такой же волне пошел в мэры и вопреки воле сражающихся региональных игроков – выиграл, все бизнес-сообщество обрадовалось и зааплодировало. Он был один из… Новая генерация, сильная, зубастая, мускулистая, в совершенстве знающая бизнес-логику и почти слепая в понимании устройства механики социума. Он зашел и мог спокойно почивать на лаврах. Нужно было поделиться, договориться и плавно заходить в номенклатурный управляющий класс.
Отшатнувшиеся сначала прильнули вновь. Он ведь всех обхитрил, переиграл, не сдался.
Следующий его шаг отмел от него всех окончательно. Остались немногие друзья и союзники на интересах. Его логика была им непонятна и казалась безумием. Его понял бы Наполеон или Кортес, его понял бы Махно или Пугачев, его, наверное, понял бы Кастро или Мисима. Но не люди, выжившие в 90-е или пришедшие к власти в 80-е. И уж точно его не собиралась понимать новая генерация российской власти.
Его поддержал народ, который определял вожаков по контуру и голосу, который голосует за узнаваемый набор черт и артикулированное имя. Но не за ценности и институты. Те, кто голосует за ценности и институты, еще только идут в школы и покупают свои первые ноутбуки. Обогнать свое время – это или судьба, или трагедия.
Что будет дальше? Есть три варианта развития. Наклонить непослушную выю – маловероятно. Прыгнуть в Москву в объятия легальной или нелегальной оппозиции? Возможно. Остаться мэром и выиграть следующие выборы – не исключено. Принять участие в выборах президента?
