Закон Клеменцо, или Делай бизнес быстро, приятно и легко - Александр Парфенович Аксёнов
Ответ Александра не заставил себя ждать:
– А мы и не переживаем, Алексей. Правда не переживаем. Че нам переживать? Мы свою часть контракта выполнили.
Ехали быстро и легко. Первым заговорил Александр:
– Миша, не волнуйся. Все под контролем. Это лучший выход. Дед решил нас на зубок попробовать. Пусть понимает, что не лыком шитые. Ничего себе, кинуть он нас собрался. Не боись, братан. Все будет хорошо, – закончил мысль Александр.
И тут в атаку пошел сам Мишка:
– Знаешь, Ал, ты ненормальный. Чем тебе помешало бы, если бы сейчас в машине лежали те самые два килограмма сто пятьдесят граммов золота? Вот что? Объясни мне, тимуровец хренов! Не-ет, просто все дело в том, что ты возомнил себя рыцарем ордена тамплиеров-иоаннитов, и так и пытаешься жить. Открой глаза, юноша. Он нас кинет и ты ничего не сделаешь. Ты же не грохнешь его из-за бабок?[18] На дворе конец двадцатого века! Дурак ты, Александр, дурак. И вот что я тебе скажу, братан, ты только не обижайся. Завтра, если этот старый осел нам не заплатит, перед Мироном ты будешь отвечать, понял, рыцарь?
– Да, понял, – отрешенно произнес Александр.
Мишка, его друг и партнер по бизнесу, при первой же опасности решил укрыться в кустах. Да-а, вот новость так новость, подумал Алекс. Вот так друг…
– Хорошо, Алекс, если хочешь, и я с тобой зайду к Мирону. Мы же вроде вместе все начали.
– Не-е, Миш, правда. Я один зайду. Так лучше будет, не беспокойся, друг. Все будет хорошо.
Потом они долго говорили о девушках, о банях, об учебе, но в голове у Александра кружилась одна мысль: друг его может не устоять. Это было ужасное открытие.
Как ни странно, Мишка тоже думал об этом, но с другой стороны. Он понимал, что Алекс ненормальный и что их, скорее всего, кинут. Ну и если в «кидке» виноват Алекс, то почему же он, Мишка, должен разделять с ним ответственность? Ведь золото-то было на столе, достаточно было взять его и положить в сумку – и вопрос с «кидком» закрылся бы сам собой. Но… Но имеем то, что имеем, рассуждал Михаил.
– Ладно, Миш, не грузись, – тихо начал Александр. – Все будет хорошо, я знаю. Поехали на фабрику. Мне надо будет заглянуть к Мирону. Он сегодня там внеплановое совещание проводит и меня туда позвал с деньгами. Будем говорить с ним.
Александр заставлял себя держаться спокойно, а в голове у него не переставала крутиться история с поведением ближайшего друга. Мельком поговорили и про их любовь, про Машу и Олю. Александр еле сдерживал себя, чтобы не задать своему другу-эгоисту простой и четкий вопрос: «Друг мой, вот мы оттерли всех тех, кто хотел дружить с Машей. Всех избили и прогнали, создав вокруг нее такую вот пустыню. Или оазис. Не важно, как назвать. А важно то, что она не общается с пацанами, потому как весь курс и весь университет знают: если подойдут к ней, будут иметь дело с нами. А вот прошло три года, она так и не полюбила тебя. К чему бы это? А, друг?!»
Давно хотел, но так и не спросил Александр об этом Мишку. И в этот раз не спросил. Хотя думал еще дальше, о том, как бы он продолжил беседу про Марию: «И можно ли мне, как твоему другу, просто один раз пойти с ней в театр? Потом поужинать и поговорить о том, что есть еще один парень, кому она нравится безумно и безгранично». И этот парень – он, Александр, друг Михаила.
Думать-то думал, но, конечно же, не сказал ровным счетом ничего. Он не мог говорить об этом, тем более сейчас, когда сильно переживал из-за трусости Михаила перед проблемами.
Приехали на фабрику. Мишка остановил машину у проходной, и Александр пошел внутрь. Он быстрыми шагами поднялся на третий этаж корпуса, где в кабинете директора сегодня находился сам Мирон – Вячеслав Петрович Миронов[19], бывший зэк и рецидивист, не раз топтавший камеру, человек, прошедший тюрьмы СССР – как контрабандист, как создатель преступной группы с целью хищения социалистического имущества и попавший в поле зрения ОБХСС.
Секретарь знала, что Александр должен был сегодня приехать, учтиво кивнула ему в знак приветствия, но попросила немного посидеть, пока от Мирона уйдет руководство завода. Вячеслав Петрович проводит совещание.
Прождав с полчаса в приемной, Александр наконец-то попал в кабинет генерального директора когда-то грандиозного советского предприятия, гиганта по производству хрусталя, завода «Гусь-Хрустальный». Если быть точнее, то завода в том виде, в каком предприятие существовало во времена СССР, уже не было. Это была очередная форма управления некогда государственной собственностью. АООТ, или ООО, или ЗАО, не суть важно. Важно то, что не было уже ни госзаказа, ни госзакупок, ни планов, ни государственных поддержек. Был дикий-дикий капитализм. И не удивительно, что во главе предприятия оказался не кто иной, как рецидивист, авторитетный коммерсант Вячеслав Петрович Миронов, он же известный во всех криминальных кругах Слава Мирон.
Секретарь услужливо открыла дверь, и Александр уверенными шагами зашел в кабинет. Надо говорить с ним вежливо и уверенно, грамотно и отвечая за каждое слово, чтобы не попасть на его большой и острый крючок, подумал Алекс и начал предельно тактично, но твердо:
– Добрый день, Вячеслав Петрович!
Бойко поздоровавшись, Александр уверенно приблизился к директорскому столу, за которым в огромном кресле вальяжно восседал Мирон.
– Ну, здравствуй. Что-то ты налегке, Саня, без увесистого пакета. Никак просто навестить меня пришел? Или забыл, что сегодня истекает срок твоего платежа? Ты же у нас товар брал с отсрочкой платежа ровно на три дня. Шутки решил шутить с нами?
– Нет, конечно, никак нет, Вячеслав Петрович. Все будет в порядке. Прошу ровно две минуты, я все поясню. К сожалению, моего клиента подвели его покупатели, задержали с деньгами, и он не смог со мной рассчитаться сегодня. Но дал точную гарантию, что уже завтра к 14.00 деньги будут. Точно всю сумму я привезу к вам сюда, Вячеслав Петрович. Вероятность 99 %, что получится. Мы все сделали: партию обработали, отполировали, загрузили и в оговоренный день, вчера, все сдали ему, нашему покупателю. И сегодня должны были рассчитаться. А ему не оплатили, он и нам не оплатил. Поэтому приношу свои извинения, уважаемый Вячеслав Петрович, и прошу еще один день, – закончил Александр, уложившись ровно в две минуты, которые просил в начале своей речи.
– Значит, даешь 99 % гарантии… Да-а… Что-то ты, по-моему, рамсы попутал
