Стивен Ландсбург - Экономист на диване. Экономическая наука и повседневная жизнь

Обозреватель Chicago Tribune Боб Грин рассказал читателям о деятельности Общества поддержки посудомойщиков, которое призывает постоянных посетителей ресторанов отступить от традиции и начать оставлять чаевые помощникам официанта, убирающим грязную посуду со столов. Как думаете, кто выиграет, если данная организация преуспеет в изменении общественного отношения к этому вопросу? Уж, конечно, не помощники официантов. Они никогда не смогут быть счастливее уборщиков, а карьерных шансов у уборщиков нет. Как только помощники официанта станут получать чаевые, уборщики станут идти в помощники официанта. В ответ заработная плата помощников официанта снизится. Уборщики будут переходить в помощники официанта до тех пор, пока все, что они будут получать в качестве чаевых, не будет вычтено из заработной платы вплоть до полной ее отмены.

Ну, и кому это выгодно? Если заработная плата помощников официанта снижается, можно уже догадаться, что в выигрыше — владелец ресторана. Но и это не так, потому что владельцы ресторана никогда не могут стать счастливее владельцев обувного магазина, а судьба владельцев обувного магазина не меняется. Когда заработная плата помощника официанта падает, а прибыль ресторана растет, обувные магазины начинают превращаться в рестораны. Тогда цены в меню начинают падать, а прибыль — сокращаться. Владельцы обувных магазинов продолжают прибывать, покуда все, что владелец экономит на заработной плате помощников официанта, не пропадет из кассы. Если каждый посетитель ресторана оставляет помощнику официанта 5 долларов в качестве чаевых, то заработная плата помощника должна сократиться на 5 долларов за один обед, а затем цена самих блюд должна сократиться на 5 долларов. Если цена упадет еще ниже, то владельцы ресторанов опережают события, а это невозможно, пока есть обувные магазины, ожидающие своего часа, чтобы стать рестораном. Так кому это выгодно? Да никому. Чаевые посетителей ресторана возвращаются к ним обратно в виде более низких цен в меню. Ничье благосостояние не изменилось. Сами посетители ресторана вполне искренне могут проявлять щедрость к помощникам официанта, но тут в дело вступает «принцип безразличия». Только владелец основного ресурса может избежать последствий «принципа безразличия». Повышенный спрос на актеров не дает самим актерам никаких преимуществ, так как профессия постоянно притягивает к себе новичков. Но повышенным спросом на Клинта Иствуда может воспользоваться только сам Клинт Иствуд, так как Клинт Иствуд является постоянным ресурсом: такого, как он, больше нет. Как только гонорары Клинта достигнут нескольких миллионов долларов за фильм, голодные актеры станут стремиться подражать ему, хотя и не слишком успешно. Если ученым удастся добиться возможности превращения одного человека в точную копию другого, то появится достаточное количество клонов Клинта Иствуда, чтобы сам Клинт Иствуд стал невостребованным.

Принцип безразличия гарантирует, что все экономические выгоды достаются владельцам постоянных ресурсов. Странный посетитель ярмарки, которому нравится мокнуть под дождем, либо не обращающий на него внимания, как и большинство людей, может извлечь выгоду из дождливой погоды. Его необычное предпочтение — постоянный ресурс. Помощник официанта, чье нетипичное обаяние помогает ему получать больше чаевых, может выиграть от изменения в привычке посетителей оставлять чаевые. Его личность является постоянным ресурсом. Если бы многие потенциальные помощники официанта были столь же обаятельны, то это не привело бы ни к какому экономическому вознаграждению.

В 1990 году президент Буш подписал новый всесторонний Закон о чистоте воздуха, который, по оценкам экспертов, обойдется бизнесменам (владельцам, поставщикам, сотрудникам и клиентам) примерно в 25 миллиардов долларов в год. Если эта оценка верна, то средней американской семье из четырех человек это будет стоить около 400 долларов в год в форме снижения доходов и заработной платы и повышения цен на потребительские товары. С другой стороны, чистый воздух является большим преимуществом, которым, как предполагают некритически настроенные наблюдатели, могут воспользоваться все, кто дышит, то есть каждый. Но способность дышать не является постоянным ресурсом. То, что умеет делать каждый, обычно не слишком хорошо вознаграждается.

Если от чистоты воздуха не выигрывают те, кто им дышит, кому тогда это выгодно? Теория подсказывает, что нам нужно искать среди владельцев постоянных ресурсов. Наиболее очевидные кандидаты — те, кто владеет недвижимостью в городах, потому что они могут установить более высокую арендную плату после того, как исчезнет смог. Закон о чистом воздухе 1990 года является фантастически сложным законодательным актом, применяемым к фантастически сложной экономике, поэтому тщательное отслеживание всех возможных Последствий его принятия стало бы фантастически сложной задачей. Но, как открыл еще Эзоп какое-то время тому назад, подробности реальности могут скрывать важные истины, которые лучше всего раскрываются в простых вымышленных историях. Эзоп назвал их баснями, а экономисты называют моделями. Вот одна из таких моделей.

Где-то в самом центре промышленного пояса США есть два небольших городка: Клинстаун и Гримивилл. Все в повседневной жизни обоих городков — посещение магазинов, работа, прогулки в парке — одинаково приятно, за исключением возможности дышать чистым воздухом. Причиной тому — сталелитейная компания Гримивилла. Ни один из жителей Гримивилла не вдыхает легкого свежего воздуха, просыпаясь по утрам, что для обитателей Клинстауна является само собой разумеющимся. Горожанам Гримивилла не только приходится дышать неприятным воздухом, из-за этого они и живут меньше. Средняя продолжительность жизни в Гримивилле на десять лет короче, чем в Клинстауне. Так зачем кому-то жить в Гримивилле? По одной простой причине: это дешевле. Дом, арендованный в Клинстауне за 10,000 долларов в год, в Гримивилле можно приобрести за 5,000 долларов. Эта разница в 5,000 долларов и удерживает людей в Гримивилле. Если бы не это, люди бы покинули Гримивилл, и арендная плата стала бы еще ниже. Для молодежи, выбирающей, где поселиться, нет никакой разницы между двумя городами. Им нравится атмосфера в Клинстауне, но им нравятся и цены на жилье в Гримивилле. На прошлой неделе городской Совет Гримивилла принял Закон о чистом воздухе, требующий от сталелитейной компании Гримивилла принятия масштабных мер по борьбе с загрязнением окружающей среды. В скором времени воздух в Гримивилле будет столь же чистым, как самый чистейший воздух в Клинстауне. И когда это произойдет, арендная плата на жилье в Гримивилле вырастет до того уровня, который мы наблюдаем в Клинстауне.

Со временем арендаторы из Гримивилла будут жить в городе-клоне Клинстауна. Будет ли им от этого лучше? Очевидно, что нет, так как, пожелай они жить в Клинстауне, они бы давным-давно туда перебрались.

Молодежь, решающая, где поселиться, не получает никакой пользы от Закона о чистом воздухе. Раньше у них был выбор между Клинстауном и Гримивиллом, и им было все равно, где жить. Теперь же у них есть выбор между двумя Клинстаунами. От этого им не стало хуже, чем было раньше, хотя и лучше тоже не стало.

В выигрыше от всего этого окажутся только собственники недвижимости в Гримивилле, потому что теперь они смогут устанавливать более высокие цены на аренду жилья. Закон о чистом воздухе — это аналог налога на сталелитейный завод Гримивилла, поступления от которого целиком распределяются между землевладельцами Гримивилла.

Вывод очевиден, но, честно говоря, обсуждение сильно упрощено. Когда мы говорим, что людям безразлично, где жить в Клинстауне и Гримивилле, мы неявно допускаем, что все находятся в схожих обстоятельствах. В действительности мир гораздо сложнее. Могут быть люди, которым не случайно хочется жить в Гримивилле, а среди них могут быть и те, кто готов платить больше за аренду жилья, но дышать чистым воздухом. Такие люди выигрывают от принятия Закона о чистом воздухе. С другой стороны, другие люди могут считать, что жизнь в прежнем Гримивилле была лучше, так как, в отличие от своих соседей, они меньше страдают от загрязненного воздуха. Эти люди проигрывают вчистую, если Гримивилл превращается в Клинстаун. Необычные предпочтения — это постоянный ресурс, из-за которого его владелец может как выигрывать, так и проигрывать.

Итак, если имеются существенные различия между теми, кто не является собственником недвижимости, то Закон о чистом воздухе оказывает на одних из них положительное влияние, а на других — отрицательное, но заранее неизвестно, какое влияние будет сильнее. С другой стороны, если пресса Гримивилла была права, разглагольствуя о том, что «чистый воздух — это нечто такое, что все мы одинаково ценим», то в выигрыше остаются лишь собственники недвижимости. Если чистый воздух стоит 5,000 долларов в год для каждого из нас, то Закон о чистом воздухе повышает арендную плату на 5,000 долларов в год для всех без исключения, кроме собственников недвижимости.