Александр Донской - Продай себя
КАК ТЫ ПОВЕДЕШЬ СЕБЯ, ЕСЛИ ПОПАДЕШЬ В ТЮРЬМУ? КТО ТЕБЯ ПОДДЕРЖИТ, ЕСЛИ ТЫ ПОПАДЕШЬ В ТЮРЬМУ? _________________________
Я по-прежнему находился в СИЗО, по-прежнему не получал практически никакой информации, мне не доставляли документов и отчетов из мэрии, мне были запрещены встречи с сотрудниками и родственниками…
Ситуация усугубилась тем, что Светлану Татьянину – моего заместителя по социальной работе, человека, которого я назначил исполняющим обязанности мэра и которому доверял, – отстранили от этой должности по решению суда под предлогом несоблюдения формальностей. А полномочия исполняющего обязанности мэра взял на себя мой заместитель по вопросам экономического развития и финансов Юрий Пачин, который на самом деле являлся ставленником губернатора и силовиков со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Я сделал официальное заявление, в котором особо подчеркнул, что как действующий мэр города Архангельска я не давал Юрию Пачину никаких полномочий.
Кроме того, в своем заявлении я просил изменить мне меру пресечения с заключения под стражу на домашний арест, на подписку о невыезде, в конце концов, на залог в 4 миллиона рублей и поручительство депутатов. Свою просьбу я объяснял сложившейся обстановкой в мэрии, когда, пользуясь моим арестом, у меня фактически отобрали все полномочия.
Я говорил о том, что мое отсутствие на посту стало причиной ухудшения качества работы ведомства и от этого в конечном итоге страдают простые люди. Я говорил также о своих опасениях, что прокуратура снова вывернет сложившуюся ситуацию против меня и сфабрикует новое обвинение – на этот раз в том, что я не выполняю своих должностных обязанностей, бездействую и не занимаюсь подготовкой города к зиме…
В качестве обоснования отказа в изменении выбранной меры пресечения мне сообщили, что у следствия есть неоспоримые доказательства моих намерений эмигрировать. Ничего абсурднее в жизни не слышал!
Во-первых, у меня даже не было на тот момент заграничного паспорта!
Во-вторых, у меня никогда не было никаких планов относительно эмиграции. Если бы даже они у меня были, то я ни в коем случае не стал бы ими ни с кем делиться, поскольку все мои телефоны, мой кабинет и даже моя квартира прослушивались. Мы с женой самостоятельно отыскали несколько «жучков» еще до момента моего заключения под стражу. О каких неоспоримых доказательствах, интересно знать, шла речь? Их не было и быть не могло! Тем не менее в изменении меры пресечения мне отказали.
Самое важное:1. Подготовиться к тюрьме невозможно.
2. Все, что тебе рассказывали про тюрьму или следственный изолятор, является личным ощущением рассказчика о конкретном месте. Ты попадешь в другую тюрьму, и у тебя будут другие ощущения.
Глава 13
«Достучаться до небес». Что делать, если появился вопрос к президенту…
О том, как именно известные в России люди восприняли мою ситуацию, что сказали об этом, а также о том, как пробиться к президенту и стоит ли это делать
Тем временем в Москве в независимом пресс-центре состоялась пресс-конференция «Не стремитесь в президенты – окажетесь за решеткой». В пресс-конференции приняли участие председатель Московской Хельсинкской группы Людмила Алексеева, мой адвокат Татьяна Проценко, моя жена Марина и сын Александр.
Людмила Алексеева сказала следующее: «…На первый взгляд, преследование Донского укладывается в общую кампанию, развернутую против мэров краевых и областных центров России. Однако Александр Донской – единственный градоначальник, чьи интересы мы отстаиваем и в защите которого принимаем участие. Донской – политический заключенный. Формально ему предъявляют неполитические обвинения. Но в Уголовном кодексе РФ политических статей как таковых сегодня нет. Власть просто пытается сохранить видимость демократии, но это у нее не получается».
Председатель Московской Хельсинкской группы также отметила: «До определенного момента Александр Донской не выглядел в российском политическом сообществе белой вороной. Но его решение участвовать в президентских выборах все кардинально поменяло. Я неоднократно беседовала с Александром Викторовичем по телефону. Как смелый и честный человек, он был настроен решительно. Характерный момент наших диалогов:
– Зачем вам это надо?
– Россия – это не Москва, не Петербург. Россия – это регионы. И я хочу, чтобы регионы оказались услышанными.
Ответ был искренним. Возможно, это слишком идеалистическая позиция, но Донской действовал полностью в рамках закона. То, что с ним произошло после этого, – следствие административного давления и беззакония в России».
Из российских политиков самым честным по отношению ко мне и к моей ситуации оказался Владимир Жириновский. Еще после звонка Клебанова я пришел к Жириновскому и спросил его мнение, как мне быть. Он сказал так: «Давай я сейчас при тебе позвоню Клебанову и спрошу, что он о тебе думает. А ты просто послушай». Включил громкую связь, набрал номер:
– Слушай, вот в Архангельске есть такой мэр Донской, он сейчас решил баллотироваться в президенты. Я хотел бы узнать, как нам по отношению к нему себя вести? У меня там в Архангельске лидеры ЛДПР спрашивают: какую позицию мы должны занять?
– Ты, Вольфович, лучше отойди пока в сторону от Донского. Потому что все, кто к нему сейчас приблизятся, все пострадают, у всех будут проблемы. Или сейчас, или потом. Этот Донской – выскочка – повел себя неправильно, и мы его за это посадим…
– Понял. Спасибо!
И мне говорит:
– Слышал?
Я считаю, это самая высокая степень доверия. Вот так взять и открыто при мне позвонить, задать вопрос и дать мне выслушать ответ собственными ушами. Это был самый честный поступок и самое положительное участие в моей судьбе.
И потом он мне сказал еще одну очень важную вещь: «Александр, ты делаешь все неправильно. Ты бери пример с меня. Я выступаю, например, в Госдуме. Люди, которым интересны мои драки, смотрят все это, получается, я поддерживаю свой имидж. Но, потом мне звонит, допустим, Сурков и говорит:
– Вольфович, ты что? Охренел? Ты что творишь?
Я ему тут же говорю:
– Я сейчас к вам приду.
Сразу встаю, дверь открываю, к нему иду, в его кабинете за собой дверь закрываю. И там за этой закрытой дверью, в его кабинете я уже ему говорю:
– Владислав Юрьевич, извините меня, пожалуйста, сегодня, наверное… – и дальше варианты:
