Алексей Атеев - Код розенкрейцеров

– Спасибо вам, – растроганно произнес он.

– Да за что спасибо? Лучше расскажите.

И Олегов принялся рассказывать о своих мытарствах. В ходе повествования милейшая женщина то всплескивала ручками, то прикладывала пухлую ладонь ко рту, то издавала невнятные звуки, видимо, выражавшие негодование.

– Вот и все, – сказал Егор, наполняя рюмки. – Нет повести печальнее на свете…

– …чем повесть о минете в туалете, – скороговоркой произнесла Марта Львовна и лихо выпила свою рюмку, не дожидаясь Егора.

– Что такое – минет? – полюбопытствовал историк.

Но библиотекарша не стала разъяснять незнакомый Егору термин.

– Знаете что, – сказала она, – не расстраивайтесь. Поезжайте в Забудкино и набейте вашей жене морду.

– То есть как?! – опешил интеллигент.

– А вот так! Мужчина вы, в конце концов, или нет?! Что же, всю жизнь будете питаться консервами? А дальше что?! Гибель! Вот вы обвиняете Игоря Степановича, а при чем тут, собственно, он?

– Как то есть при чем? Ведь он…

– Да он ли? Вы прикиньте. Коломенцев – старик. Он, конечно, умеет подать себя, поволочиться за дамами. Но в данном случае, кажется мне, вовсе не он проявил инициативу. Вашу супругу тоже можно понять. Вы перестали видеть в ней женщину, а она молода, привлекательна… Она жаждет… чувств.

– Тут вы, пожалуй, правы, – согласился несчастный рогоносец.

– Именно, мой друг, именно! Ницше говорил: «Идя к женщине, бери с собой плеть». Вот и вы должны продемонстрировать супруге свой норов. Вы не хлюпик, а господин, повелитель, самец, в конце концов. Отправляйтесь на дачу, набейте ей морду – и увидите: все встанет на свои места. Да будьте посвирепее! Отстегайте ее ремнем, только не в присутствии детей.

– Я, надо сказать, Ницше не читал. Но чувствую, что он хотя и реакционный философ, но в данном случае прав, – заявил Егор.

– Вот именно, – подтвердила библиотекарша.

– И я готов прямо сейчас отправиться в Забудкино и доказать… Доказать… Чего же я хочу доказать?

– Что вы – мужчина.

– Точно! – Олегов поднялся со стула и нетвердо шагнул в темноту.

– Погодите, еще не время. Успеете. Давайте лучше выпьем. А вот теперь скажите мне, что с Коломенцевым еще произошло, кроме адюльтера.

– Адюльтера? – переспросил Олегов. – Это еще что такое? Ах да… Что произошло – точно не знаю. Там из-за этих тетрадей какой-то сыр-бор разгорелся. Приехал некий субъект из Москвы. Как видно, из органов… Заинтересовался тетрадями этого Пеликана. Как уж им стало известно?..

– Да они все про всех знают, – отозвалась Марта Львовна, – служба такая.

– Этот парень, рыжий, такой неприятный, нужно сказать, тип. Хоть и молодой, но наглый… Оно и понятно, ведут себя как опричники… Хотя, конечно, имеют на это право. Интересы государства, и все такое прочее… Короче, я пришел к Коломенцеву разбираться по поводу жены… И этот пожаловал, кажется, его фамилия Жданко. Поднадавил на вашего Коломенцева и забрал у него дневники Пеликана. Да и правильно сделал, что забрал!

– Это почему же?

– Зачем Коломенцеву эти дневники? Если они представляют интерес для государственных служб, так и должны быть у них.

– И что же, Игорь Степанович безо всяких и отдал?

– Да можно так сказать. Наложил в штаны от страха… Это не то, что чужих жен соблазнять.

– И еще я вас хотела об одном спросить… Когда вы в этом своем Забудкине прохлаждались, не встречали ли одного человека? Как бы его получше описать… Немолод, даже очень немолод. На вид простоват. Постоянно ходит с рыболовными снастями. Кажется, они называются удочками.

– Рыбак?

– Вот-вот. Именно рыбак. Он там в ваших местах рыбу частенько удит.

– Одного человека, похожего на ваше описание, я встречал и даже с ним разговаривал. Он мне рассказывал, помню, как ловить ту или иную рыбу. Толково довольно объяснял.

– Замечательно. Так вы поедете в Забудкино?

Олегов задумался. В голове его царил сумбур.

– А вы все-таки поезжайте, – посоветовала библиотекарша. – Для собственного успокоения. Иначе помрете от сухомятки. Отправляйтесь сегодня же. И последуйте моим советам. И вот еще что. Я бы хотела попросить вас об одном одолжении. Если встретите этого старичка-рыболова, передайте ему посылочку, – она протянула Егору продолговатый пакет. – Здесь книга, которую он просил достать.

– А что за книга? – полюбопытствовал историк.

– Справочник рыбака-любителя, что же еще его может интересовать?

– А если я его не встречу?

– И не беда. Не встретите, и не надо. Вернете посылку мне. Договорились?

Олегов пообещал доброй Марте Львовне выполнить ее просьбу и поднялся.

В голове его изрядно шумело, но идея вернуться на дачу глубоко засела в сознании. Он распрощался с библиотекаршей и отправился восвояси.

Коломенцев и Валек вошли в вагон пригородного поезда за пять минут до отправления. В вагоне было довольно много народа, люди возвращались в пригородные поселки и станции: кто с работы, кто из гостей, а иные ехали на дачи. Большинство, устроившись на жестких скамьях, дремало, кое-кто читал газеты или книги. Имелось среди пассажиров и несколько подвыпивших мужчин, оживленно разговаривающих и жестикулирующих.

Оба наших героя молча сели на свободные места и задумались, каждый о своем. Беседовать было особенно не о чем. У Коломенцева сильно болела разбитая голова, и мукомол то и дело морщился, едва сдерживая стон, а Валек равнодушно глазел по сторонам. Он особенно не задумывался над тем, что происходит. Раз сестра сказала – нужно уехать из города – значит, так и надо. В последнее время Валек вообще во всем полагался на Катю.

Поезд тронулся, народ как-то вдруг зашевелился; встрепенулся и Валек.

– А что, папаша, жить-то мы где будем? Или как партизаны в лесу?

Коломенцев пожал плечами. В данный момент это его нисколько не волновало.

– Приткнемся где-нибудь, – сказал он равнодушно.

– Приткнемся-то приткнемся, – не отставал Валек, – ну а дальше что? Хаванина, правда, есть, – он легонько пнул стоящую у ног сумку, – сеструха собрала… Но вот бутылочку не положила, а ведь как было бы хорошо с устатку, так сказать. Вон, гляди, – он кивнул на подвыпивших мужчин, – как веселятся. И тебе не вредно. Враз полегчает.

– Не стоит, – односложно отозвался мукомол.

– Как пожелаете, а все-таки…

Они вновь замолчали. Коломенцев бессмысленно таращился в окно, Валек разглядывал пассажиров. Народ постепенно выходил, в вагоне стало просторнее. Внимание Валька привлек сидящий в углу вагона молодой человек явно научного вида. Он был в шляпе и круглых очках, однако, судя по безмятежно открытому рту, из которого свисала ниточка слюны, находился в приподнятом состоянии. Рядом со спящим стояла объемистая авоська, в которой поблескивало стекло бутылки. Мысль о том, что желательно бы выпить, не покидала Валька. Но где найдешь магазин? Когда они приедут в это чертово Забудкино? Ну, через час. К тому времени все уже будет закрыто, если там вообще имеется торговая точка. А у этого паренька в сетке явно пузырь. Может, позаимствовать?