Виктор Песиголовец - Деяния ангелов

— Да, страшное бедствие ожидает человечество, — изрек я, глядя на печальное лицо девушки. — Единственное утешение — случится все это еще не так скоро…

— Действительно, страшное бедствие, — согласилась она, слегка прикрыв в задумчивости свои прекрасные глаза. — Но все-таки не самое ужасное. Развитие цивилизации, конечно, несколько замедлится, но не остановится. А ведь в далеком прошлом подобные извержения, только гораздо масштабнее, приводили почти к полному уничтожению человечества…

Я обнял Виву, крепко прижал к груди и участливо проговорил:

— Тяжкий крест тебе приходится нести по жизни, бедный мой ясновидящий ангелочек!

Глава тридцатая

Около полуночи я поехал на автовокзал встречать Ингу.

Она выскочила из автобуса первой — едва тот остановился у платформы. И, подбежав ко мне, стала осыпать поцелуями.

— Ванечка, золотой мой! Как я соскучилась по тебе!

Мое сердце радостно забилось. Я крепко сжал ее в объятиях.

— С приездом, солнышко!

От души наобнимавшись и нацеловавшись, мы забрали сумку Инги из багажного отделения автобуса, погрузили в «Хонду» и покатили по ночной улице к центру города, на площадь Профсоюзов. Женщина, возбужденная до предела, то обнимала меня за шею, то гладила по голове, то тыкалась своими губами в мои, здорово мешая управлять автомобилем.

— Ты удачно съездила? — спросил я, надеясь этим вопросом хоть немного отвлечь ее, остудить ее пыл.

— Все в порядке, Ванечка! — она схватила мою руку и, несколько раз поцеловав, прижала к своей груди. — И в Киеве, и в дороге я все время думала о тебе! А ты вспоминал обо мне?

От таких проявлений ласки и нежности на мои глаза навернулись слезы. Я стал пылко гладить Ингино колено, чмокнул ее в шею и рассыпался в заверениях:

— Все время думал! Каждую минуту!

Она счастливо засмеялась.

— Ты правду говоришь, Ванечка?

— Чистую правду, солнышко! Разве можно о тебе забыть хоть на мгновение?

Инга откинулась на спинку сидения и, блаженно потянувшись, закрыла глаза. Но тут же встрепенулась, засунула свою теплую ладонь мне под куртку и промурлыкала:

— Ванечка, ты останешься сегодня у меня? Останься, ладно?

— Останусь, конечно, останусь! — пообещал я.

По дороге мы заехали в ночной магазин, купили бутылку коньяка, конфеты и какие-то консервы.

Дома по очереди приняли душ, быстро накрыли на стол и начали ночное пиршество.

Мы сидели, тесно прижавшись друг к другу, оба — в одинаковых халатах и одинаковых комнатных тапочках, оживленно болтали, целовались и пили коньяк.

Вскоре бутылка опустела. Но оказалось, что у Инги имеется в запасе еще одна…

Я совсем не тот человек, который хмелеет от двух стаканов спиртного, пусть и довольно крепкого. Моя норма — граммов семьсот водки, при наличии закуски, конечно. Не было случая, чтобы я сильно опьянел от такой дозы. На любой гулянке — будь-то свадьба, именины или просто дружеские посиделки — я обычно выпивал свои семь стопарей и был в порядке — пел, танцевал, общался с людьми, не выходя за рамки приличия. И лишь в последние годы мне пришлось урезать «норму потребления», но не потому, что стал быстрее пьянеть, а из-за появившихся проблем с сердцем. Однако в этот вечер от бутылки коньяка меня вдруг обуяла какая-то непонятная эйфория, в жилах закипела кровь, я почувствовал себя эдаким молодым ухарем, способным если не перевернуть, то хотя бы хорошенько раскачать землю.

Инга выпила гораздо меньше меня, но тоже была изрядно навеселе, щебетала без умолку, заливалась смехом, один раз даже порывалась что-то спеть. И каждую минуту лезла с поцелуями. Мне это очень нравилось, ее влажные губы сводили меня с ума…

В какой-то момент я распахнул халат Инги и стал с жаром лобызать ее плечи, живот, возбужденные крупные соски и неистово гладить крутые бедра. Женщина инстинктивно подалась ко мне, захватила в рот почти целиком мое ухо, но затем неожиданно отпрянула. Оторвала мою голову от своей груди и горячо прошептала в лицо:

— Ванечка, милый, любимый, золотой! Я забыла вручить тебе свой подарок!

— Какой подарок? — я рассеянно взглянул на нее, продолжая шарить руками по возбужденному, трепетному телу.

— Сейчас! — она легко подхватилась и выскользнула из кухни.

А я потряс головой, прогоняя хмель, и подошел к окну, чтобы покурить. Но не успел даже вынуть сигарету из пачки, как на пороге возникла Инга — выражение лица торжественное, взгляд — загадочный, правая рука спрятана за спину.

— Ванечка, прими это в знак моей любви! — она выкинула руку вперед и разжала пальцы. Я увидел на ладони золотую цепочку с крупным кулоном. Он тускло мерцал в свете двух галогенных ламп, подвешенных под потолком.

— Это же стоит баснословных денег! — изумленно вскричал я. — Зачем ты…

Инга не дала мне договорить.

— О чем ты, Ванечка? — произнесла она с пафосом, проникновенно глядя мне в глаза. — Да я готова отдать тебе всю свою душу, не то, что эти побрякушки!

Немного смутившись, я принял подарок и с интересом стал его разглядывать. Цепочка мне очень понравилась: в меру длинная, звенья — крупные, хитроумно соединенные друг с другом. Да и медальон впечатлил — тяжелый и в то же время изящный, изготовленный в форме яблока, в центре которого — скрученная в клубок змея с зелеными глазками-камешками.

— Красота! — восторженно воскликнул я и полез целоваться. — Спасибо, солнышко!

— Любимый, надо бы хоть примерить! — немного обиженно напомнила Инга. — Мне ведь не терпится увидеть, как ты будешь выглядеть с этим медальончиком. Я так старалась, долго и тщательно его выбирала, хотела тебе угодить…

— Да, да, сейчас! — я накинул себе на шею цепочку и, соединив ее концы, начал нащупывать замочек.

— Я помогу! — Инга проворно подскочила, стала сзади и уже через миг отошла в сторону. — Все, Ванечка! Иди в прихожую к зеркалу!

Я успел сделать лишь пару шагов, как подружка остановила меня.

— На тебе сейчас две цепочки! Сними пока одну, а то получается перебор. И не поймешь, к лицу ли тебе мой подарок.

Серебряная цепочка с крестиком — подарок Вивы — была настолько длинной, что я без усилий снял ее, не расстегивая, — через голову. И положил на краешек кухонного стола.

В прихожей, встав перед зеркалом, невольно залюбовался золотым яблочком с зеленоглазой змейкой — на груди оно смотрелось очень эффектно. Да уж, богатая вещица, не пожалела Инга денег!

Она стояла у меня за спиной и удовлетворенно улыбалась.

— Ванечка, тебе нравится мой подарок?

— Не то слово, солнышко! — я повернулся и в который раз стал целовать ее.