Вячеслав Шеянов - Империя в прыжке. Китай изнутри. Как и для чего «алеет Восток». Главное событие XXI века. Возможности и риски для России
Иногда доходит до смешного. Вполне стандартной является ситуация, при которой вы, беседуя с руководителем, задаете ему какой-то узкоспециальный вопрос, ответа на который он не знает.
Рядом стоит специалист, который знает ответ, – но руководитель не переадресует ему вопрос, так как это значит признать свое незнание, а тот не будет отвечать вместо руководителя по собственной инициативе, чтобы не подчеркивать его незнание: в этом случае руководитель «потеряет лицо» и справедливо (в рамках китайской культуры) воспримет это как оскорбление.
В результате вы столкнетесь с тем, что руководитель попытается игнорировать ваши вопросы, переводя разговор на какие-то более удобные для него, но, возможно, совершенно не представляющие интереса для вас темы. Если ваши вопросы действительно значимы для вас, вы начнете невежливо настаивать на них, – и начнете получать в ответ совершенно бессмысленные отговорки, произносимые с совершенно безмятежным видом.
Упаси вас бог в этой ситуации обращаться напрямую к стоящему рядом специалисты – это будет оскорбление руководителю, который уже дал понять, что не знает ответов, и вынудит специалиста играть с вами в ту же бессмысленную игру, чтобы не дать «потерять лицо» своему начальнику.
Поэтому для ответа на узкоспециальные вопросы лучше просить руководителя представить вам соответствующего специалиста, чтобы «не отвлекать руководство мелкими мало что значащими деталями».
Разумеется, это правило и связанные с ним ограничения работает только в тех случаях, когда вы воспринимаетесь китайцами как человек и играете в их глаза одну из не слишком многих социальных ролей, доступных иностранцу в Китае (основные – «кошелек на ножках», «чужой дурак», «деловой партнер», «опасный враг» и самая лучшая, «мудрец»).
Вместе с тем может оказаться и по-другому, так как «отношение китайцев к «лаоваю» (иностранцу, «некитайцу»)… бывает даже покруче отношения к негру в вятской деревне[38]. И тут еще одна специфически китайская проблема, на которую обращали внимание люди бывалые. Зачастую отношение китайца-провинциала к «лаоваю», говорящему на китайском (пусть плохо, едва понятно, но все же) – это культурный шок и удивление прежде всего. Представьте себе, что на улице к вам обратилась лошадь с просьбой показать ей как пройти в библиотеку, к банкомату или гостинице. Уверен, вы, вместо того, чтобы ответить на вопрос, будете лихорадочно соображать, что надо бы позвать свидетелей, потому что вам никто не поверит, что вы видели лошадь, которая разговаривает по-русски, и надо скорее показать такое диво родственникам и сослуживцам, а не помочь бедному животному.
Вот примерно такое запросто может случиться, обратись длинноносая западная белая обезьяна на человеческом языке к жителю Китая».[39]
Понятно, что в этом случае на вас не распространяются практически никакие социальные ограничения: «лошадь», пусть даже и говорящая, может вести себя как угодно. Но и сотрудничать с нормальными людьми она просто по своему статусу не в состоянии, – и потому оказываться в таком положении неудобно даже обычному туристу.
Во всех остальных случаях правило недопустимости «потери лица» действует без каких бы то ни было ограничений.
Сами китайцы, оконфузившись, «сохраняют лицо» при помощи отработанного (опять-таки за тысячелетия) приема: они делают вид, что ничего не происходит.
Это универсальный метод: если китайцу что-то не нравится, а он не может или не хочет вмешаться, он просто начинает смотреть в сторону – с поразительным искусством, если неприятный процесс разворачивается у него прямо под носом. Мол, я этого не вижу – и, следовательно, этого не существует в природе.
Поэтому, если китаец совершил оплошность, но не переживает по этому поводу, а делает вид, что все в порядке, – верхом неучтивости будет обращение к нему с предложением помощи и словами утешения. Принятая им в целях самозащиты роль вынудит его, как бы хорошо он к вам лично не относился, посмотреть сквозь вас и деликатно осведомиться о том, что, собственно, произошло и чем вызвано ваше необычное поведение, – у него, мол, все в порядке.
Многие европейцы всецело переняли эту черту китайской культуры и просто не обращают никакого внимания на происходящие с ними неприятности; принимать ли этот метод на вооружение – решать вам, но, случись вам «потерять лицо» в Китае или при общении с китайцами, он является лучшим и, что особенно полезно, универсальным методом выхода из самой неприятной ситуации.
Принципиально важным следствием боязни «потерять лицо», о котором надо знать, является то, что китаец, даже если вы являетесь близким для него человеком, практически никогда, как бы от ни мучился, не будет жаловаться ни на что. Он может плохо себя чувствовать, страдать от смены часового пояса, находить пищу ужасной, а график работы невыносимым, но он не будет говорить о своих проблемах и трудностях, – по крайней мере.
Это особенно важно, когда вы сотрудничаете с ним на своей территории (например, он приехал к вам в гости или в служебную командировку). Если он вдруг по своей инициативе сообщит вам, например, о своем недомогании и о том, что нужно найти врача, – к этому надо отнестись с крайней серьезностью, так как будет означать, что он не может уже больше терпеть, а его положение, весьма вероятно, стало критическим.
Для исключения подобного рода проблем стоит периодически расспрашивать китайских гостей не о том, как они себя чувствуют (вы не получите в ответ ничего, кроме дежурной благодарности и заверений, как все хорошо), а о том, как лучше сделать то или иное действие: в какой ресторан пойти, как составить график работы, с какой скоростью вести машину и так далее.
3.4. Культурная двойственность
Китайцы очень четко отличают свою культурную парадигму от европейской и требуют от европейцев того, что кажется им европейскими ценностями, – сами предпочитая жить по своим правилам (или свободно переходить от одного набора ценностей к другому, выбирая то, что им нравится).
Это проявляется во всем, но прежде всего – в точности во времени.
Китаец может опоздать на встречу на четверть и даже на половину часа, не видя в этом ничего плохого и необычного, так как сознает свою принадлежность к культуре, в которой это вполне допустимо.
В то же время малейшее опоздание со стороны европейца будет вызывать напряжение и восприниматься как проявление несерьезности отношения к сотрудничеству, хотя в явной форме это никто из китайцев не продемонстрирует.
Китаец, встретив вас, может совершенно спокойно оставить вас ждать кого-то еще на четверть часа, – однако, если аналогичным образом поступить с ним, будет расценивать это как признак плохой организованности, скрытых проблем или неуважения к нему лично. Просто потому, что такое поведение не соответствует вашей культуре, – а для его культуры оно вполне органично.
Разумеется, длительное общение дает людям представление о привычках друг друга, и со временем, если все будет хорошо, ваш китайский партнер перестанет реагировать на подобные действия, если они вам свойственны, – однако в начале сотрудничества за них надо извиняться и их надо объяснять хотя бы для того, чтобы выглядеть вежливым и заинтересованным; хотя, конечно, лучше всего не допускать подобных неточностей.
Схожая ситуация складывается со многими другими культурными особенностями.
Самый яркий пример – коррупция. В Китае за нее жестоко карают, но самый законопослушный китайский бизнесмен за пределами Китая, как правило, с охотой будет давать взятки и выплачивать «откаты», если это соответствует местным обычаям. Китайцы совершенно не склонны прививать «варварам» китайские ценности и взгляд на вещи, для них характерно не западное культуртрегерство и воспитание, а наши поговорки «с волками жить – по-волчьи выть» и «со своим уставом в чужой монастырь не суйся».
Например, китайцы в силу особого строения носоглотки часто харкают и сплевывают под ноги (и даже специальные усилия правительства, связанные с Олимпиадой, имели в этой сфере лишь ограниченный эффект). Это вполне нормальное поведение: если они понимают, что это чуждо и неприятно вам, они могут стараться делать это как можно реже, – но они вполне могут и не понимать этого. А вот аналогичные действия с вашей стороны, если ваш партнер знает, что они не свойственны вашей культуре, будут восприняты как невежливость.
«Китайские церемонии» стремительно уходят в прошлое, так что наши дети уже не будут понимать, что это такое, точно так же, как великолепие нынешнего Шанхая заставило нас забыть старинное русское слово «шанхай», означавшие самовольные трущобные застройки на окраинах (аналог – «нахаловка», «самострой»).
