Михаил Делягин - Россия перед лицом истории: конец эпохи национального предательства?

Высмеиваемое либералами понижение цен выражало стремление обеспечить эффективность рынка для общества, — вплоть до бесплатности основных жизненных благ. Именно оно позволило отменить карточки в разрушенном СССР в 1948 году (их возвращение началось в конце 70-х) при том, что в США они были отменены в 1947, во Франции в 1949, в Англии — в 1954 году.

В наше же время отказ от понимания рынка как инструмента общественного блага, превращение государства в слугу отдельных фирм удерживает страну в бедности и грозит новой Смутой.

Из опыта СССР все чаще заимствуется плохое.

В последние годы Сталина невыгодность рабского труда была очевидной даже его соратникам, хотя директора требовали все новою бесплатного «спецконтингента». Его использование почти блокировало технологический прогресс, — как сейчас блокирует его труд гастарбайтеров.

Но ряд забытых после Сталина социальных механизмов полезен и сейчас. Еще большее их число придется использовать, если Россия будет сброшена в новую Смуту.

КАК И ЗАЧЕМ ВЫЖИТЬ ПУТИНУ

Стремление избежать втягивания России в конфликт расценено Западом как приглашение к агрессии. Результат — десятки тысяч погибших и скоро миллионы беженцев.

Чтобы остановить агрессора, надо зафиксировать очевидное: США и их сателлиты по НАТО, опершись на справедливый протест народа против рэкета Януковича, организовали нацистский государственный переворот для захвата ресурсов Украины.

Поскольку украинская экономика существует лишь в интеграции с российской, а культура крайне близка русской, нацизм противоречит интересам Украины и уничтожил ее государственность.

В ее отсутствие Крым воссоединился с Россией, Восток восстал против нацизма, а в Новороссии олигарх Коломойский создал средневековое террористическое образование, войска которого не подчиняются Киеву (в частности, не соблюдая приказы о перемирии), а ряд олигархов помельче создали свои собственные банды, также подчиняющиеся только им и именуемые «батальонами национальной гвардии» или «территориальными батальонами».

Киевские «власти» не могут и не хотят выполнять даже минимальные обязанности государства (от оплаты импорта и социальной поддержки до поддержания порядка на улицах). Эти кровавые марионетки Запада последовательно, целенаправленно и в целом успешно погружают Украину в пучину безумия и русофобии.

Отношение России к нацизму должно определяться ее историей и решениями Нюрнбергского трибунала. Российское государство должно открыто и официально считать киевские и днепропетровские власти оккупационными и террористическими режимами, ведущими самую богатую и развитую часть Советского Союза — Украину — к превращению в «конченое государство» вроде Сомали и вымиранию населения.

Россия не имеет права признавать их законность, должна считать любое сотрудничество с ними преступным (и карать за него) и поддерживать с ними отношения лишь для защиты своих граждан на временно оккупированных нацистами территориях. Любое сотрудничество, включая торговлю, может развиваться лишь с освобожденными от нацизма регионами.

Россия должна провозгласить своей целью денацификацию Украины и восстановление взаимовыгодного сотрудничества, обеспечив борцов с нацизмом всем необходимым (от вооруженных добровольцев до помощи в госстроительстве).

Бежавшие в Россию нацистские каратели («военные» со своим народом не воюют), не совершившие преступлений и не желающие искупить вину в рядах ополчения, должны интернироваться до освобождения Украины. Преступники должны передаваться суду, не имеющие документов — ополченцам для выяснения личности.

Государство должно информировать мир и общество о зверствах нацистов и их западных хозяев, выделяя роль базирующихся в США глобальных монополий.

Бояться санкций поздно: Запад развязал против нас холодную войну, и не дать ей перейти в горячую может лишь демонстрация силы. Американский бизнес должен быть полностью изгнан из России до нормализации политики США.

Крым должен стать регионом опережающего развития, свободным от наших пороков. Для получения западных виз его жители должны получать регистрацию в иных регионах.

Государственное имущество России на Западе должно быть скорейшим образом переоформлено на не связанные с государством структуры: иначе оно станет объектом шантажа.

Нужна спешная переориентация всей коммерции на страны, не ведущие против нас холодной войны. В наиболее болезненном вопросе высокоточных станков это Южная Корея и Тайвань.

Учитывая произвольность применения Западом норм «международного права», надо подготовиться к выходу из сферы его действия.

Европейцев стоит проинформировать, что хищение их нацистскими ставленниками хотя бы кубометра газа остановит транзит через бывшую Украину до выплаты нацистами всех долгов. Приведшие преступников к власти европейские кликуши должны знать: они создали форс-мажор прежде всего для себя.

Россия должна оставить за собой возможность прямого принуждения к миру при продолжении информационной агрессии нацистов (не говоря об обстрелах нашей территории и убийствах граждан), но украинцы должны сами освободить свою страну: только тогда они станут ее хозяевами.

Считающим эти меры чрезмерными надо помнить: Запад никогда не простит России ее существования, а Путину — его проступков.

Дело не в отрицании европейских ценностей в виде неприятия агрессивного навязывания гомосексуализма, не в воссоединении с восставшим против нацистского и этнического террора Крымом, а в непослушании.

Элиты Запада — от Обамы до Ляшко — привыкли беспрекословно подчиняться глобальному бизнесу: это их хозяева в прямом, рабовладельческом смысле.

Путин, демонстрируя независимость от него, в конфликт с ним не входит: тот в целом видит, что Россия не Запад, и ее отличия естественны. Конечно, лучше свергнуть обнаглевшего туземца и заменить его либералами, но если не выйдет, — прибыль ш сотрудничества дороже «ПОНТОВ».

А для политиков Запада даже намеки Путина на возможность неподчинения (не говоря об ответах вроде санкций) — страшное личное оскорбление: даже эти намеки ставят Путина над всем политическим классом Запада.

Путин, даже невольно обозначая возможность неподчинения глобальным монополиям, показывает этому классу, насколько современный русский, сам того не сознавая, выше европейца и американца своей внутренней свободой, ибо (при всех бедах и пороках) признает выгоду этих монополий не как высшую и абсолютную истину, но как чужие правила, разумной части которых надо с удовольствием подчиняться и пытаться их перенять, а неразумную игнорировать.

Это вызывает в западных лидерах личную обиду, памятную нам по мещанским «общественникам»: как так, я подчиняюсь навязанным мне идиотским правилам (от коллективной физзарядки до изучения речей «дорогого Леонида Ильича»), а какой-то хлыщ все безнаказанно игнорирует!

Эта лютая, неутолимая ненависть лечится только жестокой демонстрацией неодолимой и непредсказуемой силы, ломающей агрессивное быдло.

Слова и дозированный ущерб (вроде 12 млрд, евро от встречных санкций) не помогут: гопота — и в провонявшей мочой подворотне, и на саммите лидеров — понимает лишь асимметричный и неадекватный ответ.

Либерал может быть хорошим человеком и специалистом, но вера, что государство должно служить глобальному бизнесу, а не народу, делает его врагом последнего.

Поэтому для выживания общества надо очистить государство, — его мозг и руки, — от считающих его независимость преступной ересью.

Либералы, жаждущие вернуть Россию в 90-е, должны быть удалены с госслужбы, от Администрации Президента до администраций поселков, быстро и беспощадно.

Остальным надо даровать выбор между государственной службой и семейными активами на Западе. Утаивший последние чиновник должен увольняться с позором и сохранять свободу, лишь если докажет, что не предавал интересы России.

Бегство «офшорной аристократии» даст возможность реструктуризации госаппарата (который игнорирует ряд своих функций и раздут там, где государству нечего делать) и его переводу на электронную систему принятия решений.

Как ни горько, придется уволить Медведева, ставшего (может, и поневоле) свернутым до поры в чехол знаменем либеральной «пятой колонны».

Его пребывание в кресле премьера создает соблазн устранения Путина для приведения к власти легко управляемого младшего менеджера, при котором «все будет как при дедушке» (Ельцине), — и ему пора заняться делом, соответствующим его профессиональному и личностному уровню.