Эта жизнь возврату и обмену не подлежит. Как построить будущее, о котором не придется сожалеть - Маршалл Голдсмит
Это великая западная болезнь под названием «Я буду счастлив, когда…». Распространенное мышление, при помощи которого мы убеждаем себя, что будем счастливы, когда получим повышение по службе, или сядем за руль машины марки Tesla, или съедим кусочек пиццы, или реализуем любое другое из краткосрочных или долгосрочных желаний. Конечно, когда желаемое наконец оказывается в наших руках, происходит что-то такое, что вынуждает нас недооценивать его и возобновлять стремление к осуществлению следующего желания. И следующего после него. Мы хотим достичь нового уровня в организационной иерархии. Хотим машину Tesla с большим запасом хода. Заказываем еще один кусочек пиццы с собой. Мы живем в том, что Будда называл царством «голодного духа», который постоянно ест, но никогда не бывает сыт.
Это довольно печальный образ жизни, и вот почему я призываю вас к другому взгляду на мир – такому, который отдает предпочтение настоящему моменту, а не моменту до или после.
Когда я объясняю парадигму «Каждый вдох» клиентам, привыкшим к постоянным высоким достижениям, им требуется некоторое время, чтобы принять главенство настоящего момента над превалирующими удовольствиями от воспоминаний о прошлых успехах или предвкушением будущего достижения амбициозной цели. Быть устремленным в будущее – для них такая же необходимость, как и оглядываться назад, чтобы гордиться своим списком достижений. Удивительно, но для них настоящий момент – второстепенен.
Постепенно я меняю их отношение к этому. Когда клиенты ругают себя за ошибку, недавнюю или совершенную давно в прошлом, я говорю «Стоп» и прошу их повторить следующее: «Это был прошлый я. Так почему же я мучаю себя из-за какой-то ошибки, которую моя нынешняя версия не совершала?» Затем я прошу сделать универсальный жест рукой, чтобы избавиться от проблемы, и повторить за мной: «Я отпускаю это». Как бы глупо этот способ ни звучал, он работает.
Клиенты не только начинают понимать тщетность размышлений о прошлом, но и принимают психологически успокаивающее представление о том, что ошибка была совершена кем-то другим – неким «я» из прошлого.
Они могут простить себя прежнего и двигаться дальше. На своих первых встречах с клиентами я могу использовать это упражнение больше десяти раз в течение часовой беседы. Но в конце концов они сами начинают использовать этот метод – обычно в критический момент, когда осознают пользу «Каждого вдоха» в их жизни.
Десять лет назад я начал работать в формате коучинга с руководителем, которому было чуть за сорок и которого хотели назначить на пост следующего генерального директора медиа-компании. Назовем его Майк. Природные лидерские качества Майка отличают его от стандартного набора умных, мотивированных людей, которые не дают обещаний или обещают слишком много. Но у него были некоторые нюансы, которые требовалось сгладить, и тут на помощь пришел я.
Майк был обаятельным, когда это служило его интересам, но он также мог быть бесчувственным и пренебрежительным к людям, менее полезным для него. Майк был очень убедителен, но иногда проявлял агрессию, когда люди не сразу признавали его правоту и свою ошибку. Кроме того, было заметно, что он был слишком доволен своим успехом, который окутывал его раздражающим ароматом самодовольства. Майк был особенным и никогда не позволял людям забывать об этом.
Бесчувственный, редко ошибающийся и имеющий на это право. Это не были недостатки, убивающие карьеру, – просто проблемы, которые всплыли в оценках его коллег и непосредственных подчиненных, которыми я с ним поделился. Майк с достоинством воспринял критику и менее чем за два года (благодаря процессу, который является сутью индивидуального коучинга) изменил свое поведение как к собственному удовлетворению, так и, что более важно, по мнению коллег (вам нужно многое изменить, чтобы люди заметили хотя бы малость). Мы остались друзьями и после того, как он стал генеральным директором, по крайней мере раз в месяц разговаривали о его работе и, все чаще, о его семейной жизни. У Майка и его жены – возлюбленных со времен колледжа – было четверо взрослых детей, все они жили отдельно и были предоставлены сами себе. Брак оставался прочным даже после долгих лет напряженности, когда Майк был сосредоточен на своей карьере, а Шерри воспитывала детей и накапливала серьезное негодование по поводу эгоцентричности и бесчувственности мужа.
«У тебя проблемы в отношениях с Шерри?» – спросил я, указывая на то, что если на работе его воспринимали как бесчувственного и самодовольного человека, то дома он, вероятно, был таким же.
«Но я изменился, – сказал Майк. – Она даже призналась в этом. И мы стали намного счастливее. Почему она не хочет оставить эту ситуацию в покое?»
Я объяснил ему парадигму «Каждого вдоха», подчеркнув, как трудно было жителям Запада осознать, что:
Мы – не единая масса из плоти и костей, эмоций и воспоминаний, а скорее постоянно расширяющееся множество индивидуальностей, каждая из которых отмечена временем в момент нашего последнего вдоха – и возрождающаяся с каждым новым.
Я сказал ему: «Когда твоя жена думает о своем браке, она не может отделить предыдущего Майка от мужчины, который является ее сегодняшним мужем. Для нее они – один персонаж, постоянный образ. Именно так мы все думаем, если не уделяем этому особое внимание».
Майк боролся с этой концепцией. Время от времени это всплывало в наших беседах, но он не мог думать о себе как о нескольких версиях, обновляющихся почти восемь миллионов раз в год (приблизительное количество вдохов, которые мы делаем ежегодно). Это противоречило его устоявшемуся представлению о себе как о впечатляющем, успешном Майке, которое он проецировал на мир. Я не мог винить его за это. Я раскрывал новую парадигму, а не делал случайное предложение. Мы достигаем понимания в нашем собственном темпе.
Мы по-прежнему регулярно общаемся, и он по-прежнему занимает пост генерального директора. Но летом 2019 года Майк позвонил мне ни с того ни с сего и взволнованно объявил: «Я понял это!» Я понятия не имел, о чем
