Владимир Мединский - Особенности национального пиара. PRавдивая история Руси от Рюрика до Петра
Я тут могу сказать только одно: довольно нелепо было комментировать комментарий Путина. Высказал он отношение не к реальным персонажам, а к мифу. Это раз. И во-вторых, самое обидное — тратится так много времени и сил на то, что там сказал в частном порядке частный человек. Это что, касалось каких-то законов? Правил нашей жизни? Борьбы с мировым кризисом? Мы начинаем разворачивать дискуссию вокруг какого-то высказанного правильного или неправильного частного мнения.
Ну кажется ему, что ножик коротковат. А кому-то кажется, что в самый раз. Он считает, что Борис и Глеб вели себя неправильно, а кто-то — правильно. И столько шуму. Холуйство, в общем, какое-то.
То, что придается столько значения подобным вещам, — это тревожный знак, надо сказать, для нашего общества и для Путина в том числе. Скоро так мы начнем еще вопросы языкознания изучать. Чего-нибудь Путин скажет по этому поводу, и тут же будут писаться брошюры: «Путин о вопросах языкознания».
Недопиаренный Мстислав
С 1019 по 1054 год страной руководил Ярослав Владимирович, прозванный Мудрым. Тридцать пять лет! Это так же долго, как Петр I и как Сталин, и почти в два раза дольше, чем Брежнев.
Ярославу сопутствовала удача. После разгрома печенегов и до прихода половцев на Руси установился мир. Почти на четверть века. И этот уникальный период, когда страна не испытывала мощного внешнего давления из южных степей, совпал с его правлением.
БРЕЖНЕВ Леонид Ильич (1906-1982) и его команда произвели на свет, как казалось, самую устойчивую систему управления гигантской страной под названием СССР. Система была основана на принципе «никаких перемен» и относительно справедливом распределении общественных благ — как выяснилось позднее, аппетиты брежневской верхушки, по нынешним меркам, были крайне скромными.
Но все могло быть по-другому, потому что в 1023 году Ярославу пришлось бороться с братом Мстиславом. Летописец писал: «Был же Мстислав дороден телом, румян, с большими глазами, храбр был в бою, милостив и очень любил дружину, имущества для нее не жалел, ни в питье, ни в пище не ограничивал ее». Этот князь получил от отца удел в отдаленной Тмутаракани (то есть в Тамани, на побережье Черного моря) и прославился своей богатырской удалью.
Слово «тмутаракань» стало в русском языке синонимом глухой провинции. Тьма — много, таракан — понятно. Но в XI веке это было процветающее княжество. Сейчас здесь станица Таманская, южнее которой по Черноморскому побережью находится Сочи. Так что край-то этот и сейчас наш! И Олимпиада 2014 года состоится в зоне исторического присутствия России на земле, которая была русской еще с X века — изначально, с самого основания Русского государства.
Эх, не хватает нам хорошего пиара... Пиара, героем которого был бы брат Ярослава, Мстислав Храбрый.
Мстиславу первому пришлось формировать кавказскую политику России, потому что Тмутаракань была форпостом Руси на Кавказе. Заключалась эта политика в основном в непрерывных стычках с воинственными горскими племенами. Это богатырю только нравилось. Самый знаменитый эпизод в его политике — единоборство с касожским князем Редедей. Оно долго помнилось на Руси, попало в «Слово о полку Игореве». И вообще описание того, как Мстислав зарезал врага прямо на глазах его войска, стало одним из излюбленных предметов героической народной поэзии. Поединок происходил перед рядами выстроившихся с двух сторон противников. Редедя полагался на свою знаменитую физическую силу. Мстислав хотел сберечь свою дружину и, честно говоря, непонятно на что рассчитывал. Разве что на удачу.
Вот как этот эпизод излагает Костомаров: «Князь касожский, по имени Редедя, предложил Мстиславу единоборство с тем, чтоб тот из них, кто в борьбе останется победителем, получил имущество, и жену, и детей, и землю побежденного. Мстислав принял предложение. Редедя был исполинского роста и необыкновенный силач; Мстислав изнемогал в борьбе с ним, но взмолился к Пресвятой Богородице и дал обет построить во имя ее церковь, если одолеет своего врага. После того он собрал все силы свои, повалил Редедю на землю и зарезал ножом. По сделанному условию, Мстислав после боя овладел его имуществом, женою, детьми и наложил на касогов дань, а в благодарность Богородице, оказавшей ему в минуту опасности помощь свыше, построил храм во имя ее в Тмутаракани».
Бесконечно храбрый и при этом богобоязненный христианский князь-рыцарь — таков был его удачный имидж. Этот идеальный образ характерен для PR европейских государей в Средние века. Таким пытался выглядеть и Ричард Львиное Сердце в Британии, и Карл Великий в Германии-Франции. Но, конечно, в случае с Мстиславом присутствовала кавказская специфика. Загадочные касоги, согласно летописям, — это вполне реальный народ, точнее группа народностей. Они были известны в европейской и восточной литературе со времен Средневековья под именем черкесов. Из современных народов Кавказа к ним относятся адыгейцы, кабардинцы и черкесы, говорящие на родственных языках абхазо-адыгской группы. Так что Мстислав прирезал в рукопашной на «коротких ручных» ножах не абы кого, а реального черкесского князя.
Мстислав со временем стал пользоваться такой популярностью, что в летописях просматривается симпатия к нему, даже когда он поднялся против своего брата Ярослава — великого князя Киевского. Представьте, что полпред Президента в Южном федеральном округе, он же — популярный и известный политик с раскрученным имиджем незабвенного генерала Лебедя, он же в одном лице еще и командующий группировкой федеральных войск, двинул бы с Чеченской войны своих обстрелянных десантников прямо на Кремль! Да еще вкупе с дикой дивизией, состоящей из отрядов лично преданных ему чеченских полевых командиров... Жуткое дело.
Примерно такое дело тогда и было. Мстислав шел на Киев с подчиненными ему касогами (черкесами), а также призвал на помощь хазар. Это кавказско-еврейское войско (хазары исповедовали иудаизм) встретилось в бою с северными Дружинами. Ярослав битву проиграл, но не потерял Киева. Мстислав послал дипломатическую депешу к нему в Новгород, где великий князь поспешил скрыться: «Ты, старейший брат, сиди в Киеве, а мне пусть будет левая сторона Днепра!» Все-таки он был тонким политиком. Братья разделили Русь по Днепру, один остался великим князем, а другой сделал своей столицей Чернигов.
Формально Русь была одним государством. Только государей было двое. И столицы две. Можно ли представить себе генерала Лебедя, который уступает Москву Ельцину, а сам одновременно правит Югом России из Ростова-на-Дону? Вот и у меня не хватает фантазии.
