Мюррей Ротбард - Показания против Федерального резерва
В частности, банки Уолл-стрит считали денежную массу достаточно «эластичной», когда создавали инфляционный бум посредством кредитной экспансии. Банки центральных резервных городов строили пирамиды из своих банкнот и депозитов сверх золотого запаса и тем самым множили перевернутые пирамиды денежной экспансии на основе их собственной кредитной экспансии. Все было замечательно. Проблемы появлялись, когда на поздних стадиях инфляционного бума банковская система попадала в сложную ситуацию, и люди приходили в банки, чтобы погасить свои банкноты и депозиты звонкой монетой. Поскольку все банки по сути были неплатежеспособны, они во главе с банками Уолл-стрит были вынуждены быстро сокращать объем выданных кредитов, чтобы остаться в бизнесе, вызывая финансовый кризис и сжатие денежной массы и кредита во всей экономике. Банки не желали ничего слышать о том, что внезапный крах является платой за излишества ими же вызванного инфляционного бума. Они хотели иметь возможность продолжать экспансию не только во время бума, но и во время рецессии. Отсюда их призыв о необходимости найти лекарство против «неэластичности» денег во время рецессий. И этим лекарством, разумеется, было старое универсальное средство от всех бед, которое националисты и банкиры проталкивали с начала становления Республики: центральный банк.
Неэластичность была не единственной причиной недовольства банкиров с Уолл-стрит сложившимся положением дел. Уолл-стрит все больше утрачивала свое доминирующее положение в банковской системе. Первоначально банкиры Уолл-стрит думали, что банки штатов полностью сойдут со сцены благодаря запрету на эмиссию собственных банкнот; однако банки штатов полностью компенсировали потери, начав открывать депозиты до востребования, используя в качестве базы для экспансии эмиссию национальных банков. Но гораздо хуже было то, что банки штатов и другие частные банки начали одерживать верх над национальными банками в конкуренции на рынках финансовых услуг. Так, если сразу по окончании гражданской войны национальные банки полностью доминировали, то к 1896 г. банки штатов, сберегательные банки и частные банки контролировали 54% всех ресурсов банковской системы. Относительный рост банков штатов в ущерб национальных банков был результатом нововведений Закона о национальных банках: высоких требований к собственному капиталу национальных банков, запрета национальным банкам заниматься приемом сберегательных вкладов и выдавать ипотечные кредиты на покупку недвижимости. Более того, к началу XX в. банки штатов стали доминировать в растущем трастовом бизнесе.
Но и этим дело не ограничилось. Даже в рамках национальной банковской структуры Нью-Иорк терял свое доминирование над банками других резервных городов. Вначале Нью-Йорк был единственным центральным резервным городом в стране. Однако в 1887 г. Конгресс внес поправки в Закон о национальных банках, позволив городам с населением более 200000 человек стать центральными резервными городами, чем Чикаго и Сент-Луис немедленно воспользовались. Эти города росли гораздо быстрее Нью-Йорка. В результате Чикаго и Сент-Луис, которые в 1880 г. контролировали 16% общей суммы банковских депозитов Чикаго, Сент-Луиса и Нью-Йорка, к 1910 г. смогли удвоить свою долю, доведя ее до 33%[25].
Короче говоря, банкиры Уолл-стрит решили, что настало время осуществить полную централизацию банковской системы, сосредоточив управление ею в своих руках, и возродили идею о центральном банке: кредиторе в последней инстанции, который использует престиж и ресурсы федерального правительства во благо банковского бизнеса на основе частичного резервирования. Настало время ввести в Америке центральный банк, соответствующий закону Пиля.
Однако прежде необходимо было подавить мятеж популистской партии во главе с харизматичным пиетистом[26] Уильямом Брайаном. Активность популистов представляла большую опасность для банкиров с Уолл-стрит по двум причинам: во-первых, популисты были гораздо более откровенными сторонниками инфляции, чем банкиры; во-вторых, что было важнее, они не доверяли Уоллстрит и стремились к такой инфляции, которая бы обошла банки стороной и они не могли бы ей управлять. Предложение популистов заключалось в том, чтобы вызвать инфляцию путем превращения серебра в деньги, включения его в денежный стандарт в качестве основного способа увеличения денежной массы, поскольку, как они подчеркивали, серебра намного больше, чем золота.
На национальном съезде демократической партии в 1896 г. Брайан и популисты заняли все руководящие посты в партии, которая ранее была партией твердых денег, и резко изменили американский политический ландшафт. Чтобы не допустить победы Брайана на президентских выборах, все национальные финансовые группы во главе с наиболее влиятельным инвестиционным банкирским домом Уолл-стрит J. P. Morgan and Company сообща помогали Мак-Кинли одолеть Брайана в 1896 г. и затем закрепить победу переизбранием Мак-Кинли в 1900 г. Им удалось обеспечить принятие Закон о золотом стандарте 1900 г., раз и навсегда покончив с угрозой, исходящей от серебра. Затем пришло время переходить к следующей задаче: созданию центрального банка Соединенных Штатов.
Картелирование экономики: прогрессистское направление
Происхождение Федерального резерва было намеренно окутано мифом, распространяемым его апологетами. Официальная легенда гласит, что идея центрального банка в Америке появилась после паники 1907 г., когда банки, терзаемые финансовой паникой, пришли к выводу о настоятельной необходимости радикальной реформы, которая должна начаться с учреждения кредитора в последней инстанции.
Все это чепуха. Паника 1907 г. предоставила удобный повод для возбуждения населения и распространения пропаганды в поддержку учреждения центрального банка. В действительности банкиры начали агитацию в поддержку центрального банка, как только обеспечили победу Мак-Кинли над Брайаном в 1896 г.
Согласно второй части официальной легенды центральный банк необходим, чтобы сдерживать прискорбное стремление коммерческих банков к чрезмерной экспансии, так как подобные бумы ведут к последующему краху. А вот «беспристрастный» центральный банк, действуя в интересах общества, может и будет удерживать банки от их естественного близорукого и эгоистичного стремления к извлечению прибыли в ущерб общему благу. Подразумевалось, что выдвигая этот аргумент, банкиры тем самым демонстрируют свою честность и альтруизм.
На самом деле, как мы видели, центральный банк нужен был банкам вовсе не для того, чтобы сдерживать их естественное стремление к инфляции, а наоборот, для того, чтобы позволить им раскручивать вызывать инфляцию и расширяться согласованно, не навлекая на себя удары карающей десницы рыночной конкуренции. Как кредитор в последней инстанции центральный банк мог позволить им и даже поощрять продолжать инфляцию тогда, когда они обычно должны были в целях собственного спасения сокращать объем выданных кредитов. Короче говоря, реальные причины создания Федерального резерва и его поддержки крупными банками были как раз противоположны декларируемым мотивам. Центральный банк нужен был банкам скорее для того, чтобы он увеличил их прибыли, позволяя расширять кредитную экспансию гораздо дальше пределов, устанавливаемых конкуренцией свободного рынка, чем в качестве института для сокращения их собственных прибылей в интересах общего блага.
