Р. Артемьев - Ростки мёртвого мира

— Я здесь. Если увижу обнаженное оружие, сразу стреляю.

Дверь со скрипом отворилась, первым, с выставленными вперед пустыми руками, вошел Рихард:

— Не стоит волноваться, леди. С вами просто хотят поговорить.

Следом за ним плавно проскользнул, иначе не скажешь, гвардеец. От его медленных и мягких движений Селесте захотелось поежится, этот боец с равнодушным взглядом на голову превосходил всех, встреченных ею прежде. Если начнется драка, пытаться убить его бесполезно. Только бежать. Меч мужчина не вынул, ограничился положенной на рукоять ладонью, но упырица не обольщалась — она знала, что мастер меча способен выхватить клинок, нанести удар и вернуть его обратно в ножны за одно биение сердца. Надо полагать, на встречу с ней прислали лучших.

Вторым вошел аристократ. Одетый в простую, с минимумом украшений, хотя и из очень дорогого материала одежду, человек прямо-таки источал аромат власти и превосходства. Замечательный самоконтроль. Если от остальных мужчин исходил запах напряжения, тревоги и — от Рихарда — страха, то знатный дворянин чувствовал абсолютную уверенность в себе и даже некоторую расслабленность. Украшенное короткой бородкой лицо выражало доброжелательность, правда, глаза смотрели слишком остро. Для себя Селеста определила его как самого опасного среди вошедших, приказы остальным отдает он. Поэтому арбалет направила на него.

Последний гвардеец, по повадкам выглядящий копией первого, аккуратно прикрыл за спиной дверь. В комнате повисло настороженное молчание. Селеста представляла себе, кого они видят: невысокую девушку, почти девочку, с завязанными в узел короткими светлыми волосами и правильными чертами лица. Не красавица, но хорошенькая, определенно благородного происхождения, видна в ней какая-то порода. Пока она контролирует себя, не видны клыки, в глазах не отражается красноватый свет, молочно-белая кожа кажется обычным признаком знатной госпожи. Разве что одежда подкачала, явно с чужого плеча. Темное платье с разрезами по бокам открывало вид на кожаные мужские штаны и крепкие сапоги, больше подошедшие бы ребенку. На поясе висела пара длинных ножей, еще несколько, покороче, устроились на грудной перевязи.

Найти обувь подходящего размера оказалось сложнейшей задачей из всех, с которыми сталкивалась Селеста.

Пауза затягивалась, Рихард нервничал все сильнее. Из всех присутствующих хладнокровие продолжали сохранять только аристократ и девушка, остальные готовились к схватке. Нет, драка в планы упырицы совершенно не входила. Селеста слегка вздернула бровь:

— Увлекаетесь дешевыми трюками, лорд? Кто первый заговорит, тот и проиграл?

— Ну что вы, леди — слегка улыбнулся мужчина. После некоторого колебания он отодвинул второй и последний находившийся в комнате стул и сел прямо напротив восставшей. Гвардейцы встали за его спиной. — Я просто растерян. Даже забавно — так долго искать встречи, и не знать, как приступить к разговору.

— Для начала могли бы представиться. Мое имя вам известно.

— Прошу прощения. Меня зовут Иркубан Таркавель, барон Кардэ.

— Польщена. — Арбалет в руках упырицы не дрогнул. — Моей персоной заинтересовался сам глава службы безопасности его пресветлого величества, повелителя Талеи Динира Второго, да пребудут дни его долгими. Мне казалось, у вас хватает других дел, более важных, чем поиски нескольких восставших. Особенно в последнее время.

— Куда уж важнее! — улыбка сползла с лица барона. — В городе, который мы считали полностью подконтрольным, изученным вдоль и поперек, внезапно объявляется успешно работающая сеть. Причем с неизвестными задачами, целями и возможностями.

— Это вы о ритуале говорите?

— В том числе. Представьте себе мое удивление, когда агенты сообщили о том, что в организации самых громких акций за последние месяца три подозревают упырей, да еще и доказательства привели!

— Восставшие. Или — вампиры. Не ставьте нас на одну доску с теми чудовищами.

— Я запомню. Одним словом, леди Селеста, я очень заинтересовался вопросом. Вы стали тем самым глотком свежего воздуха, который вырвал меня из скучных тенет дворцовых интриг, амбиций мелких дворянчиков или их покровителей познатнее, планов высшего офицерства и привычного казнокрадства чиновников. Кроме того, мой благородный повелитель выразил, скажем так, определенное беспокойство в связи с обрядом призыва Темного на его земле. Не подскажите, зачем вам понадобилось так рисковать?

Упырица, не моргая, разглядывала человека. Ответить ему означало уступить, пусть немного, но уступить. Беда в том, что оба они понимали, на чьей стороне сейчас сила. Пока что человек согласен выдавать информацию, выражает готовность идти на контакт, но сердить его не стоит.

— Случайность. Никто не хотел призывать демона. Наши человеческие слуги подошли к организации ритуала излишне ответственно.

— Вечная проблема с исполнителями — понимающе кивнул мужчина. — Хорошего помощника найти сложно. Но серьезные дела доверять стоит только лучшим…

— Я слегка ограничена в кадровом вопросе.

— Да. У меня возможностей значительно больше.

В комнате опять повисла тишина. Последние слова барона прозвучали неприятным намеком, не слишком прикрытой угрозой и одновременно предложением к серьезному разговору. Собеседники достаточно присмотрелись друг к другу и считали прелюдию законченной.

— В покое вы нас не оставите. — Селеста не спрашивала, она констатировала факт.

— Естественно. Даже не будь вы… восставшей, так?… так вот, даже в этом случае мы обязаны пресекать противозаконную деятельность. Или контролировать, когда пресечь нет возможности. Хотя приговорить вас были готовы за один только факт самого существования, мне стоило определенных усилий уговорить моего повелителя дать согласие на эту беседу.

— С чего такая честь?

— Кадровый вопрос — сухо улыбнулся Кардэ. — Вы показались мне трезвомыслящей особой, а, отпустив моего человека, окончательно укрепили сложившееся мнение. Кроме того, женщина, способная приструнить Святейшего, не может не вызывать восхищения!

Оставайся Селеста живой, она обязательно сотворила бы какую-нибудь глупость. Нажала бы на спуск, вскочила, отпрыгнула к пролому и попыталась бежать… Не-мертвые иначе выражают эмоции. Баран невольно отшатнулся, когда лицо сидящей перед ним девушки мгновенно превратилось в меловую маску с налившимися кровью глазами, а изо рта показались клыки. Впрочем, он практически сразу вскинул руку, останавливая охрану.

Удар был силен. Упырица и предположить не могла, что пауки осведомлены обо всех ее делах. Сейчас неважно, откуда они узнали о Факасии, что именно тот рассказал своим покровителям. Скорее всего, его приперли к стенке, и он выложил все, начиная с момента знакомства и заканчивая Вареком. Получается, из всех возможных союзников остается один Тарраш. Но можно ли считать его в безопасности?