Дмитрий Травин - Модернизация: от Елизаветы Тюдор до Егора Гайдара

Нет, необходимо было менять что-то самым радикальным образом. Кольбер не только брал деньги там, где они «плохо лежали», но и стремился сформировать такую систему, при которой экономика постоянно приносила бы монарху доходы, способные обеспечить армию. Система эта основывалась, в первую очередь, на протекционистских идеях. Пожалуй, главным начинанием из всего, сделанного Кольбером, стало введение таможенных тарифов.

Первый, умеренно-протекционистский, тариф появился в 1664 г. Он распространялся даже не на всю Францию, а только на ее центральную зону, не включавшую в себя ни Артуа, ни Лотарингию, ни Бретань, ни другие окраинные земли. Однако уже в 1667 г. Кольбер надстроил над своим первым тарифом второй — охватывающий всю территорию Франции и вводящий сравнительно жесткие ограничения на импорт промышленных товаров из-за границы.

Подобная защита рубежей понадобилась для того, чтобы не допустить утечки денег из страны. Мотоватые французские дворяне, привыкшие к роскошным итальянским одеждам, к полезным товарам, доставляемым вездесущими голландскими купцами, и ко всяким прочим «заморским диковинкам», из-за высоких пошлин вынуждены были теперь обратить свое внимание на внутреннее производство.

А это самое производство Кольбер по мере сил стремился поощрять. С одной стороны, он поддерживал отечественного производителя, развивая всяческие мануфактуры и прокапывая каналы для торговых судов. С другой же стороны, наш герой создавал крупные компании — Ост-Индскую, Вест-Индскую, Левантийскую и Северную — для того, чтобы заморская продукция, поступающая во Францию, приносила выручку монаршей казне.

В совокупности вся эта протекционистская система, по задумке Кольбера, должна была значительно повысить бюджетные доходы. Франция переставала кормить чужого производителя, выращивая вместо этого своего. А уж он, родимый, должен был кормить королевскую казну. Для этого и создавался.

Нечто похожее на кольбертизм постепенно распространилось и в других странах Европы. В целом подобная система, связанная со стремлением удержать в пределах своих границ как можно больше денег, получила название меркантилизм. Это была, пожалуй, первая, хотя далеко не последняя, в мировой истории разновидность дирижизма.

Продолжение войны иными средствами

Со времен классиков политэкономии к представителям меркантилизма сложилось уничижительное и даже презрительное отношение. Их протекционистская система и упор на государственный дирижизм были губительны для хозяйственной системы. Они отрицали рыночную конкуренцию, подрывали свободу внешней торговли и таким образом тормозили экономический рост. Они слишком много думали о том, как государству разжиться деньгами, тогда как народное благосостояние определяется отнюдь не только количеством накопленного в стране золота.

В смысле экономической критики, как таковой, подобный подход классиков, бесспорно, верен. Однако из этого не следует делать вывод, будто меркантилисты были просто дурачками, не способными додуматься до тех вещей, до которых впоследствии додумались Адам Смит и Давид Рикардо. Мировоззрение меркантилистов определялось задачами той эпохи, в которой они жили, а вовсе не тем, что мы сегодня считаем правильным.

Экономический рост и рост реальных доходов населения имели тогда не слишком большое значение. Король, герцог или курфюрст не проводили бессонных ночей в раздумьях о том, как бы снискать своими хозяйственными преобразованиями любовь широких масс, а их министр финансов не изыскивал способов повышения благосостояния. Министр должен был обеспечивать лишь одно — максимально возможный рост доходов казны, которая, в свою очередь, требовалась монарху для укрепления армии и ведения войн.

Имелось в Европе одно государство, обладавшее сравнительно легким доступом к золоту и серебру, — Испания. Благородные металлы постоянно текли из Америки в Мадрид по водам Атлантического океана. А вот государствам, не обладавшим столь высокодоходными колониями, требовалось каким-то иным образом поддерживать военный паритет с испанцами. Им требовалось придумывать что-то оригинальное для того, чтобы разжиться деньжонками. Особенно остро эта проблема стояла перед Францией, которая была главным европейским соперником Испании, да к тому же еще и не отделенным от нее (в отличие от Англии) никакими водными пространствами.

Именно необходимость решения вопроса о формировании военного бюджета государя породила экономическую мысль человечества, а вовсе не абстрактные размышления о процветании наций, появившиеся гораздо позже — примерно в то время, когда, собственно говоря, нации и возникли. Именно потребность «делать деньги» из чего-то иного, нежели американские рудники, заставила крутиться таких нестандартно мыслящих людей, как Кольбер.

Франция обладала в сравнении со своим грозным соседом одним важным преимуществом. Приток золота вздул цены в Испании. Впервые в мировой экономической истории произошло то, что впоследствии по разным причинам повторялось неоднократно: там, где больше денег, там выше темпы инфляции. А высокая инфляция сделала особенно привлекательным экспорт в Испанию разного рода товаров. Богатые гранды охотно скупали все, производимое остальной Европой.

Причем процесс перемещения товаров за Пиренеи усиливался еще и потому, что сама испанская экономика, которая во времена арабского господства была одной из лучших в Европе, теперь начинала хиреть. Высокая стоимость жизни снижала конкурентоспособность местного производителя, а высокая потребность короля в солдатах обусловливала отток людей из производственной сферы в армию. Настоящий испанец начинал бравировать своей воинской доблестью и одновременно ленью. Тяжкий труд теперь предназначался не для него, а для лишенного легкого доступа к деньгам француза, итальянца, англичанина, немца.

Товары отправлялись за Пиренеи, а деньги, соответственно, растекались из Испании по разным странам Европы. Эти деньги вполне могли использоваться для укрепления армии. Однако требовалось их каким-то образом мобилизовать на службу престолу. Требовалось не дать им уйти обратно за границу в уплату на всякие дурацкие безделушки. Именно эта логика породила меркантилистские представления о ценности для государства благородных металлов и о необходимости всяких протекционистских мер.

Великий германский стратег Карл фон Клаузевиц отмечал, что война есть продолжение политики иными средствами. Перефразируя это знаменитое выражение, можно сказать, что для меркантилистов экономика являлась продолжением войны с помощью средств, которые имеются в арсенале министра, управляющего хозяйственной системой, — налоги, субсидии, государственные инвестиции, таможенные пошлины, а также всякие нетарифные ограничения, с помощью которых можно вынудить частного предпринимателя действовать не в собственных интересах, а в интересах правительства. Задолго до Клаузевица Кольбер употребил выражение «война деньгами». Тем самым он лучше всего выразил суть эпохи, породившей меркантилизм.

Игра с нулевой суммой

За то время, когда Кольбер находился при власти, королевская казна существенным образом расширилась, а, самое главное, король получил возможность тратить больше денег на формирование армии и флота. С 1662 по 1671 г. доля военных расходов в бюджете выросла с 33 до 55%. По меркам современного государства всеобщего благоденствия тратить более половины бюджетных средств на войну — это ужас. Но по меркам того времени именно такого результата и следовало достигать умелым государственным деятелям.

По понятиям современной экономической науки международное разделение труда и мировая торговля являются важнейшим источником роста благосостояния всех участвующих в этих процессах наций. Но по понятиям, сложившимся в голове Кольбера, торговля между французами, испанцами, голландцами, англичанами и т.д. была игрой с нулевой суммой. Все то, что выигрывали одни, проигрывали другие. Все денежные средства, которые доставались Людовику XIV, не доставались его потенциальным противникам. И это вполне могло считаться успехом.

Людовик должен был бы непрерывно благословлять Кольбера, поскольку именно его политика позволила монарху превратиться в «короля-солнце». Но, увы, придворная жизнь — это тоже игра с нулевой суммой. К началу 70-х гг. наш герой потерял свое былое влияние. Все чаще поговаривали о том, что он запирается у себя в кабинете, никого не принимает и находится в удрученном состоянии духа.

Скончался Кольбер в 1683 г. от камней в почках. Хоронили великого практика меркантилизма ночью, тайком, под военной охраной. Народ считал его инициатором новых тяжелых налогов, а потому во избежание надругательств тело усопшего лучше было людям не показывать.