Диана Гэблдон - Чужестранка. Книга 2. Битва за любовь
Уголок рта приподнялся, и голубые глаза полуоткрылись.
– К несчастью, – продолжал он, – только последнее из всего перечисленного я могу сделать, не потеряв при этом сознания.
– Ну что ж, в таком случае этим и следует ограничиться, оставив прочее на будущее.
Я тихонько засмеялась.
От него это потребовало некоторых усилий, и он в самом деле едва не потерял сознание, но я присела к нему на кровать, прислонилась к стене, а он положил голову мне на бедро.
– Что это сэр Маркус вырезал с твоей груди? – спросила я. – Клеймо?
Он ответил не сразу. Потом рыжеволосая голова наклонилась в знак утверждения, и Джейми произнес со смехом:
– Печать с его инициалами. Чтобы я весь остаток жизни носил кроме уже оставленных им рубцов еще и его вонючую подпись? Да ни за что!
Его голова теснее прижалась к моему бедру, и дыхание мало-помалу сделалось сонным.
– Джейми?
– Ммм?
– Ты сильно пострадал?
Сразу пробудившись, он перевел взгляд со своей забинтованной руки, призрачно белевшей на темном одеяле, на мое лицо. Глаза закрылись, и Джейми начал дрожать. Встревоженная, я решила, что коснулась невыносимо больного места, но тут же поняла, что он попросту смеется – до слез.
– Англичаночка, – заговорил он наконец, прерывисто дыша. – У меня осталось примерно шесть квадратных дюймов кожи без болячек, ожогов и рубцов. Пострадал ли я?
И он снова затрясся от смеха так, что матрас под ним заходил ходуном.
– Я имела в виду, – начала было я сварливо, но Джейми остановил меня, взяв мою руку и поднеся ее к губам.
– Я понял, что ты имела в виду, англичаночка, – сказал он, повернувшись ко мне. – Не волнуйся, оставшиеся невредимыми шесть квадратных дюймов находятся у меня между ног.
Я по достоинству оценила усилие, которое понадобилось ему, чтобы пошутить, и легонько шлепнула его по губам.
– Ты пьян, Джеймс Фрэзер, – заявила я и, помолчав, добавила: – Всего только шесть?
– Ну, может быть, и семь. Бог ты мой, англичаночка, не смеши меня больше, мои ребра этого не выдержат!
Я вытерла ему глаза подолом своей рубашки и дала ему попить, поддерживая голову.
– И все же это не то, что я имела в виду, – сказала я.
– Я понял, – ответил он. – Можешь не деликатничать насчет этого.
Он с осторожностью набрал в грудь воздуха, но все-таки поморщился от боли.
– Я был прав, это менее болезненно, чем удары плетью, но куда отвратительнее.
Горькая улыбка скривила его губы, но в ней был и оттенок юмора.
– По крайней мере я некоторое время не буду страдать от запоров.
Я вздрогнула, а Джейми вдруг скрипнул зубами и задышал часто-часто.
– Прости, англичаночка… я не предполагал, что все это так глубоко затронет меня. А с тем, что ты имеешь в виду, все в порядке. Повреждений нет.
– Ты не должен рассказывать мне об этом, если не хочешь, – сказала я, стараясь, чтобы мой голос звучал спокойно и естественно. – Разве что так для тебя легче…
– Я не хочу рассказывать! Я не хочу даже думать об этом снова, но выбор был недвусмысленным. Нет, моя дорогая, мне не больше хочется рассказывать об этом тебе, нежели тебе слушать, но я должен вытолкнуть это из себя, пока оно меня не задушило… Он хотел, чтобы я пресмыкался перед ним и умолял, и я делал так, клянусь Господом. Мне помнится, я говорил тебе, что можно сломить человека, если в твоей власти причинить ему невыносимую боль. У него были такая власть и такое желание. Он вынудил меня пресмыкаться и вынудил умолять, да и кое-что похуже того. В конце концов он вынудил меня желать смерти.
Он внезапно поднял голову; лицо его было искажено страданием.
– Несколько раз в жизни я был близок к смерти, Клэр, но я никогда еще не хотел умирать. На этот раз я хотел смерти. Я…
Голос его оборвался, он крепко стиснул мне колено, а когда заговорил снова, то задыхался, словно пробежал большое расстояние.
– Клэр, ты можешь… я только… Клэр, удержи меня. Если я снова начну дрожать, этого не остановить. Клэр, удержи меня!
Его и в самом деле начала сотрясать мелкая дрожь, он стонал от боли в сломанных ребрах. Я боялась своим прикосновением причинить ему страдание, но еще больше боялась, что продолжится эта ужасающая дрожь.
Я наклонилась к нему, обхватила за плечи как можно крепче и начала раскачиваться вместе с ним, надеясь таким образом устранить спазмы. Одновременно я массировала вертикальные мышцы сзади на шее, чтобы ослабить напряжение. Дрожь наконец унялась, и его голова в изнеможении упала мне на бедро.
– Прости меня, – сказал он минуту спустя нормальным голосом. – Я не думал, что дойдет до такого. Все дело в том, что я очень измучился и к тому же чертовски пьян. Я просто потерял контроль над собой.
Да, если уж шотландец признает себя пьяным, значит, ему в высшей степени скверно!
– Тебе нужно выспаться, – тихо сказала я, все еще потирая ему шею. – Ты очень в этом нуждаешься.
Я говорила это, а сама поглаживала и слегка нажимала, как учил меня старый Алек, и в конце концов добилась, что Джейми начал дремать.
– Мне холодно, – пробормотал он.
Огонь в камине горел жарко, на постели лежало несколько одеял, и все же пальцы у Джейми были холодные.
– У тебя шок, – сказала я. – Ты ведь потерял очень много крови.
Я огляделась. Макраннохи давным-давно уже спали в своих постелях. Мурта, подумалось мне, все еще бродит по снегу и следит, не покажется ли погоня со стороны Уэнтуортской тюрьмы… Я рывком сдернула с себя ночное одеяние и нырнула под одеяло.
Со всей доступной мне осторожностью и нежностью я прижалась к нему, отдавая свое тепло. Он уткнулся мне лицом в плечо, совсем как маленький мальчик. Я гладила его по голове, я ласково успокаивала его, как когда-то – о, как давно это было! – Дженни своего малыша.
– Так говорила со мной мама, – прошептал Джейми. – Когда я был маленьким.
Глава 37
Бегство
Наутро цвет лица у него был получше, хотя синяки за ночь потемнели и покрывали большую часть лба и щек. Он глубоко вдохнул, тотчас дернулся и застонал и выдохнул воздух с куда большей осторожностью.
– Как ты? – спросила я, положив ладонь ему на лоб.
Лоб был холодный и влажный. Слава богу, лихорадки нет. Джейми поморщился, не открывая глаз.
– Живого места нет, англичаночка. – Он протянул мне здоровую руку. – Помоги мне подняться, я весь отвердел, как пудинг.
Снег прекратился поздним утром. Небо по-прежнему оставалось хмурым и серым и грозило новым снегопадом, однако опасность появления преследователей из Уэнтуорта возросла, и мы покинули Элдридж-мэнор перед самым полуднем, тепло укутанные по случаю непогоды. У Мурты и Джейми было спрятано под плащом достаточно оружия, я вооружилась только кинжалом, тоже, конечно, спрятанным. Вопреки моей собственной воле, в том случае, если произойдет худшее, я должна была изображать похищенную англичанку.
– Но ведь меня видели в тюрьме, – возражала я. – Сэр Флэтчер уже знает, кто я такая.
– Да.
Мурта заряжал пистолеты, разложив на полированном столике леди Аннабел пули, пыжи, порох, тряпки, стержни для прочистки и патронные сумки, но все-таки не упустил случая пронзить меня мрачным взглядом.
– В этом-то и дело, барышня. Мы должны убираться подальше от Уэнтуорта и увозить отсюда вас. Сэр Флэтчер не отправится на охоту лично в такую поганую погоду, а солдаты, с которыми мы, может, встретимся, вряд ли знают вас в лицо. Ежели они зацапают вас, вы скажете, что вас увезли силой, что вам нечего делать в компании с таким сбродом, как я и вот он.
Тут он кивнул на Джейми, сидевшего в неустойчивом равновесии на стуле с чашкой теплого молока и с хлебом в руке.
Мы с сэром Маркусом намотали на ноги и бедра Джейми бинты в несколько слоев и натянули поверх них просторные, сильно поношенные панталоны темного цвета – чтобы пятна крови, если они просочатся сквозь бинты, не были заметны. Леди Аннабел разрезала сзади рубашку своего мужа, чтобы она налезла на широкие да к тому же в несколько слоев перебинтованные плечи Джейми, но рубашка все равно не сходилась на груди, и концы бинтов виднелись из-под нее. Джейми отказался расчесывать волосы, сославшись на то, что и кожа на голове у него болит, и выглядел, прямо скажем, диковато: всклокоченная рыжая шевелюра над распухшей красной физиономией, к тому же один глаз открывается лишь наполовину.
– Если вас схватят, – наставлял меня сэр Маркус, – скажите, что вы моя гостья, что вас похитили во время верховой прогулки вокруг имения. Попросите их доставить вас в Элдридж для опознания. Это их убедит. Мы скажем им, что вы подруга Аннабел из Лондона.
– И мы тут же отправим вас отсюда, прежде чем сэр Флэтчер явится взглянуть на вас лично, – добавила его практичная жена.
Сэр Маркус предложил, чтобы Гектор и Абсалом сопровождали нас, но Мурта совершенно разумно указал, что это скомпрометировало бы Элдридж в случае встречи с английскими солдатами.
