Саймон Штейнгардт - На самом видном месте. Как сегодня увидеть то, что купят завтра
Отправляясь в путешествия
Аэропорты, железнодорожные вокзалы и междугородние автовокзалы знамениты среди наблюдателей за поведением людей (как профессионалов, так и разного рода дилетантов) многообразием людской толпы, которая проходит через их залы. Помимо различий в манере одеваться и психологических особенностей поведения людей в толпе, наблюдаемых в этих местах, вы откроете здесь для себя и массу возможностей для калибровки культурного компаса.
Станции для обслуживания путешественников на средние и дальние расстояния имеются в любом городе. В таких местах поддерживаются одни и те же виды активности, что делает их готовым полигоном для межкультурного сравнения. В число особо показательных моделей поведения (с точки зрения культурной вариативности), к которым стоит приглядываться, входят: ожидание своей очереди, разные возможности оплаты в магазинах и киосках, продажа и покупка газет и журналов в дорогу, предпочтение в выборе еды и быстрых перекусов, использование личных технических средств в зоне ожидания.
Даже столь простая инфраструктурная зона, как зал ожидания, может сообщить вам тома информации о местной культуре. В Индии будет один зал ожидания для мужчин и женщин и другой – только для женщин с детьми. В Соединенном Королевстве вы обнаружите только один зал для всех посетителей. В Японии – в основном так же, однако есть вероятность, что рядом с общим залом окажется отдельное помещение для курящих. А в Китае, где можно было бы ожидать уравнительной политики, вы, скорее всего, увидите три разных зала ожидания: один будет открыт для всех, второй – для военного персонала, а третий – для VIP-персон, готовых заплатить небольшую плату за вход, или тех, чья кредитная карта или банк предлагают сервис с дополнительными услугами.
Дорожный узел как возможная цель для резонансной террористической атаки также открывает для нас то, что является нормой и чего следует ожидать в области безопасности (или театра безопасности). А еще он показывает уровень подозрительности правительства в отношении собственного народа, которая может иметь самое разное выражение, от наличия вооруженных людей и служебных собак до проверки удостоверений личности, запретов на перемещение пассажиров и сканирования всего багажа еще на входе (что сегодня практикуется, например, на многих станциях дальнего следования в Китае).
Будучи стратегически важными зонами, транспортные узлы – прекрасное место, где исследователи (или слишком любопытные люди) могут попрактиковать умение быстрой и незаметной съемки на фотоаппарат или видеокамеру, а иногда и отточить искусство переговоров с полномочными людьми в системе безопасности, если их все-таки задержат. В странах, которые учатся жить, испытав на себе бомбовую атаку, места, куда можно что-либо положить (например, камеры хранения для багажа, урны и бюро находок), будут, скорее всего, отсутствовать. Нет ничего удивительного в том, что Нью-Йорк остается одним из самых параноидальных городов на планете – а чего еще можно ожидать от крупнейшего мегаполиса страны, которая воюет с начала тысячелетия? В этом отношении Нью-Йорк превосходит лишь Джуба, столица недавно возникшего Южного Судана. Даже если жители во всем мире не согласны с доводами в пользу введения подобных мер безопасности, они быстро привыкают к их нормам, и тогда им становится труднее распознать и возможности, и аномалии.
Некоторые аэропорты вызывают особый интерес. Недавно прекративший свое существование второй терминал Дубайского аэропорта обслуживал рейсы, отправляющиеся во множество мест, включая Кабул, Кандагар, Багдад и Магадишо. Здесь можно было увидеть дородных подрядчиков, сотрудников неправительственных организаций, богатых местных бизнесменов и мошенников-виртуозов, кружащих вокруг мест регистрации в самолеты, которые отбывали туда, где кипит жизнь. Это было одно из тех мест, где стоило улыбнуться, услышав, что твой вылет задерживается и у тебя появилась лишняя возможность понаблюдать и поучиться.
Цирюльники, парикмахеры
В любом сообществе существует нечто вроде общественных центров, где люди собираются вместе, проводят время и подпитываются последними сплетнями, – по сути своей, такие фондовые рынки, торгующие валютой, которой является общение. Во многих сообществах подобные центры образуются в парикмахерской или лавке цирюльника. Трудно представить себе место, более благоприятствующее общению, – место, где можно сидеть и ждать, не слишком тихое и не слишком шумное, с множеством зеркал, в которых можно ловить выражение лиц окружающих. Для достижения цели вашего пребывания здесь понадобится от двадцати минут до часа. Вам не придется отвлекаться, как обычно, на мобильный телефон и тому подобное, а все внимание будет сосредоточено на общении между парикмахером и его клиентом. За стоимость стрижки или бритья место это станет столь же вашим, как и любого из местных, и как только вы туда попадете, будете иметь ровно такие же права вести разговор, как и все остальные присутствующие. Практически каждый, если не брать в расчет гендерное разделение, может зайти сюда и быть обслуженным. Обычно я стараюсь каждый день отправляться бриться к разным парикмахерам, а в некоторых случаях успеваю побриться дважды в течение одного дня[31].
Благодаря таким разговорам вы можете выяснить лучшие места, которые стоит посетить, а также отношение к чему угодно, что существует под солнцем, от спортивных команд и фильма местного производства, на который можно сходить с дамой или приятелем, до уровня коррупции в правительстве. Это и хороший способ завлечь на интервью людей, которые лучше знают, как менялось местное сообщество, и могут свести вас с другими проводниками в здешний мир. Отнеситесь к этому как к гиперлокальному исследованию со встроенными направлениями и личными связями. Заплатите за новое лезвие, выясните, куда бы вам хотелось направить разговор, и получайте удовольствие.
Поведение нарушения
Было время, когда появление на публике мужчины без головного убора считалось недопустимым. И было время, когда мысль выйти погулять по городу, заглушая уличные звуки музыкой в наушниках, выглядела довольно странной. Идея делиться с абсолютно незнакомым человеком всеми мелочами повседневной жизни могла рассматриваться как признак повреждения в уме. Однако и наше восприятие, и социальные нормы меняются. Не всегда бывают очевидны правила игры, ведь они могут сильно отличаться в зависимости от социального класса, групп, времени и места, а иногда и напрямую противоречить друг другу. В одном контексте выпивка может быть столь же антисоциальной, как и отказ от предложения выпить – в другом.
