Алексей Атеев - Код розенкрейцеров

Валек огляделся. Обстановка складывалась подходящая. Он встал, прошел через весь вагон в тамбур – покурить. Проходя мимо спящего, цепко вгляделся в его лицо. Гражданин в шляпе безмятежно похрапывал.

Валек для вида потоптался в тамбуре, потом снова вернулся в вагон, но не на свое место, а опустился рядом со спящим. Он легонько толкнул его плечом. Неизвестный даже не пошевелился.

Тогда Валек с нарочитой развязностью заговорил, обращаясь к пьяному:

– Ну, ты чего, Коля? Мы тебя ищем, ищем. А ты вот где уселся. Нехорошо, Коля, нехорошо. И пузырь зажал. Зачем ты его зажал, Коля?

Валек бесцеремонно залез в авоську неизвестного гражданина, достал оттуда бутылку коньяка и взвесил на ладони.

– Хорош! Такое добро закроить хотел. Ну да ладно. Отдыхай, Колек.

В сетке кроме продуктов лежал длинный тонкий бумажный пакет. Валек достал и его, обернул пакетом бутылку и вернулся на свое место. Коломенцев все так же равнодушно продолжал смотреть в окно.

– Вот, достал! – победоносно произнес Валек, протягивая бутылку мукомолу.

Коломенцев искоса взглянул на коньяк.

– Интересно, где же?

– Купил у какого-то ханыги. В тамбуре.

– Чего же он сам ее не выпил?

– Говорит, не употребляю такую гадость, клопами, мол, пахнет. Ну дал я ему на беленькую, а эту забрал себе. Спер, наверное, где-то…

– А это что? – Коломенцев кивнул на пакет.

– Черт его знает. В него завернуто было.

Мукомол поднял пакет и повертел его в руках.

– «Передать Чекмазову в руки», – прочел он надпись на пакете. – Где ты это взял?

– Я же говорю, – окрысился Валек, – дали вместе с бутылкой. – Чего ты ко мне привязался, папаша!

– Кто дал?! – заорал Коломенцев на весь вагон.

– Ты офонарел?! – вытаращил на него глаза Валек. – Чего базлаешь? Или того, чердак поехал? Не кричи, сиди тихо. Вон, видишь, – мужик в углу, – произнес Валек вполголоса, – кемарит который. Вот у него я бутылку и взял. И бумажка это его.

Коломенцев всмотрелся, и челюсть его внезапно отвисла.

– Что с тобой, папаша?! – испугался Валек.

– Это он! – свистящим шепотом произнес Коломенцев.

– Да кто он? Скажи толком?

– Олегов.

– А это кто?

– Человек, который нашел бумаги Пеликана. С него все и началось.

– Этот алкаш?! – изумился Валек. – Ты же вроде говорил: мол, какой-то ученый.

– Он и есть. Сейчас я подойду, посмотрю на него повнимательнее.

– Да сиди ты! Чего на него смотреть. Может, у человека горе какое. Напился, видишь ты, с горя и с непривычки прикемарил.

– Горе?

– А то! Сам же удивился. Интеллигент, с чего бы ему жрать. А вот запил. И не без оснований.

– Причина его горя – я! – со значением произнес мукомол.

– Новое дело! С тобой, папаша, не соскучишься.

– Нет, уверяю вас!

– Ты так ты – я не возражаю.

– Но самое странное – этот пакет. Ведь он адресован именно тому человеку, которого нам приказала найти ваша сестра.

– Ты это серьезно? – Валек недоверчиво смотрел на Коломенцева.

– Я вас уверяю.

– Так давай посмотрим, что в пакете.

– Но это как будто неприлично.

– Чего тут неприличного. Он отдал мне бутылку, а вместе с ней и пакет…

– Да так ли это?

– Какая разница, – досадливо произнес Валек, схватил пакет и сорвал обертку. Из пакета выпала тетрадь. Коломенцев с неожиданной для его возраста прытью подхватил ее и нетерпеливо раскрыл. С минуту он лихорадочно переворачивал листы, впиваясь в текст близорукими глазами.

– Не может быть! – воскликнул он.

– Что ты, папаша, все голосишь, – разозлился Валек. – Не умеешь, что ли, тихо выражать свои чувства! Успокойся. А не то разбудишь горемыку-интеллигента. А по твоим словам, ему и так досталось. Чего ты там такое вычитал?

– Но это же недостающая часть дневника! Мне и раньше казалось, что он не полон. И вот теперь я в этом убедился наверняка. На пакете стоит фамилия Чекмазова. Что же получается? Или Олегов из его шайки, или все обставлено таким образом, чтобы заманить нас в ловушку.

– Да говори ты толком!

– Тучи сгущаются, – изрек Коломенцев.

– Так, понятно. Дальше.

– Нам грозит неимоверная опасность.

– И это я знаю, продолжай.

– Но продолжать-то и нечего, – с грустью сказал мукомол. – Я ничего не могу понять. Как попала к Олегову тетрадь, кто ему ее передал? Где он встретится с Чекмазовым? Сплошные загадки!

– Так давай его и спросим, – Валек кивнул на спящего Егора. – Сию минуту растолкаем, пику к боку приставим и потребуем откровенности.

– Да вы что, с ума сошли? Этим мы все сорвем. Ведь если он должен встретиться с Чекмазовым, то это-то как раз нам и нужно. Он сам нас выведет на рыбака. Давайте лучше проследим за ним.

– Можно и так, – кисло сказал Валек. – Хотя по мне пика лучше. А ты, папаша, думаешь, не проспит ли он свою станцию?

– А вот вы, милейший, и разбудите.

Валек кивнул.

До Забудкина оставалось пять минут езды, и Валек уже было хотел подняться и растолкать Олегова, когда тот внезапно вскочил, схватил свою сетку и бросился в тамбур.

– Сам, видишь ты, оклемался, – сказал Валек. – Тем лучше. Непонятно только.

– Что именно?

– То спал как убитый, а тут вовремя проснулся. Тебе, папаша, не кажется это странным?

– В последнее время мне многое кажется странным. Давайте-ка последуем за ним.

– Тогда сойдем из другого вагона.

Поезд замедлил ход, потом и вовсе остановился. Коломенцев и Валек спрыгнули на щебеночную насыпь.

– Вон он, – указал Валек на нетвердо стоящую на ногах фигуру. – Покандехал. Канаем за ним?

– Погодите, пускай уйдет немного вперед.

Преследователи осторожно двинулись за Олеговым.

– Давно не бывал я в деревне, – задумчиво сказал Валек. – По правде сказать, никогда не бывал. – Дышится-то как, а, папаша. Повидло пополам со сливочным маслом. Если бы я был царь, построил бы здесь дворец, пил бы только молоко, а сметаной закусывал. Не понимаю, чего люди рвутся в город. Пыль, тоска и разврат.

– Разврата и тут хватает, – заметил Коломенцев.

– Тебе, папаша, видней. И все-таки… Ты глянь, какие небеса!

Действительно, понемногу начинало смеркаться. Закатное небо пылало над головой, где-то совсем рядом раздавались звуки возвращающегося с пастбища стада: позвякивание колокольчиков, крики хозяек, подзывающих родных буренок; запахло парным молоком и навозом.

– Далеко еще? – спросил Валек.

– Он живет на соседней улице, – пояснил Коломенцев, – в самом ее конце. Но вы думаете, он домой идет?

– А куда же?

– Может, на встречу с этим Чекмазовым?

– Ерунда. К бабе своей он спешит… к деткам… А мы тут херней занимаемся. Ловим кого-то, ищем… Эх, связался я с тобой. Если бы не сеструха!.. Ну да ладно. – Валек потряс в воздухе бутылкой, украденной у Олегова. – Сегодня вечерком оприходуем за помин души…