Стюарт Мур - Первый Мститель. Гражданская война
Тони заколебался, и Человек-Паук поражённо осознал: не просто миллионы. Возможно, миллиарды.
Агент Щ.И.Т. а подтолкнул Сорвиголову вперёд, но Тони вытянул руку:
– Всё в порядке, агент. Я бы хотел побеседовать с Сорвиголовой.
Сорвиголова повернул голову в сторону Тони, потом Человека-Паука, и двинулся к двери. Они оба пошли за ним.
– Сорвиголова… тебя ведь зовут Мэтт, верно? Впрочем, неважно, – Тони вытянул руку, открывая дверь. – Я хочу, чтобы ты понял, почему мы это делаем. Уверяю тебя, я не получаю удовольствия, охотясь за своими друзьями.
Губы Сорвиголовы презрительно скривились.
– Я был там, в Вашингтоне, на Капитолийском холме, – продолжал Тони, – и слышал, как они обсуждали эту проблему со всех сторон. И в конце концов всё свелось к двум вариантам: регистрация или полный запрет деятельности супергероев. Думаю, что ты согласишься, что никто из нас этого не хотел бы. Ты ведь слышал об «Инициативе пятидесяти штатов»? Она уже реализовывается. Однажды появятся пятьдесят команд супергероев, по одной в каждом штате. Каждый её член будет лицензированным, тренированным и подотчётным налогоплательщикам США. Это новая ступень эволюции супергероев. Мы уже тренируем новых супергероев и работаем над тем, чтобы найти место для каждого, кто хочет к нам присоединиться. Сорвиголова, если ты хочешь начать сначала и зарегистрироваться, ты будешь одним из первых в моём списке. Ты даже можешь руководить своей собственной командой. Что скажешь?
Они добрались до коридора с камерами. Агент Щ.И.Т. а достал карту доступа и произнёс несколько слов. Дверь распахнулась. Камера выглядела точно так же, как та, где сидел Песочный Человек, – разве что более чистая.
– Либо же, – продолжал Тони, – вот альтернатива. И я не думаю, что кто-то этого хочет.
Сорвиголова стоял в дверях, молчаливый и мрачный. Наконец он повернулся к агенту:
– Агент Чень, будьте так добры, отдайте ему эту вещь.
Тони повернулся:
– Какую вещь?
– Ах, да, – агент Чень сунул руку в карман и вытащил что-то маленькое и плоское. – Когда мы его оформляли, то нашли это у него под языком. Мы проверили, это безопасно. Но он сказал, что хранил это для вас.
Тони взял предмет из рук агента. Человек-Паук вытянул шею и увидел, что это обыкновенный серебряный доллар.
– Я… я не понимаю, – сказал Тони.
Сорвиголова полуобернулся к нему:
– Теперь у тебя тридцать один сребреник, Иуда.
Он повернулся и вошёл в камеру. Дверь за ним захлопнулась.
Агент запер дверь и пошёл обратно по коридору.
– Пойдём, – сказал Тони.
Человек-Паук задержался на мгновение, глядя на камеру, где сидел человек, который долгое время был ему другом. Гул в его голове становился громче, он пульсировал, затуманивая его сознание.
Он повернулся и пошёл вслед за Тони по этой тюрьме. Мимо рядов камер, которые скоро заполнятся, спортзалов и дворов, которые ждали своих обитателей. Тони, похоже, выдохся: сейчас он был молчалив и задумчив.
И наконец Человек-Паук осознал, что это был за гул. Паучье чутьё. Раньше оно было другим – острое предчувствие надвигающейся опасности. Нынешнее ощущение оказалось менее острым, но более постоянным. Предупреждение другого рода.
Вслед за Тони Старком он вышел наружу, взлетел с астероида и улетел прочь от тюрьмы под названием «Проект 42». Но он не мог убежать от гула в собственной голове. Ноющей боли, предупреждавшей его о том, что всё пошло не так. И скоро будет ещё хуже.
Глава 18
Мой дорогой Рид, первым делом я хочу сказать тебе, что Джонни стало лучше. Вчера сняли швы, и он спокойно отлёживается в пентхаусе у некой незнакомки по имени Марика.
Что бы ни происходило, он в своём репертуаре. Мне стоило бы радоваться за него, но я не могу.
Мне стыдно за тебя, Рид. И мне стыдно за себя, за то, что я соглашалась, молчаливо поддерживала твои фашистские планы.
Поэтому я ухожу.
На кровати лежал наполовину собранный чемодан. Он был небольшим, на колёсиках, и вполне сошёл бы за ручную кладь. Внутрь едва помещалась смена одежды, туалетные принадлежности и поношенный синий супергеройский костюм. Несмотря на рождение двоих детей и множество битв с суперзлодеями, он каким-то чудом всё ещё был ей по размеру.
Сью улыбнулась: «Должно быть, виноваты нестабильные молекулы».
В свой собственный дом ей пришлось пробираться тайком, минуя охрану Щ.И.Т.а. Впрочем, если бы Рид проверил журнал посещений, он бы увидел, что она вводила свой код доступа. Ну и, конечно, камеры наблюдения зафиксировали, как входная дверь ненадолго открылась и тут же закрылась снова. Но никто не вошёл – по крайней мере, никто, кого можно было увидеть.
Но Риду было не до этого. Сейчас он ещё меньше, чем обычно, обращал внимание на окружающий мир. Прямо сейчас этажом выше они с Тони Старком наблюдали за транспортировкой захваченных членов Сопротивления в это ужасное место, которое они построили в Негативной Зоне.
Войдя в здание, Сью могла снова стать видимой – Рид всё равно её не заметит. В последние дни он не обращал внимания ни на кого, кроме Тони.
Сью выдвинула верхний ящик стола и порылась в нём в поисках старого коммуникатора. Нашла: это была громоздкая старая рация с нацарапанной на ней цифрой «4». Она бросила устройство на кровать рядом с чемоданом, и тут ей на глаза попалось кое-что ещё, валявшееся у стенки ящика. Сью вытащила этот предмет и повернула к свету.
Это была маленькая модель ракеты. И не какой-нибудь ракеты, а той самой, которую Бен Гримм увёл из пустыни той судьбоносной ночью, когда Сью, Рид, Бен и Джонни вошли в пояс космических лучей на границе земной атмосферы и превратились в Фантастическую Четвёрку.
Она почти про неё забыла. Рид сделал эту модель для неё в подарок на первую годовщину свадьбы. Она была невероятно точно раскрашена – были видны даже детали на выхлопных трубах. За затемнённым стеклом кабины просматривались четыре маленьких силуэта.
Она вспомнила, что тогда ей это показалось самым худшим подарком ко дню свадьбы. И это заставило её полюбить Рида ещё больше.
Она вытерла набежавшую слезинку и включила экран радионяни на ночном столике. Минуту послушала, как Франклин и Валерия спорят с роботом-нянькой Херби о том, кто будет выбирать фильм.
Вдруг она услышала шум у двери. Она отскочила от экрана и исчезла, потом, обдумав ситуацию, снова стала видимой. Прятаться было бесполезно – даже если Рид ещё не знает, что она здесь, её выдаст чемодан на кровати.
– Сьюзи?
Человек у двери был более крупный и нескладный, чем Рид. Широкоплечий Бен Гримм стоял ссутулившись, словно побитый. Сью испустила вздох облегчения, застрявший у неё в горле, когда она увидела, что он держит в руках.
Собранный чемодан.
Пожалуйста, пойми, дорогой: это не стремление привлечь к себе внимание. Я не пытаюсь отвлечь тебя от твоей суперважной работы.
Я делаю это потому, что наши руки – твои и мои – в крови Билла Фостера. А ты настолько погружён в свои графики, проекты и сценарии апокалипсиса, что этого попросту не замечаешь.
Сегодня я нарушила закон. Я помогла группе опасных преступников скрыться от федеральных войск, исполняющих свой долг. Так вышло, что эти преступники оказались нашими близкими друзьями, которые попали в лапы правительства исключительно потому, что хотели помочь людям. Но это, похоже, не имеет значения.
Тони и его кучка убийц заняты тем, что зализывают раны, сажают людей за решётку и строят по всей стране отделения для тренировки суперлюдей. Если у них осталась хоть капля совести, я надеюсь, что они вдобавок организуют похороны Билла Фостера.
Рано или поздно они придут и за мной. Возможно, они предложат мне амнистию, потому что ты занимаешь важное место в планах Тони. Я не хочу ставить тебя в такое положение – и, кроме того, я не желаю их амнистии.
Я хочу делать то, что правильно.
Они несколько секунд постояли, глядя друг на друга.
– Ты что, уезжаешь? – спросила Сью.
Бен показал на её чемодан:
– Это я тебя должен спросить.
– Я обязана, Бен. После того что случилось сегодня, – она скривилась, чувствуя, как на глазах снова выступают слёзы. – Но всё-таки что насчёт тебя? Я не… ты тоже собираешься вступить в команду Капитана Америки?
– Не-а, – он бросил чемодан, который упал на пол с громким грохотом.
«Что у него там? – подумала Сью. – Камни, что ли?»
– Сьюзи, я хорошенько осмотрел всё после того, как закончилась битва. На том заводе. Весь пол был залит какой-то ядовитой гадостью, везде куски стекла и металла, не осталось ни одной целой стены. Конечно, Тони заранее хорошенько там всё разрушил, чтобы подготовить ловушку, но я увидел, что мы все там натворили, пока дрались, как крысы в клетке. И у меня никак не выходило из головы: что если бы там были люди? Что если бы туда пробрался хотя бы один человек – например репортёр – и оказался бы между мной и Люком Кейджем? Или под той цистерной, которую бросил Сокол?
