Краткая история экономики. 77 главных идей о богатстве и бедности от Платона до Пикетти - Найл Киштайн
Такого же рода проблема постоянно возникает на рынках. Здесь мы можем быть точнее, потому что затраты и выгоды можно измерять деньгами. Например, подумаем о прибылях лакокрасочного завода и соседнего рыбного хозяйства. Фабрика производит количество краски, которое дает максимальную прибыль и приводит к балансу стоимости изготовления товара и объема, который предприятие может продать. Предположим, что при производстве продукции создается химический побочный продукт. Он никак не влияет на прибыль завода. Это просто отходы, которые сливают в реку. Ниже по течению находится рыбное хозяйство. Когда химикат достигает его, некоторые рыбы погибают. Это сокращает прибыль рыбного хозяйства. Действия завода равноценны громкой игре на трубе, причиняющей кому-то головную боль. Когда лакокрасочный завод производит много краски, он выбрасывает много вредных веществ в реку, вследствие чего рыбное хозяйство теряет большую сумму денег. В определенный момент потери рыбного хозяйства в результате производства фабрикой дополнительных банок краски становятся больше заработка лакокрасочного завода от продажи этих банок. Подумайте об обществе в целом (заводе и хозяйстве вместе): было бы лучше, если бы эти добавочные банки краски не делали.
Но, как и трубач, завод учитывает только частные затраты своего производства, то есть те, которые непосредственно на него влияют. Более широкую социальную затрату – последствия для рыбного хозяйства – производитель краски не учитывает. С точки зрения общества в целом рынки ведут к тому, что выпускается «слишком много» краски.
Хотя иногда случайные побочные эффекты могут быть выгодными. Если упаковочная компания изобретает новый вид пластмассы, который позволяет ей производить пищевые контейнеры дешевле, то она получает прибыль так же, как и изготовители автомобилей, которые используют это знание для создания более дешевых приборных панелей. Выгода общества от инновационной деятельности упаковочной компании может быть гораздо больше полученной ею дополнительной прибыли. Но, принимая решение о том, сколько выделить средств на изучение материалов, фирма не учитывает более широкие социальные выгоды, положительное влияние на другие компании. Она выделит на исследование нового материала строго определенную сумму. Возможно, эта сумма будет слишком мала, чем было бы необходимо, чтобы дать максимальную пользу для общества в целом. Проблема здесь обратная последствиям действий лакокрасочного завода. В последнем случае рынки привели к «слишком маленькой» выгоде для общества.
Экономисты называют загрязнителя, лакокрасочный завод и исследование упаковочной компании экстерналиями, потому что они оказывают «внешнее» воздействие на людей или компании. Пигу показал, что неудачи рынка возникают, когда имеется разница между влиянием «социальным» (на всех) и «частным» (только на человека, производящего экстерналию). Люди платят за частную выгоду и затраты деньгами. Лакокрасочный завод платит за свои пигменты, а его клиенты – за краску. Рынки хорошо функционируют, когда частные выгоды и затраты учитывают все воздействия. Тогда социальные и отдельные выгоды-затраты одинаковые, и все общественные влияния включены в товары. Когда имеются внешние эффекты, личная польза и расходы не включают все социальные. Экстерналии не учитываются во всем, за что платят люди, например, загрязнение заводом водоема. В этих случаях частное воздействие отличается от общего. По этой причине мы говорим, что лакокрасочный завод производит «слишком много» краски. Он не платит за загрязнение среды и поэтому производит больше краски, чем было бы лучше для общества в целом. Упаковочной компании не платят за все результаты ее разработок, поэтому она проводит меньше исследований, чем было бы желательно.
В отдельную группу можно выделить общественные товары – такие, из которых извлекают выгоду даже те, кто не платил за них. Один из примеров – уличное освещение. Когда я пользуюсь светом фонаря, чтобы видеть дорогу в темноте, это не мешает вам видеть, куда идете вы. При этом вашу выгоду исключить нельзя. Это отличается от большинства товаров: если я съедаю сэндвич или не даю его вам, то он для вас недоступен. Зачем тогда вам беспокоиться о том, чтобы внести часть денег за уличный фонарь? Вы можете просто сказать, что вам все равно установят его или нет, а затем наслаждаться хорошо освещенной территорией, как только другие заплатят за это. Когда все рассуждают подобным образом, в итоге все ходят по темным улицам.
Экономисты называют это бесплатным участием, и оно относится ко многим важным товарам и услугам. Почему, например, вы должны иметь отношение к покрытию расходов на содержание армии, обеспечивающей безопасность вашей страны? Раз вооруженные силы уже защищают границы, никого нельзя лишить этого блага. Когда товары позволяют бесплатное участие, рынок предоставляет их все меньше или вообще не предоставляет.
Итак, когда люди создают экстерналии или жаждут общественных товаров, «невидимая рука» Адама Смита дает сбой. Рынки не используют ресурсы общества наилучшим образом: производится слишком много плохих и недостаточно хороших вещей. Пигу говорил, что правительство должно давать фирмам толчок в правильном направлении. Оно должно поощрять положительные экстерналии и препятствовать отрицательным. Государственные выплаты компаниям (субсидии) для проведения исследований, например, помогли бы упаковочному предприятию создать больше полезных технологий, чего бы в обратном случае не произошло. Налог на производство краски побудил бы завод сократить производство до объема, оптимального для общества в целом. В то время, когда писал Пигу, правительства вводили налоги на всевозможные товары, включая алкоголь и бензин, которые имели воздействия, выходящие за пределы их потребления людьми. Например, пьяные беспокоят трезвых, автомобилисты изнашивают дороги, которыми пользуются все.
Для общественных товаров требуются более строгие меры. Правительство
